себя не облагородят, кони сами себя в конюшне не покормят, еда сама собой в тарелках не появится.
Конрикс согласился с большей частью моих измышлений и предложил несколько уточнений, с которыми я немедленно согласилась, они показались мне весьма уместными.
Год пролетел незаметно, и пришло время расставаться с родителями. Мама тщательно сдерживала слезы, пытаясь улыбнуться сквозь силу, отец хмурился, но молчал.
— Я приеду через полгода, ненадолго, правда, но приеду.
Я улыбалась им, стараясь подбодрить а на сердце было тяжело. Потому, и не стала задерживаться долго, ведь сама не находила больше слов утешений. Поторопилась поцеловать и обнять родителей, и села в ждущий меня чёрный экипаж.
Карета катилась по знакомым уже местам, и я попросила не останавливаться надолго, так что к вечеру третьего дня, я прибыла в Акалемию.
Я не сразу узнала местность, ворота были покрашены и ограда стала выше, тяжелее и будто искрилась. Имелась будка привратника, которая раньше находилась в плачевном состоянии. Жухлая трава, раньше растущая в жидкой грязи, теперь превратилась в ровный газон, ещё не такой густой, как хотелось бы, но видно было, что за ним ухаживают. Но самое удивительное ждало меня впереди, очертания замка изменились, вместо двух башен высилось четыре, основной дом был увеличен и расстроен в три стороны, крылья расходились как лучи солнца, но центральный вход был сохранен. Рядом с ним через широкий двор было построено общежитие, простое четырехэтажное здание, с двумя входами. Гостевой дом был перестроен в общежитие для преподавателей и так же увеличен по площади. Задний двор был расширен и самое главное… фонтан работал!
За парком были построены несколько полигонов, теплица для редких растений и ещё какие-то сооружения, не входящие в мое хозяйство. Я отвечала лишь за бытовую часть: работники, еда, столовая, стирка, преподавательский дом, студенческое общежитие. За хозяйство Академии и снабжение аудиторий, и учебный процесс должен был отвечать директор Академии. Насколько я знала, преподавательский состав должен был прибыть через неделю, которая прошла в жуткой суматохе.
Я проводила собеседования на должности прачек, горничных, поваров, считала под отчёт белье, мыло, продукты, налаживала постоянные поставки нужных нам товаров, руководствуясь цифрами, выданными мне Конриксом. Контролировала уборку и глажку, и к вечеру просто падала от усталости. Поэтому, когда после обеда ко мне подбежал один из недавно нанятых работников и быстро сказал, что прибыли преподаватели и тарг директор, у меня уже не осталось моральных сил нервничать. Я нацепила улыбочку и поспешила их встретить.
Около центрального входа Академии стояла группка людей, с дорожными сумками и чемоданами. Кто-то выглядел обычно, например, элегантный мужчина в костюме, который оказался учителем пассивных заклинаний. Кто-то выглядел странно, как учительница горлового распева, нужного для выбора тона заклинаний: ее волосы были взлохмачены и они были неестественного розового оттенка. А платье местами было с прорехами, но саму таргу это не смущало. Она смотрела на мир сквозь толстое стекло очков и что-то напевала себе под нос.
Я громко поздоровалась со всеми и предложила следовать за мной, преподаватели, отдав свои ноши работникам, гуськом пошли следом.
— Прошу вас занимать второй этаж и правое крыло третьего. Левое крыло будет отдано под нужды тарга директора. Кстати, мне сказали, что он уже здесь, я бы хотела с ним познакомиться.
— Я тут, — раздался знакомый голос. Земля ушла из-под ног, а сквозь толпу учителей шёл высокий, беловолосый мужчина, с небольшой бородкой и до боли знакомым взглядом чёрных глаз, — меня зовут Лайонел Рарх, я ваш новый директор.
