class="p1">Я не винила ее. Мускулистый, плохой, одетый в кожу, курящий подросток тихим голосом назвал ее красивой не просто перед кем-то, а перед ее матерью. Я бы тоже покраснела.
Он подошел к ней и взял за руку. Его глаза неохотно переместились на меня.
— Доставлю ее домой к десяти, Мия, — пообещал он, прежде чем направиться к выходу. Лекси махнула мне, и они исчезли.
Опустившись в кресло, я постаралась не заплакать. Я взяла телефон.
— Лекси только что пошла на свидание, — вместо приветствия сказала я, как только в трубке раздался голос Авы. Я не дала ей времени ответить. — И мне хочется его ненавидеть. Он ездит на мотоцикле, курит и на его лбу практически вытатуировано «Опасность». Но он вежлив и явно без ума от моей дочери, — простонала я в трубку. — Я разрываюсь между желанием сбить его машиной и порадоваться за них.
Ава рассмеялась.
— Дорогая, ты проходишь через то, через что проходит каждая мать. Одет ли он в кожаную одежду или в клетчатую рубашку, тебе всегда будет инстинктивно не нравиться первый парень твоей дочери.
Она сделала паузу, и я поняла, что она вспоминает свою дочь, которую потеряла по вине пьяного водителя, когда той было семнадцать.
— Но наша Лекси — хорошая девочка. Умная. Она выберет подходящего мальчика, — сказала она с легкой дрожью в голосе.
— Но я этого не сделала, — прошептала я. — А я считала себя умной девочкой, и посмотри, что со мной случилось. Слава Богу, что мне во всем этом досталась Лекси, но вдруг, то же самое случится и с ней?
Со слезами на глазах я озвучила единственной женщине, с которой могла поговорить, свой самый большой страх.
— Ох, милая, — тихо посочувствовала Ава. — Ты была ребенком. Мало того, твои родители не заботились о тебе так, как должны были. — В ее голосе прозвучала нотка гнева. — Тебе достались чудовищные родители. Ты искала любви и утешения в единственном месте, где смогла его найти. Это не делает тебя плохой или слабой. Всего лишь обычным человеком. Ты выбралась оттуда, организовала свою жизнь. Организовала жизнь Лекси. Ты сильная, моя дорогая. И у тебя сильная дочь. Мы очень гордимся тобой.
Ее голос снова сорвался, и мои слезы уже готовились выплеснуться наружу.
— У Лекси такой хороший образец для подражания, ей никогда не придется слепо добиваться признания, как испуганной малышке, которую мы знали. Доверяй ей, будь рядом и на всякий случай держи под кроватью заряженный дробовик, — легкомысленно добавила она.
Я засмеялась. Стук, нет, грохот в дверь заставил меня нахмуриться.
— Прости, Ава, мне нужно идти. Кто-то пришел, — сказала я, вставая. — И я хочу, чтобы ты знала: ты тоже замечательная мама. Элис повезло с тобой. А нам с Лекси повезло еще больше. Люблю тебя, — добавила я, зная, что Ава не очень любит говорить об Элис.
— Люблю тебя, красавица. И передай моему солнышку, что я тоже ее люблю, — сказала она дрожащим голосом.
Все еще с телефоном у уха я открыла дверь; а там стоял разъяренный Зейн. Его лицо изменилось, как только он взглянул на меня.
— Детка? — Он шагнул вперед и схватил меня за бедра. Его палец смахнул слезу с моей щеки. — Какого хрена стряслось? — спросил он с беспокойством. Ну, с беспокойством в его стиле.
— Ничего, я в порядке, — успокоила я его. — Ничего не стряслось, — повторила я.
Зейн нахмурился.
— Из-за ничего слезы не появляются.
— Слеза в единственном числе, а не во множественном, — уточнила я.
Зейн стиснул зубы, направляя меня к дивану.
Я вскинула руки.
— Может же мать стать немного эмоциональной, когда ее единственная дочь отправляется на свое первое свидание? — спросила я, наполовину соврав. Я ни в коем случае не собиралась брать его на прогулку по тропинкам своих воспоминаний. То место было закрыто навсегда.
Взгляд Зейна вернулся.
— Надо поговорить об этом дерьме, Мия, — выпалил он.
Я выпрямилась.
— О каком дерьме?
Зейн посмотрел на меня.
— Лекси пошла на свидание с этим мелким засранцем, — резко сказал он.
— Я думала, он друг клуба?
Сбитая с толку, я слегка разволновалась. Зейн казался таким разозленным. Может, моя первая оценка Киллиана была правильной. Я сдержала желание запрыгнуть в машину и последовать за ними.
— Был, — натянуто процедил Зейн. — Пока не пошел на гребаное свидание с Лекси.
Я расслабилась. Его ярость вызвало не то, что Киллиан был нарушителем спокойствия, а желание защитить моего ребенка. Внутри меня разлилось тепло.
Я накрыла его щеку ладонью.
— Он — ребенок, они на свидании. Он не увезет ее, чтобы сбежать в Вегас, — пошутила я.
Интенсивность взгляда Зейна усилилась.
— Ей, черт возьми, шестнадцать. Слишком молодая для подобного дерьма, — возразил он.
Я подняла бровь.
— В шестнадцать у меня уже родилась Лекси, — напомнила я.
Его лицо ожесточилось.
— Вот именно.
— Что ты предлагаешь мне делать, Зейн? Держать ее в башне без окон, пока она не достигнет брачного возраста? А потом продать за пять коз? — саркастически спросила я.
Зейн схватил меня за подбородок. Он вглядывался в мое лицо.
— Я убью малого, если он причинит ей боль, — наконец сказал он.
— Я уже угрожала ему убийством, мы в порядке, — я похлопала его по плечу.
— Ты угрожала убить подростка? — спросил Зейн с удивлением и уважением.
— Он повел мою дочь на свидание. Моей обязанностью было хотя бы пригрозить членовредительством, — невозмутимо ответила я.
Зейн еще мгновение смотрел на меня, затем по его лицу скользнула тень ухмылки. Я смотрела в изумлении, но у меня не было времени как следует оценить это, когда он притянул меня для поцелуя. Потом углубил его и решил трахнуть меня на диване. Я не жаловалась.
Мы снова лежали на диване, но уже одетые, потому что я не хотела, чтобы рано вернувшаяся со свидания Лекси застукала меня голой в гостиной. Некоторые вещи просто невозможно развидеть. Я водила пальцем по нашивке «Силовик» на жилете Зейна. Точного значения этого я не знала, но предполагала, что он не был бухгалтером клуба.
— Расскажи мне о клубе, — тихо попросила я.
Зейн слегка вздрогнул. И какое-то время молчал.
— Что ты хочешь узнать? — произнес он, наконец, настороженно. Я взглянула на его ничего не выражающее лицо.
В голове у меня крутилось множество вопросов.
— Я…
С чего мне начать расспросы своего бойфренда о его возможно незаконном мотоклубе.
— Вам грозит опасность? — спросила я, желая узнать, не станет ли клуб причиной того, что я его потеряю. От этой мысли я побледнела.
Он погладил меня по
