лошадей-то почти сразу же выкинуло обратно, и они разумно дали деру, а вот наездниц нет.
– Одну вернули мне по-быстрому, – громко потребовал второкурсник приподнимаясь в стременах. – Должен же хоть кто-то доложить их руководству, что тут произошло?
После минутной паузы из ямы слева выползла перепуганная ящерица, выматерилась на неизвестном языке и на четвереньках улизнула в кусты. Самодовольный Василий откозырял полусотне низкорослых бородачей в черных сванских шапочках, а те вообще послали ему общий воздушный поцелуй!
Благодарность горных гномов, которые, вопреки всем инсинуациям англосаксов, до сих пор встречаются на Кавказе в районах Пятигорска и Приэльбрусья, известна повсюду. Маленький народец держит слово! Когда они вновь стали валунами, кочками, неприметными пеньками, кудрявый русский подпоручик обернулся к сраженному всем происходящим князю:
– Не извольте дрейфить, Мишенька! Победа, как всегда, за нами! Мы ведь ваши конвойцы или кто?..
Мальчик попробовал улыбнуться и старательно закивал. Отныне и вовеки шумный пехотный офицер Василий Барлога из Калуги должен был бы стать и наверняка стал в его глазах – бессмертным героем греческих мифов!
Впрочем, при первой же возможности парнишка протянул руки, умоляя пересадить его обратно к тихому Зауру. Да ради бога, кто бы ревновал?
Дед Ерошка молча улыбался в усы, Татьяна держалась в арьергарде, бдительно охраняя беззащитную спину маленького князя, а Вася вдруг задумался о том, чем вообще должны были закончиться их приключения? И вот тут вопросов было много…
Ведь по идее, если они взяты из двадцать первого века, то их желательно и вернуть туда же, дабы не нарушать ткани полотна временного пространства. Есть серьезные научные теории относительно временных петель, единства прошлого и будущего, отражений настоящего в нескольких проекциях и так далее. Не хочу уходить в эти дебри слишком глубоко, потом просто не выберемся, да и надо ли?
Короче, Василий Барлога (впрочем, как и я, писатель юмористической фэнтези с критическим взглядом на мир) хотел бы понять, а надо ли им вообще хоть что-то делать? Ну, в том плане, что если их родили, воспитали в три столетия вперед, а потом выпустили гулять на те же три столетия назад, то в этом ведь есть хоть какой-нибудь сакральный смысл? Все ведь не просто так, да?!
Наверное, они должны пройти некий квест (неизвестно кем задуманный), потом победить всесильного врага (тут проще, одного уже победили) и в результате выйти на финишную прямую, где их ждет приз в виде возвращения домой! Типа, вы издеваетесь сейчас, да?
За все страдания, терпение, муки, риск собственной жизнью и все такое прочее вас просто вернут? То есть они вновь окажутся в той же московской «Шоколаднице», ничего не помня или же, наоборот, помня все, но страдая от невозможности вернуться? Так это награда или уже наказание?!
Понимаю, проблема.
Ладно, давайте не будем лезть в их дела раньше времени…
– Докладывай, сестра.
– Она из никаких, с маленькой буквы, хотела повыситься до низшей, – тихо подсказала на ушко Госпоже высшая. Тоже с маленькой буквы, но тем не менее все-таки статус значительно выше.
Верховная криво поморщилась, но повторила, стараясь так произнести слово «сестра», чтобы оно звучало именно с маленькой буквы. Субординация – наше всё.
– Итак, сестра, говори всю правду. Мы не будем тебя осуждать, как и не будем карать по диким обычаям самцов. Ибо! Все мы членки одного экипажа…
Далее, уцелевшая в недавних злоключениях ящерица честно рассказало обо всем произошедшем. Честно, это если смотреть с ее позиции. А кто знает другую? А никто.
– Враг устроил нашим засаду с превосходящими силами, примерно в сто пятьсот раз. То есть на каждую из трех никаких сестер приходилось примерно по тысяче казаков с пиками, ружьями, шашками, кинжалами и пушками! Плюс отряд грузинской милиции, ничем не вооруженных, но возбужденных аж до неприличия…
– И что было потом?
– Мне стыдно об этом говорить…
– Не стесняйся, сестра. Мы все поймем.
Низшая выдохнула ноздрями, облизав губы длинным языком, и продолжила мести пургу со страшной силой:
– Они напали на нас. Наши зомбированные джигиты показали высокую степень воздействия нунгалианских технологий на примитивный разум самцов. Они гибли сотнями, но не сдавались. А в то же время мы с сестрами боролись за какой-то там вишневый сад, не зная даже, где он и почему оно нам так надо? Это была древняя, примитивная магия варварских племен, мы сражались с ней как могли…
– Что было дальше? Заинтриговала. Особенно по этому странному саду. Вишни, это вообще что?
Ох… Низшая сестра наверняка не смогла бы объяснить, ЧТО, но она точно знала, как невозможно выбраться из этой ситуации, придуманной даже не ей, а очкастым доктором конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Но самое ужасное, что она чувствовала внутри себя отклики на все эти вещи.
– Думаю, это некий сакральный символ. Мы бились до последнего, пока не остались втроем. С их стороны стоял на ногах лишь один самец, прикрывающий спиной мальчика. Высокий, синеглазый, русые кудри из-под головного убора, широкие плечи, мускулистые руки, накачанный пресс, упругие ягодицы, горящий взгляд, стоячее естество…
– О, да-а…
– Что вы сказали, Госпожа?
– Продолжа-а-ай…
– Рассказ о битве или вишнях?
– Нет! Продолжай его описание, сучка-а!
…Никто не смел противиться воле Верховной. Никакая сестра с маленькой буквы, отпущенная на свободу прямым благоволением этого самого кудрявого самца, продолжила расписывать бабский сериал мексиканским мылом. Батальные холсты с детскими фломастерами оказались не востребованы. Правда редко бывает интересной, сегодня был не ее день.
Но тут есть и свой плюс, ведь никого не назвали «зайкой», никто не был казнен, все наглотались новых впечатлений, а Владычица, наслышавшись эффектных описаний, спала самым сладким сном, как никогда…
…Разумеется, первое, что пришлось сделать Барлоге, это честно признаться, когда и как он профукал и без того небольшой провиант их отряда. Покаянную голову меч не сечет, а вот нагайкой по загривку дед Ерошка все-таки отметил сегодняшнего героя. Потому что есть вещи, о которых надо предупреждать, в горах пекарни не на каждом шагу.
В прошлый раз им повезло догнать царский Конвой, но сейчас они все, по сути, мотались на голодный желудок. Последний сухарь был раскрошен ради привлечения горных гномов. Не зря, разумеется, но тем не менее.
Разделяться для охоты не хотелось, но пришлось. Заур сам попросил об этом, когда уже второй раз услышал спиной урчание в животе маленького князя. Татьяна сразу же поддержала, для ребенка важно регулярное питание, и старый казак вынужденно объявил привал.
Остановились у небольшой горной речки. Оба студента быстро становились опытными путешественниками и не боялись никакой работы.
