***
– Вот так пиздец. Интерес собачий.
Сомов рассеянно бубнит под нос. Прикладывается к биноклю. Вздыхает – и снова шуршит листами. Снова наугад открывает страницу для чтения.
***
…результаты устойчивы, однозначны и воспроизводимы. Опыты с супер-дублированием ШМПРЦ-инжектируемых биологических материалов демонстрируют ряд явлений, нарушающих фундаментальный принцип сохранения массы и энергии. На графике номер сорок отображены спорадические пики роста массы образцов, как изолированных, так и в процессе контаминации. Объяснить феномен супер-дублирования в рамках общепринятых биологических или физических моделей не представляется возможным. В настоящее время среди ведущих советских учёных популярно мнение, что прирост массы объясняется «выдавливанием» или «истечением» биологически-активного агента из условного морбо-пространства. Постулирование в рамках морбо-теории основывается лишь на фактическом материале, теоретическую базу только предстоит создать. Метод всё еще интуитивен. Однако, уже сегодня открываются самые широкие перспективы для использования нового знания в советском народном хозяйстве и коммунистическом строительстве…
***
– Что за ёб твою мать? Кто кого куда выдавливает? Не-е-ет, на хуй эту дуристику…
Миха решительно захлопывает том. Вместо того, чтобы пропитаться гением Грижбовского, узнать о блистательном прорыве советской науки, о великих амбициях и свершениях – он битый час киснет, нервничает, паникует, пялится в окно.
Наконец, за забором раздаётся звук тормозов.
Перед домом останавливается вишневая девятка.
Узник смахивает предательскую слезу радости. Училка хлопает дверью. Опускает на диван блестящий металлический кейс. Заметив на подоконнике «Морбо-Космологию», Нона Викторовна удивлённо вскидывает бровь. В её голосе звучит одобрение, редкое и неподдельное.
– Сомов, неужели ты действительно не безнадёжен? И что ты узнал? Ну-ка, поделись?
– Кхм… ну… узнал, что ваш дед умнейший человек, умнейший и достойнейший человек, бескомпромиссный боец научного фронта, так сказать, самоотверженный исследователь на переднем крае науки…
Миха импровизирует. Нона Викторовна в кои-то веки принимает его враньё за чистую монету, и награждает оболтуса ласковой улыбкой.
***
Учитель и ученик воссоединяются после недолгой разлуки. Они снова за кухонным столом. На столе открытый кейс. Внутри – кассеты из противоударного пластика. В кассетах ровные ряды прозрачных флаконов. Хозяйка дома выдергивает один из пузырьков, торжествующе им потрясает. А после протягивает своему протеже.
Школяр принимает и разглядывает стеклянный флакон. На пожелтевшей этикетке изображена огромная муха. Верхом на мухе сидит улыбающийся азиат в халате и тюбетейке. Над тюбетейкой развивается кумачовый флаг. На флаге ядовито-зелёная надпись: «Свежесть Кокчетава». Под большими буквами бегут буквы маленькие: «1969, Казахская ССР, Ордена Трудового Красного Знамени Опытная Парфюмерная Фабрика № 13».
Миха переводит вопрошающий взгляд на даму напротив. Та нетерпеливо объясняет.
– Казахстанский тройной одеколон. Тактическое средство для подавления запаха. Натуральный продукт – вытяжка из желёз хлопковой мухи. Утраченная технология, настоящий раритет. Ты не представляешь, чего стоило выбить этот кейс. Теперь давай, лей на голову. Cомов! Чего ждём? Быстро лей!
Ничего не остаётся, как подчиниться. Миха бормочет слова благодарности, встряхивает флакон. Кухню заполняет странный запах, резкий, плотный, тошнотворно-сладкий. А в следующую секунду исчезает без следа. Нона Викторовна нюхает воздух. Нюхает початый флакон. Без всяких церемоний берёт Миху за шиворот, тянет к себе через стол, нюхает его причёску. Затем удовлетворённо кивает.
– Поздравляю, Сомов. Эта гадость работает. Запомни сегодняшнее число. Сегодня у тебя второй день рождения. А сейчас собирайся, едем в администрацию. И возьми флакон в карман. Отныне и впредь – даже не думай расставаться с этой дрянью! Душиться утром, в обед и вечером!
***
Через пару часов Сом и Нона Викторовна уже на третьем этаже городской управы. Сидят перед серой дверью, из-за которой доносятся громкие прения. Какие-то граждане спорят с чиновником на тему детских площадок, скамеек, и машин с песком. От таблички перед кабинетом веет канцелярией и смертельной скукой.
============================================
Сухоносов У. Г.
Зам. Главы Кривоградской Администрации по Социальному Развитию
============================================
Миха слабо понимает, какого черта они здесь делают. Пожиратели и песочницы слабо укладываются у него в голове. Одно не соотносится с другим. Он ожидал, что вопросы жизни и смерти будут сопряжены с тайной, с секретностью, и даже с некоторым пафосом. По крайней мере, не будут решаться при свете дня, на приёме у местного бюрократа, в порядке общей очереди.
Дверь открывается. Из кабинета выползает банда тёток пенсионного возраста. Их взгляды излучают крайнюю степень негодования. Перед самым выходом, одна из женщин оборачивается. Складывает пальцы в дулю, плюёт на неё, и показывает кабинетному сидельцу. Неприличный жест сопровождается такой же неприличной сентенцией.
– Хрен вам, Ульян Гаврилович, а не голоса членов домоуправления!
Дамы идут к лифтам и громко переговариваются. Разносят местное чиновничество в пух и прах, не стесняясь самых площадных выражений. Наконец, шумная делегация покидает этаж. Через пару минут, дверь снова открывается. Оттуда показывается замученная девица в пиджаке мышиного цвета. Корридор оглашается её писком.
– Следующий! Есть еще инициативные группы? Нет? Слава богу. Граждане, кто следующий?!
Нона Викторовна хватает Сомова под локоть и тянет за собой в кабинет. Они проносятся мимо секретаря. Не дожидаясь приглашения, училка падает в кресло перед столом чиновника. Указывает Сомову на стул.
Напротив гостей – огромный портрет президента. Над президентом – золочёный орёл и герб Кривограда. Слева – трехцветный флаг. Справа – еще один флаг, с апатичным медведем и надписью «Единая Россия». Под всем этим великолепием восседает тучный мужчина лет пятидесяти в дорогом пиджаке, клацает в телефоне, и даже не смотрит на вошедших. Однако же, приветствует их самым елейным голосом.
– Одну секундочку, дорогие мои земляки! Дайте мне одну секунду. Ага. Вот так. Ага. Итак, мои дорогие, я вас слу…
Чиновник поднимает голову – и встречается взглядом с Ноной Викторовной. Его лицо искажает гримаса страдания, словно от невыносимой боли или душераздирающего отчаяния!
Он изо всех сил бьёт по кнопкам на селекторе. Миха слышит, как щелкает замок двери. Голова наполняется высокочастотным писком. Телефон в руке чиновника моментально гаснет. Сом понимает, что хозяин кабинета врубил систему электронного подавления. Оказывается, такое бывает не только в кино!
