прочь,
Песни с сажей боли, сожалений море,
Только прочь с моей дороги!
Выдохнув на улыбке, запрокинула голову, заставляя волосы взметнуться волной. Продолжила играть, заменяя кончившиеся слова гитарным соло. Музыка разрывала тишину помещения, и в лицах людей я видела не только восхищение, но и задумчивость. Будто они что-то чувствовали. Доиграв последнюю ноту, я резким жестом сорвала ладонь с гитары. Поднявшись, поклонилась. Посетители зааплодировали. Наташа и бариста хлопали вместе с ними, глядя на меня с явным уважением. Я вдруг почувствовала, что растрогалась до слёз. Может, кому-то эта жизнь на фоне прежних показалась бы простой, но я любила её всем сердцем.
– Ещё! – послышалось со всех сторон, и я грустно усмехнулась.
Как обычно. Поправив гитару, заиграла уже что-то из своего. Накал эмоций схлынул, оставив спокойную радость.
Спустя по ощущениям час я всё же закончила. Зал уже был наполовину полон, и посетители всё шли, сменяя уходящих. Моя невольная миссия была выполнена. Подошла запыхавшаяся Наташа; с уважением взглянула на меня.
– Здорово получилось. Считай, что ты отработала.
– Кстати об этом. – Я взяла со стула сумку и, достав карту, протянула официантке. – На самом деле у меня были деньги. Просто решила помочь.
Наташа удивлённо хохотнула.
– Ну ты даёшь! Да убери. Ты принесла нам гораздо больше прибыли, чем этот разнесчастный эспрессо. Послушай, а тебе не нужна случайно работа? – Девушка с надеждой посмотрела на меня. – Я могу предложить хозяину сделать для тебя новую должность. Уверена, он согласится, и будешь выступать каждый день. Мы давно пытаемся привлечь клиентов, но такого, как сегодня, никогда не было!
Я грустно покачала головой.
– Не думаю, что смогу. Мне сейчас… не до того будет.
– Жаль, – расстроенно протянула официантка. Закусила губу. – Ну ты приходи, если передумаешь. Всегда тебе рады.
– Хорошо, учту, – улыбнулась я и, помахав рукой, вышла.
На улице заметно потеплело – день только перевалил за половину. Сбросив пальто, я перекинула его через багажник скутера и поехала дальше. На душе было пусто, словно вся моя суть растворилась в пении. Медленно проехав вдоль вереницы машин, я свернула в сторону проката.
Оставив скутер тому же флегматичному парню, продолжила путь пешком. Выйдя на улицу, запрокинула голову. Вдохнула поглубже, огляделась. Что бы дальше сделать? Взгляд упал на парикмахерскую. Я задумалась. В другой ситуации ни за что бы не стала этого делать, но сейчас… почему нет? Я пересекла улицу, подходя к скромной двери.
Внутри пахло одеколоном. Из мужского в женский зал бегали девочки-администраторы. Я подошла к стойке, и молодая женщина за ней подняла на меня взгляд.
– Здравствуйте. Вы по записи?
– Нет.
– Тогда придётся подождать, – предупредила она.
Я пожала плечами.
– Не страшно.
– Что будете делать?
Я с лёгким сожалением взглянула в зеркало на свои светлые волосы и встряхнулась.
– Стрижку и окрашивание.
– Хорошо. – Женщина указала на диванчик. – Подождите, я Вас позову.
Я села. Взяла со столика журнал со стрижками. Надо же выбрать, что хочу. Начала листать, внимательно вглядываясь в фотографии знаменитостей. Не то, не то, скука, не пойдёт. Придирчиво рассматривая варианты, я перелистывала страницы. Это должно быть что-то нестандартное, оригинальное и немного дикое. Наконец, спустя пару минут я замерла. Одна фотография приковала моё внимание, вызывая боязливое восхищение. Короткая стрижка; один висок был аккуратно выбрит, длинная чёлка свисала на бок, переходя в шапочку каре, оставшуюся на другой части головы. Смотрелось неформально и очень эффектно. Неужели я это сделаю?
– Ваша очередь, – сказала администратор, и, прихватив журнал, я пошла к мастеру.
Молоденькая парикмахерша с пирсингом над бровью повернулась ко мне.
– Итак, как стрижёмся?
Я протянула открытый на нужной странице журнал и ткнула пальцем в картинку.
– Вот. И покрасьте, – задумалась, – в ярко-рыжий, на грани с красным.
– Сделаю, – равнодушно ответила девушка и повела меня в мойку.
Там, лёжа шеей на неудобной раковине, я целиком отдалась происходящему. Лампы на потолке слепили глаза. Вода с мягким журчанием лилась на волосы, пальцы парикмахерши массировали кожу головы. Закончив, девушка перехватила мокрые волосы полотенцем и повела меня назад к своему рабочему месту. Усадила перед зеркалом. Я взглянула на своё почему-то бледное лицо. Закрыла глаза, чтобы увидеть только конечный результат. Парикмахерша начала работу.
Я ощущала всё в темноте, с закрытыми глазами. Процедура длилась долго, наверное, час. Сначала было интересно, и я даже забывала вздохнуть в предвкушении итога. Потом постепенно начала уставать; длительное ожидание утомляло, лишало энергии. Наконец, когда уже почти заснула в кресле, парикмахерша слабо похлопала меня по плечу.
– Вот и всё. Смотрите.
Я с замиранием сердца открыла глаза. Пристально посмотрела на себя в зеркало. Увидела, как брови сами собой поползли вверх. Мастер поморщилась.
– Что, не нравится? – спросила она, кажется, готовясь к скандалу.
Я протестующе покачала головой.
– Очень нравится, – прошептала едва слышно.
Это была правда. Из зеркала на меня смотрела даже не я, а совсем другая девушка – ещё более смелая, независимая, безбашенная. И стрижка, и новый цвет удивительно ей шли. Я неуверенно улыбнулась, всё больше проникаясь восхищением к образу. Да. То, что нужно.
– Прекрасно! Сколько с меня?
Она назвала. Я кивнула, откинула чёлку на бок и пошла на кассу. Подала карту. В голове промелькнуло, что надо бы проверить, сколько осталось денег. Кажется, за этот день я потратила почти всё, что было. Набрав пин-код, я полезла в сумку за телефоном. Подцепив, достала. Нахмурилась. Не тот. В руке лежал старенький телефон, с которого я звонила принцу. Машинально разблокировав экран, я вздрогнула. В уведомлениях висела зловещая надпись «5 пропущенных звонков», и под ней виднелся номер принца. Я поёжилась. Зачем? Зачем он мне звонил? Что ещё ему понадобилось?
– Можете забрать карту, – сказала женщина.
Я заторможено кивнула и убрала карту вместе с телефоном в сумку. Плевать на него. Сегодня я прощаюсь со своей жизнью, и в этом прощании ему нет места. Вытащив собственный смартфон, проверила баланс карты. Да уж, остались копейки. Я вышла на улицу. Поправила мгновенно растрёпанные ветром волосы и побрела вдоль домов по брусчатке.
Значит, звонил. Зачем? Получше обговорить план взаимного бегства? Поздно, уже не поможет. Проклясть? Это вряд ли. Он всегда был слишком благороден для грязных слов. Посочувствовать? Нужна мне его жалость. Чтобы как-то отвлечься от его надоевшей персоны, я принялась разглядывать прохожих. Ничего особенного в их лицах, однако, не заметила. Люди, озабоченные своими жизнями и проблемами. Обычное дело. Пересекла по мосту городскую речку. По дороге остановилась, немного полюбовалась плещущейся внизу водой. Возник соблазн выбросить ненужную теперь гитару вниз, но я сдержалась. Слишком бесславный конец для такого инструмента.
