Мелли чуть качнула головой:
— Я не думаю, что я плохая… просто… я… я хотела думать, что тоже достойна любви. Я была хорошей дочерью. Я хорошо училась, помогала по дому, я умею готовить, выращивать самые капризные томаты, я знаю, как содержать ферму, я… я лучше…
Алан прижал ее к себе и поцеловал в висок. Мелли снова расплакалась. Она уткнулась носом в плечо Алана и самозабвенно рыдала, практически чувствуя, как со слезами уходит и боль. Алан гладил ее по спине, шептал что-то успокаивающее, нежное. Когда слезы кончились, Мелли показалось, будто она стала легкой как перышко.
Ее никогда не любили. Значит, и она больше не обязана оглядываться на них, думать об их мнении и состоянии. Раньше ей было неловко встречать их в замке — пока она расхаживает в шелковых платьях, они выполняют самую неприятную работу. Сейчас она поняла, что все ее долги розданы. Они вырастили ее, а потом продали — как выращивают и продают скот. Эти люди ей никто.
— Спасибо, — тихо сказал Мелли. — Спасибо, что…
Алан снова поцеловал ее в висок:
— Может, Берти и купил тебя как вещь, но ты как-то быстро перестала ею быть. Ты нужна нам, Кроха.
Мелли почувствовала, как ее глаза снова наполняются слезами:
— Прости… я такая плакса.
Алан покачал головой:
— Слезы — это не плохо.
Какое-то время они сидели в тишине, только за окном пели птицы, а на коленях в унисон мурлыкали Мануш и Данко. Мелли положила голову на плечо Алану и не могла разобраться в своих чувствах. Ей было… хорошо? Что-то царапалось в ней, говорило, что так реветь при мужчине — ненормально. И что доверие к нему, что как раз сейчас формировалось, это очень плохо, ведь он тоже может предать. Он не любит ее, она просто нужна им как постельная игрушка… но казалось, что во фразе «ты нужна нам» все же скрывается что-то большее, чем желание заниматься с ней сексом.
Алан начал говорить как-то внезапно:
— Знаешь, как я познакомился с Гарольдом? Мы ведь оба — боевые маги, но немного разных профилей. Я с самого начала выбирал защиту, меня больше интересовали те заклинания, которые можно накладывать на предметы и людей. Это тоже подраздел боевой магии, но все же большая часть моих коллег занимается немного другим — стараются не защитить, а убить оппонента. Гарольд — проклинатель. Это вообще другая сфера боевой магии, да и учиться он начал раньше меня. Мы не встречались на профильных уроках, но после инициации большая часть магов остается еще на пару лет в Академии, и часто это Академии уже в других городах, где эти маги будут работать. Можно изучать дополнительные дисциплины. Иногда реально нужные, иногда интересные, иногда — просто модные. Например, вся столичная аристократия посещала курс по бытовой магии, посвященной уходу за волосами.
Мелли смотрела на него с любопытством — она пока не понимала, к чему он начал этот рассказ, но звучало интересно.
— В общем, мы с Гарольдом были чуть ли не единственными боевыми магами, которые посещали все лекарские курсы в полном объеме. Мы даже оба можем немного лечить — дара нет, но срастить сломанную ногу или залечить ожог вполне нам под силу. Но самое интересное в том, что мы эти курсы посещали не для того, чтобы стать лекарями. Нам было интересно, как устроен человеческий организм, мы оба планировали потом использовать эти знания в жизни. Гарольд надеялся создавать новые проклятья, которые будет тяжелее остановить и, например, они будут работать медленно. Условно — проклясть в организме что-то мелкое, что не приведет к смерти сразу. А через месяца два, когда сама магия из тела выветрится, человек умрет из-за того, что одно маленькое точечное проклятье запустило череду проблем в организме, которые может исправить только настоящий целитель.
Мелли, сощурившись, уточнила:
— Кстати, вчера не смогла спросить, почему целители не могут исцелить сразу всех? Вот ты говоришь, что они способны вылечить практически что угодно. Есть какая-то цена у этой способности? Почему они лечат так мало людей?
Алан улыбнулся:
— Точно, об этом особо не пишут, ты не могла знать. Аура вокруг нашего тела — это тоже часть нашего организма. Наше энергетическое тело больше, чем тело физическое. И сложные заболевания и смертельные болезни всегда затрагивают энергетическое тело. Чтобы его исцелить, его нужно сначала прочувствовать. Поэтому действительно вылечить едва знакомого человека невозможно — целителю нужно время, чтобы настроится на ауру. В среднем, если не селить пациента вместе с целителем, уходит примерно месяц на подготовку к исцелению. Плюс больному желательно набрать вес, пропить курсы всяких пилюль. Исцеление происходит за счет ресурсов самого организма, и поэтому многие после исцеления напоминают скелет, обтянутый кожей. Сам целитель тоже должен подготовиться к этому заклинанию — оно достаточно сложное и требует много сил. При самых сложных случаях из операционной на руках выносят обоих — и здорового уже пациента, и очень уставшего целителя.
— По пациенту в месяц? — сощурилась Мелли. — То есть всего двенадцать человек в год.
Алан кивнул:
— Поэтому это стоит дорого и доступно не всем. Я тебе даже больше скажу: не всегда дело в деньгах. Иногда на первый план выходит ценность этого человека для короны. Или предполагаемая ценность. Ммм… ну вот например если Гарольд сможет доказать наследуемость целительского таланта в вашей семье, то твоя сестра Розмари наверняка окажется в списке тех, кого будут исцелять. Если у нее лоирс, значит, будут проблемы с рождением детей. Если ее дети гарантированно будут лекарями, то возрастает шанс получения целителя, значит, нужно избавиться от последствий лоирса, чтобы ее гены и способности гарантированно были переданы новым поколениям.
— То есть она станет пациентом целителя несмотря на то, что не умирает?
Алан кивнул:
— Именно. Лечат не всегда умирающих, обычно лечат самых нужных. Но в случае твоей сестры — ее вряд ли поставят на очередь. У всех целителей первыми пациентами становятся члены их семьи, близкие и друзья. Именно поэтому информация о том, что вы оба предположительно сможете исцелять, будет скорее скрываться, а то, боюсь, под дверьми появится слишком много желающих стать твоим другом. Хотя я сомневаюсь, что удастся скрывать это долго.
Мелли задумчиво кивнула. Двенадцать человек в год. В королевстве три целителя, значит, тридцать шесть жителей страны могут быть исцелены от смертельных болезней. Это ничтожно мало, поэтому нет ничего удивительно, что вчера все были так удивлены и взволнованы. Если Мелли и Олли смогут так же, то это плюс двадцать четыре человека в год.
Она чуть тряхнула головой — с такими мыслями впору приковать себя и Магнуса к учебному столу, чтобы как можно быстрее пройти инициацию.
— Прости, что перебила… ты рассказывал, как познакомился с Гарольдом.
Алан улыбнулся, нежно погладил ее по щеке — Мелли показалось, что на секунду ее сердце болезненно сжалось, но это не было неприятным чувством, скорее… ожиданием чего-то хорошего?
