— Искренне, — посмотрела она на меня. — Я понимаю, что вела себя, как сука, и, если бы со мной так поступили, я бы вряд ли простила.
— Он издевается над тобой? Тебе нужна помощь? — не то, чтобы я её вот так сразу взяла и простила. Бросаться с ней обниматься мне пока что не хочется, но я не могла не спросить.
— Нет. Он …мне нравится, как он это …делает, — Мия снова, как мне показалось уже смущённо опустила голову. — Я даже не жалею, что я ему принадлежу.
Не зря говорят, что понятия счастья у каждого своё. У кого-то это созерцание необычного заката, у кого-то детский смех, для кого-то счастье спать с любимым под одним одеялом, а кто-то счастлив от прикосновения деспота.
Я была абсолютно счастлива в тот момент, когда Тай взяв микрофон, немного волнуясь, запел песню, слова которой он сочинил сам. Она была простой и непростой одновременно, потому что в эти строчки он вложил всё своё пылкое и глубокое чувство, свою нежность и любовь, от земли до звёзд и обратно, как он выразился. Я бы смотрела на это вечно. Оказывается, мужчина, если он этого искренне пожелает, может очень трепетно и красиво признаться в своей любви. И эти ласковые слова вовсе не делают его мягким или слабым, нет, нежность — это сила, а любовь — это смысл.
Эпилог
Тайвин бледнел, краснел, зеленел и снова бледнел, пока я тихонько стонала рядом. Он то целовал мои руки, то гладил живот, сходя с ума, что не может облегчить мою боль. Но его волнение только меня расстраивало. Поэтому, когда в мою палату заглянул Бен, я даже обрадовалась.
— Привет! — улыбнулся он, протягивая мне шоколадный батончик.
— Как ты догадался? — мне действительно жутко хотелось сладкого, и я с удовольствием вонзила зубы в «сникерс».
— Я умный, — пожал он плечами. — Слышал, начались схватки, только глядя на вас я не пойму у кого именно.
— Иди на хрен, Бен, — буркнул Тай. — И так тошно, а тут ещё ты со своими шуточками. Я уговаривал её согласиться на кесарево, а она решила рожать сама. Не могу видеть боль любимой женщины.
— Уверен, что Дженни справится. Женский организм способен вытолкать из себя арбуз через отверстие размером с вишню. Ты серьёзно собрался присутствовать? Может, давай я тебя заменю? Потом расскажу вкратце, как было.
Тай не матерится, просто послал его взглядом.
— Расслабься, брат, шутки помогают с этим справиться, — хмыкает Бен, которого очень сложно чем-то задеть. — Хочу вам похвастаться, вчера мы сделали первое УЗИ, и у меня будет сын.
— А у меня будет дочь, — дожевывая батончик вставила я. — А чуть позже будет и сын.
— Куда ты так торопишься, дай ему хотя бы первый раз это пережить, — смеётся Бен, кивая на Тайвина. — Знаем мы, что будет девочка, Саманта, Тай нас уже всех задолбал этим предвкушением ожидания своей принцессы.
Но тут я застонала так, что даже Бен перестал улыбаться, а Тай рванул за врачом.
Не знаю, как он это выдержал, но собрав всё своё мужество, мой муж стойко выдержал мои роды, держа меня за руку, позволяя мне кусать его за пальцы. Правда, мой акушер сказала, что она ещё никого не видела бледнее. Ведь когда я кричала, срывая голос, пытаясь выдавить из себя нашу дочь, Тайвин спадал с лица, закусывал дрожащую губу и прижимал к своей груди мою голову. И я смогла, я тоже справилась. Услышав первый крик своей дочери — мой мир стал больше и ярче! Мои чувства, глядя на Тайвина, который сложа ладони не скрывал своих слёз радости, стали ещё сильнее. Я тоже всхлипнула от умиления, когда ему первому вручили нашу малышку. Эту сцену медсестра, по моей просьбе, снимала на видео. Потому что я собираюсь пересматривать эту картину тысячу раз. … Большой сильный мужчина, мой обожаемый красавчик, с невыразимым трепетом прижимает к себе нашу крошку. Один из докторов стоит сзади на подхвате, опасаясь, чтобы счастливый папаша на радостях не грохнулся в обморок. Затаив дыхание, облизывая солёные от слёз губы, Тай корчит ей смешные рожицы, а она морщится ему в ответ и кряхтит.
— Дженни, она меня узнала! — заявляет он мне. — И она так на тебя похожа! Вылитая кнопочка номер два!
— Что ты в неё вцепился? Ты дашь мне взглянуть на нашу дочь? — тяну я к ним руку и уже через секунду прижимаюсь щекой к этому крохотному лобику, вдыхая запах нашего счастья, прижимая к себе результат нашей любви.
— Я так люблю тебя, — шепчет мне Тай. — Этот момент никогда и ни с чем не сравнится.
— Поддерживаю. И люблю тебя настолько, что согласна пережить этот момент с тобой ещё несколько раз.
…Мы пережили его ещё дважды. И теперь, наблюдая из-под шляпы, как наша дочь и двое наших сыновей бегают по пляжу вместе со отцом, я думаю, что было бы, не рискни я тогда сыграть с ним в его игру? Да, он получил мою девственность, но сделал меня счастливой. Хотя Тай утверждает, что нашу семью создала и осчастливила именно я, что это мой дар, способность и предназначение.
