ЭпилогС чего начать? Столько всего произошло…
И это за каких-то два года!
С одной стороны, они мне показались самыми длинными годами за всю мою жизнь. С другой – пролетели, как один миг, оставляя в душе глубокий и неизгладимый след.
А начать, пожалуй, стоит с самого главного – моей любви к Савелию.
Все между нами произошло как-то стремительно. Месяц знакомства – и я согласилась выйти за него замуж. И лишь за день до этого поняла, как сильно люблю его. А до этого вела себя как собака на сене, не замечая очевидного. А ведь он даже не скрывал свои чувства ко мне и делал все возможное, чтобы покорить мое сердце. Откуда у него взялось столько терпения, я и до сих пор не понимаю, когда живу с ним бок о бок вот уже два года, люблю безумно своего невозможного мужчину и дорожу каждой минутой, проведенной рядом с ним.
Очень серьезный урок я извлекла, наблюдая за отцом с матерью и за тем, как стремительно рухнул их брак. Впрочем, еще я поняла, что он всегда держался на очень зыбкой почве, и достаточно стало малейшего колебания, чтобы крепость превратилась в руины. Для себя же я сделала вывод, что любовь есть, но существует она только для тех, кто на нее способен. Мудрено? Да не очень. Моя мама не умеет любить, и этим все сказано. Можно ли ее осуждать за это? Наверное, можно, но точно не нужно. Потому что она же первая и страдает от невозможности любить. Нет ничего прекраснее этого чувства – теперь я в этом уверена!
Не способной оказалась мама и на жертву – она так и не смирилась с болезнью папы, как и не изменила свою жизнь. И как ни странно, кажется, она нашла свое счастье. Я простила ее, когда прониклась мыслью, что родителей не выбирают и другой мамы у меня все равно не будет. Год назад мама вышла замуж за мужчину, с которым познакомилась, когда папа еще лежал в больнице. Ее избранником стал очень состоятельный вдовец, довольно симпатичный внешне. На квартиру мама не претендовала, хоть папа и готов был отдать ее ей. А еще она предложила Савелию компенсировать часть затрат на лечение папы и последующую реабилитацию. И конечно же, Савелий от этого отказался.
Я не общаюсь с новым мужем мамы. Просто потому что пока еще не могу душой принять ее выбор, хоть разумом уже и приняла.
Савелий же не общается с моей матерью. Его причина проста – эта женщина когда-то очень сильно обидела его Златовласку. И не известно, что бы со мной стало, не окажись он так вовремя рядом. Сама судьба послала мне моего Савелия – так думаю я. Он же до сих пор содрогается от мысли, что запросто мог тогда не встретить меня.
Папа живет с нами. Первый год после инсульта был очень тяжелый для него. Восстановление шло очень медленно, и почти весь год он провел в реабилитационных центрах, пока не начал передвигаться самостоятельно. Очень туго ему пришлось. Учился всему заново – говорить, читать, писать, ходить… Лишь несгибаемая воля и моя любовь стали ему поддержкой в этом сложном деле. Зато сейчас он стремительно идет на поправку и уже даже тайком от меня обсуждает с Савелием вопрос своего будущего трудоустройства. Тоже мне, шпионы нашлись! Да я их обоих насквозь вижу!
В Сургут мы с Савелием не поехали. После того, как поиздевался надо мной всласть, он заявил, что с самого начала не собирался везти меня в такой суровый климат, и что руководить бизнесом вполне может и дистанционно, периодически наведываясь в Сургут с проверками. И сразу же он принялся за строительство нашего дома. По обоюдному и молчаливому согласию мы решили не жить в доме его дяди даже то время, что заняло строительство нашего дома. Впрочем, заняло это всего два месяца, которые мы и провели на съемной квартире. Пролетели эти месяцы как один день, и все это время я купалась в любви Савелия, стараясь не отставать от него и дарить ему себя всю, без остатка.
С дядей Савелия по началу отношения у меня не складывались ну никак. Он в чем-то подозревал меня, я же на него за это обижалась. Но все изменилось, когда его отношения с директрисой детского дома (помните такую?) из вежливого общения переросли в более близкие. А еще через полгода эти двое поженились и почти удочерили мою Иру. Вот уж в ком они души не чаяли, да и она им отвечала тем же. Я же решила, что мне и любви Савелия хватит с лихвой, а со стороны его дяди довольствовалась ровным отношением.
Все-таки, жизнь – странная и порой коварная штука. А еще умная и расчетливая. Говорю о ней, как о женщине, потому что много вижу в нас сходства. Месяц назад я защитила диплом в институте, и почти одновременно с этим Савелий открыл свой первый (уверена, что не последний) автомобильный салон в нашем городе, директором которого назначил моего папу. И именно в этот период я узнала, что беременна. Два года мы не предохранялись, предаваясь любви даже чаще, чем принято считать приличным и достаточным. Мы любили друг друга со всей страстью, где только возможно и со всей ненасытностью. Но забеременеть у меня не получалось. Трагедии из этого не делали мы оба, хоть я уже и подумывала сходить к врачу и провериться. А как оказалось, просто еще было не время, и у судьбы на нас были далеко идущие планы. Мои планы, в связи с беременностью, немного отодвигались, но не беда – начну работать, когда малыш немного подрастет, и мы решимся его оставить на попечение няни. Ой, а почему его? Оговорка по Фрейду? Неужели у нас родится мальчик?! А и какая разница! Кто бы ни родился, уверена, что любить малыша мы будем с Савелием до умопомрачения, со всем тем сумасшествием, что дарим пока друг другу исключительно. Но мы ведь не жадные, и любви нашей хватит на всех точно! Ведь, стоит только полюбить, как хочется поделиться этим чувством со всеми. Что мы и намерены делать и дальше.
***
Хотите знать, как чувствую себя я? Да, замечательно! Впервые в жизни я с уверенностью могу заявить, что абсолютно счастлив. У меня есть моя Златовласка. Хотите верьте, хотите нет, но с первого взгляда на нее я понял, что когда-нибудь эта девушка станет моей. Сейчас я думаю, что не так уж много усилий приложил, чтобы добиться ее, и в загашнике имелся еще приличный потенциал. Но! Очень рад, что все получилось так быстро.
Она моя!
Она рядом!
Я могу видеть ее каждый день! И не только видеть, а еще и чувствовать. Обнимать, целовать, заниматься с ней любовью… Особенно в последнем мои силы поистине неисчерпаемы. Сам себе удивляюсь. Да и ей тоже – трудно, наверное, терпеть рядом с собой такого маньяка. А именно таким я порой и ощущаю себя.
Верите, мне ничего больше не нужно – только она. Все остальное я делаю для нее. А еще я жду нашего первенца, на котором точно не остановлюсь. Не хочу превращать свою любимую женщину в самку-производителя, но детей от нее хочу не меньше трех. И мне все равно, кто это будет. Хочет, пусть рожает мне одних девчонок. А уж если все они будут похожи на нее, то на свете не будет ни одного мужчины, счастливее меня. Но что-то мне подсказывает, что первым родится пацан, который будет защищать своих сестричек.
Все, что было у меня до Златовласки, что сам я называл любовью, на самом деле таковым не было. А теперь я точно знаю, что любовь есть! И люблю я ее в сто раз сильнее, чем она меня, просто потому что не способен любить меньше.
