и бывалых воинов, возглавляемый искушенным верноподданным, обладающим как глубоким разумом, так и не-вероя тной отвагой, подступал к — лапгам противника и останавливал продвижение и отступление мятежников, и особенно торговцев зерном, которых на языке Индии называют банджара9. Они поставили врага в трудное положение. И вот настала очередь Шах Мухаммад-хана Кандагари, Садик-хана, Паянда Мухаммад-хана Могола, Шах Фанаи, Михр Али Силдуза, Саманджи-хана и Мухаммад Ходжи Куштигира. Они выступили после первой ночной стражи и, заблудившись, оказались по другую сторону вражеского войска и вышли к позиция м последнего. Им пришлось принять бой; и произошла яростная pркoйPШIIaя схватка. Когда весть оо стоо дооетела до царского лагеря, Абд-ал-лах-хан, Кийя-хан Канг и ряд других [храбрецов] поскакали туда и приняли участие в сражении. Хотя поначалу в бой вступил Адам, который, сражаясь как Рустам, отразил натиск победоносной армии, Садик-хану и нескольким другим удалось умело укрепиться в лощине10 и стойко ее удерживать. Царские войска выступили и нанесли поражение врагу. Завязался рукопашный бой между Кийя-ханом и Салим-ханом, и первый вышел победителем; Садик-хан и Кийя-хан объединили свои силы, чтобы отразить атаку Баз Бахадура, выставившего перед собой свои войска.
137
Прошло время , равное смене примерно одной ночной стражи, и от источника удачи подул ветерок победы, а на розовом кусте надежды распустился бутон завоевания. Благодаря удачеШазишшаха и выдающимся качествам Хедиеа Века была одержана славная победа, которая могла бы стать украшением великих свершений. Баз Бахадур, пропитанный вином и опозоренный, пустился в сторону Хандеша и Бархан-пура. Всё его добро и имущество, его гарем, певицы и танцовщицы — предмет его удовольствий и украшение его жизни — попали в
руки победителей. Когда этот негодяй готовился к сражению с победоносным войском, он, в соответствии с индийскими обычаями, поручил доверенным людям своих жен и наложниц, чтобы в случае прихода недобрых вестей о его поражении они предали их всех мечу, дабы те не достались врагу. Когда силуэт поражения Баз Бахадура отразился в зеркале исхода [битвы], эти порождения дьявола исполнили всё в соответствии с приказом и смыли водой меча нескольких сказочно сложенных куколок со страницы жизни. Ножом несправедливости выскоблили они из мирового манускрипта жизнеописания этих невинных существ. Когда победоносные войска стремительно ворвались в город, некоторые из них оказались ранены, но в них еще теплилась жизнь, а до многих очередь кровопролития еще не дошла. Злодеи не успели протянуть руки к этим невиновным женщинам, главной среди которых была Рупмати, славившаяся во всём мире красотой и очарованием. Баз Бахадур, глубоко привязанный к ней, обычно изливал чувства в индийских стихах, где говорил о своей любви. Изверг, которому она была вверена, поднял неправедный меч и нанес ей несколько серьезных ранений. Сразу после этого прибыла армия удачи и обнаружила красавицу полуживой11. Когда Баз Бахадур бежал, Адхам-хан спешно и с воодушевлением нагрянул в Са-рангпур, дабы захватить запрятанные и иные сокровища, а также гарем с певицами и танцовщицами, краса и талант которых славились по всему миру, и чьи чарующие сердца прелести превозносились на улицах и базарах. Он завладел имуществом Баз Бахадура, включая его наложниц и танцовщиц, и отправил людей на поиски Рупмати. Как только этот напев12 достиг ее слуха, преданная кровь упомянутой вскипела, и из любви к Баз Бахадуру она храбро выпила чашу смертельного яда, унес я свою честь в потаенные палаты уничтожения13.
Когда Адхам-хан благодаря удаче, сопутствующей Шахиншаху, одержал победу, его врожденное безрассудство усилилось, и чалма его гордыни была вознесена ветром надменности, то есть его глупостью и 138 невежеством. Разум его ветшал, и всё, что советовал ему Пир Мухаммад-хан, его бескорыстный проповедник, пропускалось мимо ушей. Он [Пир Мухаммад-хан] лично возблагодарил Аллаха за столь великую победу14 и исполнил для этого всё необходимое (то есть раздал ми-
лостыню) по силе имеющихся возможностей. Дабы доставить удовольствие царским военачальникам, он устроил великий пир и преподнес подарки по собственному усмотрению всем слугам порога удачи, сопровождавшим его. Затем завоеванная территория ббыа разделена на части. Сарангпур и некоторые лучшие парганы отдали Адхам-хану, который являлсс вождем лишь на слооах. Манду и Уджайн пожаловали Пир Мухаммад-хану, вождю истинному. Сар-кар Хиндия вве£т^л:и Кийя-хану, а Маидесур и его окрестности — Садик-хану. Абд-ал-лах-хан Могол вернулся домой в Кальпи. Ад-хам-хан оставил себе все ценные и лучшие предметы, а также запасы и сокровища этой страны, что были накоплены за века, и многих знаменитых танцовщиц и красавиц, славившихся своезй миловидностью и грацией на всех девяти небесах, многочисленных певцов и музыкантов и предался pa:звл<e’^^5]а:ш^м и удовольствиям. Онотделил несколько слонов из добычи, подаренной судьбой, дабы отправить их к мирозащищающему Двору вместе с донесением о победе15.
Среди великих побед, прославивших этот год, значилась победа, одержанная Хан Заманом над афганцами. Хотя Али Кули Хан Заман не утолял жажды из сладкого источника преданности, — не понимая ни собственного несчастья , ни своей выгоды, не считаясь с добротой и благосклонностью Шахиншаха, — и быстро продвигался в водовороте ошибок, но пока завеса над его действиями еще his была сброшена, и он выдавал себя за военачальника вечной власти, ему всё же удавалось преуспевать во всех его начинаниях благодаря ежедневно растущей удаче [Акбара]. Когда Байрам-хан покинул сцену, черносердечные и невежественные афганцы возомнили, что настало их время, и возвысили сына Мубариз-хаиа, известного как Адали, наградив последнего именем Шер-хан. Они собрались все вместе и решили выступить против Хан Замана и уничтожить его. Хан Заман прослышал об их замыслах и придялcяyкpeплятдккe-пость Джаунпур. Он отправил послания находящимсс вoOлилocти военачальникам, и, кроме Сикандар-хана [Узбека], собрались вместе Бахадур-хан, Ибрахим-хан Узбек, Маджнуд-хан Какшал, Шахам-хан Джалаир, Мир Али Акбар, Камал-хан Гакхар и другие. Так как враг был очень силен и имел около 20 000 всадников, 50 000 пеших
воинов и 500 слонов, представлялось неразумным выступать [первыми] и завязывать с ними бой. Негодяи афганцы посчитали, что эта задержка [со стороны противника] им на руку, и выступили со значительными силами и в полном вооружении на Джаунпур, расположившись лагерем у реки Гумти, на берегу которой находился 139 город. На третий день, опьяненные вином самонадеянности, они переправились через реку, выстроившись в боевом порядке. Шер-хан, Фатах-хан и огромная армия двинулись к мечети Султан Хусейна Шарки. Они отправили направо большой отряд под командованием “куб-хана, Фатту, Сайид Сулеймана, Салим-хана Харва-ра и Джаухар-хана к [воротам] Лал Дарваза и послали Хасан-хана Бачготи и Адама, сына
