что поведал оракул.
– Он до сих пор носит кольцо, – осторожно заметила я. – С маленьким камнем. Это тот камень из легенд, напоминавший ему, что он по-прежнему связан с вами?
Зевс снова кивнул.
– Вероятно, пора позволить ему снять камень. Но если я предложу ему это, он откажется из чистого упрямства. Хотя все задумывалось как кара, он носит кольцо как знак отличия. – Бог нахмурился. Его лицо помрачнело. – Я хочу кое о чем тебя попросить.
Он дождался моего кивка. У самого Зевса ко мне была какая-то просьба? Безумие.
– Прометей здесь по особой причине, и ему не следует отвлекаться. – Отец богов сделал вид, будто подбирает подходящие слова. Однако я не сомневалась, что он знал, что мне сказать. – Держись от него подальше. Так будет лучше. Для вас обоих. Он не очень надежен в плане отношений.
– У нас нет отношений, – вырвалось из меня.
– Вот и ладно. – Он улыбнулся мне, и лучи заходящего солнца осветили его лицо с ровным загаром и небесно-голубыми глазами. Неудивительно, что в него влюблялось столько человеческих женщин. Для своего возраста он действительно очень хорошо выглядел. Впрочем, какое значение имел возраст для бога?
– Мы не особо хорошо ладим, – добавила я.
– О, думаю, ты ошибаешься. Ты нравишься ему, но все равно должна оставить его в покое. Ради его и твоего блага. Прометей разбил уже не одно сердце, и я очень расстроюсь, если он причинит боль тебе. Ты этого не заслуживаешь. Ты особенная. – Зевс остановился. Потом протянул мне веточку, которую все это время крутил в пальцах. – Найдешь дорогу обратно?
Я кивнула, но не сдвинулась с места, пытаясь разгадать смысл его слов. Разве у него не было других проблем, кроме как предостерегать меня от Кейдена? Или это было вовсе не предостережение?
Солнце тем временем практически опустилось за горизонт, и мне стало холодно.
– Что ж, – стала прощаться я, – спасибо вам за совет.
– Не за что. – Бог задумчиво посмотрел вдаль. – Буду признателен, если ты не расскажешь Кейдену о нашем разговоре. Он не любит, когда я вмешиваюсь в его жизнь.
Я бросила на него испытующий взгляд. Обычно я предпочитала сама решать, кому и о чем рассказывать. Я попыталась сделать шаг, но не могла пошевелить ногами. Меня как будто парализовало. Улыбка Зевса оставалась такой же дружелюбной. Он ждал ответа, и я кивнула в знак подтверждения.
– Думаю, мы друг друга поняли, – произнес он, и я снова ощутила собственные ноги.
В ту ночь в лагере разразилась буря. Лежа на своей кровати и дрожа всем телом, я смотрела на молнии, заливающие небо серебристым сиянием. Это Зевс вызвал такую грозу? Я зажала уши руками. Раньше я отправилась бы к Робин и легла спать рядом с ней. Но, во-первых, для подобных вещей наши отношения слишком испортились, а во-вторых, она еще не вернулась домой. Давно я не чувствовала себя так одиноко. Вероятно, мне стоит уехать. Можно спросить Кэмерона, не возьмет ли он меня с собой.
Комнату озарила ослепительная вспышка. Я зажмурилась. За ней последовал раскат грома. Я громко завизжала, но мне было плевать. Все равно меня никто не слышал. Дрожа, свернулась калачиком в постели. Я справлюсь. Это была просто гроза.
Кровать скрипнула, когда на нее опустился Кейден и притянул меня к себе на колени.
– Тш-ш-ш, – прошептал он, – скоро все закончится. Она почти ушла.
Я не слышала, как он пришел, должна была спросить, что он здесь забыл. Но меня затопило облегчение оттого, что он сидел рядом.
– Почему ты одна? – В голосе Кейдена послышалась злость. – Почему никому не позвонила?
Сильнее прижавшись к нему, я промолчала. Он вновь спас меня. Незадолго до того как уснуть от усталости и напряжения, мне вспомнилась беседа с Зевсом. Он утверждал, что я нравлюсь Кейдену. Богу явно было виднее. И сейчас это показалось мне правдой. Глупая, дурацкая надежда.
Я беспокойно ерзала на своем стуле в аудитории и пыталась сосредоточиться. Сегодня должен был вернуться Кейден. От волнения я вся издергалась. То, что в грозовую ночь он пришел ко мне, наверняка что-то значило.
Гера стояла у доски и рассказывала о матери Прометея, Климене. Меня удивляло, с какой легкостью я теперь понимала ее. Перед уроком Афина и Аполлон сообщили мне, что я приглашена к ним на ужин. Тем самым они застали меня врасплох и немного выбили из колеи. Что принято надевать, когда идешь на ужин к пяти богам?
– Встретимся позже, – попрощалась со мной после курса Афина. – Дорогу найдешь?
– Если смогу увидеть дом, то да.
У нее дрогнули уголки губ.
– Тебе нечего бояться.
– Я и не боюсь, – машинально возразила я. Хотя от происходящего мне было немного не по себе.
Подойдя к своему домику, я увидела Кейдена, который прислонился к стене и наблюдал за мной. Волосы были взъерошены, а на подбородке темнела легкая щетина. Он выглядел обеспокоенным. Больше всего мне хотелось броситься к нему на шею и поцеловать. Вместо этого я с подчеркнутым равнодушием посмотрела ему в лицо.
– Ты вернулся, – сказала я. Он кивнул и сделал шаг вперед. – Ищешь Робин? – выдавила я.
Он поднял свою левую бровь.
– Вообще-то тебя, – мягко ответил он.
– Ты уже заходил к мистеру Россу? – Я нервно заламывала руки. Мне трудно было называть его Зевсом.
Кейден покачал головой.
– Давай немного прогуляемся. Пожалуйста.
Первым делом он пришел ко мне. Сердце затанцевало от радости.
– А не жарковато ли для прогулки? – робко поинтересовалась я, что на самом деле означало: «Может, зайдем внутрь и продолжим с того, на чем остановились?»
Вместо ответа Кейден взял меня за руку и потянул за собой.
Нам навстречу вышла Робин. После отъезда Кейдена она стала невыносима. То и дело спрашивала у Афины, когда он вернется.
– Куда вы? – спросила она приказным тоном, словно мы были обязаны перед ней отчитываться.
– Мне нужно кое-что обсудить с Джесс, – недолго думая ответил Кейден. – Скоро буду.
Робин одарила его довольной улыбкой, как будто меня здесь не было.
– Можем сходить выпить, – предложила она.
Кейден с отрешенным видом кивнул и потащил меня за собой. Когда я оглянулась, Робин все так же стояла на дорожке, сжав кулаки. Она жутко разозлилась.
И только когда лагерь скрылся из виду, Кейден меня отпустил.
– Я хочу, чтобы ты уехала.
Такого я не ожидала. Да, Робин нравилась ему больше меня, да, я ревновала. Но я ведь так старалась не показывать этого. Почему тогда он хотел, чтобы я исчезла? У меня все было под контролем, даже мои несчастные чувства. Во мне вскипел гнев. Да что этот тупой придурок о себе возомнил? Мной
