погибают жители города, мои сослуживцы, мои товарищи. На горечь времени не остается, и мы воюем до последнего. Я слышал, что на материке нас прозвали «каменными сердцами». Вся империя восхищается нашим мужеством, не зная, что на самом деле здесь творится.
Отчаяние, страх и трусость стали спутниками людей. С детства я был уверен, что война это доблесть, бесстрашие и храбрость, как ее описывают в книгах, но когда столкнулся с реальностью, понял, насколько ошибался. Вчера один солдат из бригады, которая дежурит на западной стене, решил бежать. Под покровом ночи он украл одну из лодок и поплыл в направлении вражеского стана. Он и не подозревал, что в лодку к нему заранее спрятали огненные горшки. Взрыв был виден на всю округу, это стало уроком для всех остальных. Дезертиру позволили бежать, чтобы другим неповадно было.
Чего в Хатагаре хватает, так это воды. Подземные минералы очищают морскую воду, делая ее пригодной для питья. Мы даже можем принимать ванны, но никто не тратит на это время. Запах вокруг стоит такой, что впору зашивать нос. При возможности я стараюсь окунуться. Умирать, то хотя бы чистым. Жаль только, что в городе нет бань и горячих источников.
В отличие от многих, мне некому писать письма. У меня нет близких, нет жены и детей, а немногочисленные друзья разбросаны по всей стране. Возможно, они уже погибли. Я пишу этот дневник только для себя. Мне нужно выговориться, сохранить свои мысли и найти отдушину, иначе я сойду с ума. За время осады к проклятью я прибегал лишь единожды, стараясь, чтобы никто этого не заметил. Чем меньше ты выделяешься, тем больше шансов прожить еще один день. Смерть меня не пугает, я больше боюсь перестать быть собой. Люди ломаются, теряют свое «я» и становятся настоящими зверями, когда им приходится проливать кровь.
Мне приходилось убивать, но этим я не горжусь. Не веду счет жертв, как мой сосед по несчастью, не рассказываю всем, как мне удалось затопить одну из лодок, пробив ее борт с «Метателя». Так мы называет оружие, стреляющее огромными болтами, с легкостью пробивающими хлипкие борта деревянных лодок. Нас всех научили пользоваться подобным орудием. Это только с виду сложно, а при сноровке начинаешься быстро ориентироваться и устанавливать прицел в нужное положение.
Незадолго до полудня наступает небольшое затишье. Даже нашим врагам нужна передышка. В это время я веду свой дневник, не надеясь, что его когда-нибудь прочтут. Он лежит под подушкой на моей кровати и, когда меня убьют, он, скорее всего, сгорит или его выбросят. Городская библиотека полыхнула, когда ночью в нее попал один из снарядов. Сгорели все книги, которые долгие годы собирались в обширную коллекцию. Война не щадит ничего. И никого.
Пару дней назад погиб один из немногочисленных офицеров, оставшихся в живых. Обороной командует имперский тактик Алистрат, но его мы ни разу не видели. Все приказы приносит ворон, а сам тактик ни разу не бывал в Хатагаре. Непосредственно в городе все слушают только пару человек.
Чудесного спасения ждать не приходится. Никто не сметет войска Палатира, укрепившиеся на побережье. Войска империи вынуждены воевать на несколько сторон. Думаю, что Хатагар обречен, а нас назовут героями. Посмертными героями. Чернила кончаются, придется снова просить Кармакса поделиться остатками. Не знаю, что будет, когда мне станет нечем писать или я погибну. Надеюсь, моя смерть будет быстрой».
Гулкий грохот прервал размышления сидящего на лежаке светлобородого мужчины. В руках он держал перо, которое макал в баночку с чернилами и старательно выводил слова на хрустящей бумаге. В один миг тишина сменилась свистом летящих с берега ядер, а вокруг начали раздаваться крики. В квадратной комнате было лишь одно маленькое забитое окно, через щели в досках мужчина увидел, что к острову приближаются вражеские суда. Парусные галеры медленно двигались по морю. Неповоротливые суда противника не могли отклоняться от снарядов гигантских арбалетов, но палатировцы не считались с жертвами, а настойчиво шли на штурм, оставляя за собой горы трупов.
– Барн, быстрее бежим на южную стену! – В комнату ворвался запыхавшийся, весь покрытый пылью солдат, ночующий в соседней комнате – Они подобрались очень близко. Всех перебрасывают туда.
Ни секунды не мешкая, светлобородый мужчина спрятал дневник под подушку и схватил свой арбалет, стоящий у стены. В комнате было тесно, им приходилось ютиться там, где раньше спал всего один человек. А теперь здесь стояло два лежака и шкаф, в котором хранилась запасная одежда. Таких комнат в здании было несколько и каждая из них занята. Люди выбегали на улицу, не успев даже накинуть теплую одежду. В моменты атаки тепла итак было в избытке, благодаря непрерывному движению и пылу боя.
Чтобы оказаться на южной стене, им сначала необходимо пробежать по улочкам Хатагара. Барн и его соратник бежали что есть сил, не обращая внимания на разрушения вокруг. От обстрелов большинство зданий обрушилось, перекрывая улицы обломками. Солдаты взбирались по ним, чтобы оказаться на другой стороне и это занимало изрядное время.
– Они решили сегодня, во что бы то ни стало, взять город! – Выкрикнул один из сослуживцев Барна, когда они поравнялись.
– Будет жаркая битва. Держись поблизости, будем прикрывать друг друга.
– Каменные сердца не сдаются! – Позади них раздался голос одного из офицеров, который старался воодушевить своих людей. У него отсутствовало одно ухо, которое мужчина потерял в бою. Со всех сторон ему вторил воинственный клич. Люди побежали еще быстрей, стараясь обогнать друг друга. Барну пришлось уступить место более резвым солдатам, несшимся навстречу своей судьбе.
Огромный каменный снаряд опустился на группу из пяти человек, вырвавшихся вперед. В одно мгновение от живых людей остались лишь части, раскиданные по разрушенной улице. Повсюду виднелась кровь, но никто не обратил на это внимания. Потеря сослуживцев стала обычным делом для всех. Война притупляет чувство жалости и сожаления.
Продолжая бежать, Барн старался не смотреть вверх, где над ними пролетали каменные ядра. Большинство из них упадет на уже разрушенные строения. В Хатагаре с каждым днем оставалось все меньше целых зданий, найти их пристрелкой было сложно.
Осада шла четвертый месяц, и все это время Барну удавалось выжить. Рядом с ним падали снаряды, рушились здания, погибали его давние знакомые, захлебываясь собственной кровью и протягивая к Барну раздробленные руки. Ужасные картины представали перед молодым мужчиной. Если он выживет, то всю оставшуюся жизнь его будут преследовать кошмары.
Впереди показалась южная стена, защищающая от каменных ядер, которые врезались в нее и раскрашивались. Создатели города на скале, торчащей из моря,
