мучений. — И добавляет с легкой насмешкой в голосе: — Я хочу сказать, что все уже и так догадались. Это же очевидно.
Люси пристально смотрит на нее. Марго закатывает глаза. Они держатся, точно херовые заговорщики, как будто никто не догадывается… как будто их тайна такая страшная, а жизнь сплошняком одна драма. Ну и? У Люси и Тома будет ребенок. Новая жизнь. И то, как они ведут себя сейчас, — просто смешно.
— Скоро затопают по дорожке чьи-то маленькие ножки? — Марго многозначительно смотрит на живот Люси и приподнимает бровь: — Ну хватит, мы же не идиоты.
Люси смотрит на нее и бледнеет на глазах.
Марго пожимает плечами:
— Я понимаю, вы хотите насладиться этим великим моментом. Я его не испорчу, обещаю! — Она хватает первый попавшийся бокал с барной стойки и поднимает его, содержимое плещется ей на руку: — Но, между нами, давайте выпьем за детей. За следующее поколение маленьких засранцев.
Том еще крепче обнимает Люси за плечи. Марго видит это и чувствует, как гнев в ней закипает с новой силой. Ему не нужно защищать свою невесту от нее. Он что, не знает? Она любит Люси. Всегда любила и будет любить. И никогда не сделает ей ничего плохого.
Она разворачивается и идет к столу. Но там не лучше. Побледневший Эндрю только что подошел и стоит, сунув руки в карманы. Он бросает взгляд на Марго, садится на стул рядом с Евой и, обняв ее, притягивает к себе, чтобы поцеловать. Ева недоумевающе смотрит на него.
— Что с тобой? Ты хорошо себя чувствуешь?
— Лучше не бывает, — отвечает он, не сводя взгляда с Марго.
«Это уж точно, — думает она, — но ты меня не обманешь». Она сердито смотрит на него, и он опускает глаза.
Когда все приступают к трапезе, разговор становится совсем уж нарочитым и неестественным. Марго безо всякого аппетита ковыряет в тарелке и пьет вино. Люси тоже едва притрагивается к блюду. Ева сидит тихая и напряженная. Только две малышки, кажется, ничего не замечают.
— Мы закончили, — через некоторое время объявляет Хлоя. — Можно мы пойдем поиграть в бильярд?
— Конечно, — отвечает Эндрю с явным облегчением. — Я отведу вас в игровую.
Тарелки убраны, десерт, кажется, никто не собирается заказывать. Марго замечает, как Тед что-то шепчет Сибелле. Она кивает, он откашливается.
— Что ж, Люси, Том, спасибо за прекрасный ужин. Завтра у вас будет долгий день. Так что, полагаю, сегодня надо всем лечь пораньше. Дадим жениху и невесте как следует выспаться.
— Да, — радостно соглашается мама Тома. — Мы все должны хорошо отдохнуть.
Она похлопывает мужа по руке, многозначительно улыбается Марго и тянется за сумочкой, висящей на стуле позади нее.
Ева начинает собирать фломастеры и раскраски. Марго, откинувшись на спинку стула и подперев рукой подбородок, поворачивается и видит, как Том слегка подталкивает Люси.
— Давай, — шепчет он.
— Да-да, — говорит Марго, — давай.
Люси бросает на нее взгляд и вдруг поднимается из-за стола.
— Пожалуйста, не могли бы вы все подождать и немного послушать. Я должна кое-что сказать, пока вы все не разошлись. И будет лучше, если я сделаю это прямо сейчас.
«Ну вот и все, — думает Марго, откидываясь на спинку стула и улыбаясь, — наконец-то.»
— Удиви нас, Люси, — говорит она вслух. — Порази всех своей чудесной новостью. Мы все внимание.
23
Люси поднимается из-за стола. Сердце колотится у нее в груди. Утешает только то, что Том рядом.
— Давай, — говорит он. — Я здесь.
— В чем дело? — озадаченно спрашивает Кит. — Что происходит?
Люси делает глубокий вдох.
— Ни для кого из вас не секрет, что мы с Томом немного поторопились с этой свадьбой. Мы решили устроить ее всего чуть больше недели назад, не дав никому времени хорошенько к ней подготовиться. Простите нас за это. — Люси оглядывает стол. — Но мы невероятно благодарны каждому из вас за то, что вы тут и будете завтра с нами. — Она смотрит на растерянные лица родственников. — Причина, по которой мы хотели собрать вас всех за этим столом сегодня вечером, заключается в том, что мне нужно поделиться с вами кое-какими новостями.
Марго все еще улыбается с выражением абсолютного знания на лице. Люси не может вынести этого. Она делает еще один вдох. Сколько раз она прокручивала эту речь у себя в голове, но вот сейчас, когда момент настал, чувствует себя совершенно к ней не готовой.
— Я не беременна, — говорит она, поворачиваясь к Марго, и смотрит, как улыбка сползает с ее лица, затем быстро переводит взгляд на отца. — Боюсь, это не такая уж и радостная новость. Я больна.
— Больна? — переспрашивает Кит.
— Да, — Люси смотрит вначале на нее, потом снова на Теда. — У меня рак.
Все вокруг замолкают.
Тед легонько кашляет.
Она смотрит, как на лице Марго замешательство сменяется недоверием.
Как мать от удивления открыла рот.
— Люси, — вдруг прерывает молчание Марго. — Это не смешно.
Она не отвечает. Вместо этого наблюдает, как Марго взглядом ищет у Тома поддержки, но, не найдя ее, перестает улыбаться, продолжая настаивать на своем:
— Но ты же беременна. Это и есть твой секрет. Самый дурацкий, надо сказать, секрет в мире.
Ева сжимает руку Марго:
— Заткнись, ладно?
— Прости, но нет, — отвечает ей Люси. — Я не беременна. — Ее руки висят вдоль тела, палыды крепко сжаты в кулаки. — Я прошу прощения за этот секрет, но мне хотелось сообщить об этом всем вам сразу. Я думала, так будет проще. В понедельник я ложусь в клинику на процедуры. Точнее, на операцию. — Она прижимает руки к животу, как будто прикрывает источник боли. — Оказывается, у меня на яичниках довольно большая опухоль. Врачи уберут ее… И все остальное тоже. — Люси делает еще один глубокий вдох. — А потом все будет зависеть от химиотерапии. Возможно, это замедлит течение болезни.
— Замедлит? — спрашивает Ева.
Люси кивает, чувствуя теплую и успокаивающую руку Тома.
— Но ведь можно вырезать все разом, — говорит Ева.
Люси смотрит ей в глаза.
— Я на прошлой неделе делала сканирование. Оно показало, что опухоль уже дала метастазы. Мы узнаем больше на следующей неделе, после операции, но врачи предупредили, что опухоль агрессивная. И, скорее всего, уже четвертая стадия.
Люси слышит, как где-то вдалеке ее племянницы стучат шарами на бильярде, перекрикиваются друг с другом и хохочут.
— Метастазы? Что это, черт возьми, значит? — Марго сердито моргает.
Люси смотрит на свою семью, которая сидит здесь, за столом, совсем сбитая с толку, поникшая и недоумевающая, и понимает, что, возможно, Том был прав — обрушить эту
