друзьями парень.
А вот это он зря сделал! Я ведь не стрелку забивать буду, зачем мне это? Решу вопрос по-взрослому.
— Мы, это кто? Твои сокурсники? Или ещё тренеров подключишь? — спокойно спросил я.
— Можно и тренера, уж вашего Леонидовича мой тренер уделает! Но тебе и нас хватит, — не заметив, заполз в словесную ловушку финалист.
— Сейчас вот прямо поеду на «Остров отдыха» к вам в СДЮШОР… — начинаю ответку я.
— Поехали, ага поехали! — радуется малолетка.
— И поговорю с вашим тренером, мне вот просто интересно, он и в правду станет моего Леонидовича бить? И вообще, чему они вас в школе этой учат, чтобы вы к девушкам в комнаты ломились, и запугивали их парней? Ну и чмо тогда ваш тренер, это же надо, учит хулиганов девушек оскорблять. Ну не сука? — распаляюсь я, видя как затухает парень.
Он живо представил, что будет, если мы с Женькой завалимся к тренеру с такой жалобой, и отпереться никак, раз он уже не первый раз так делает, да и сейчас свидетели есть, вон, из комнат выглядывают. Выгонят его из школы, и сомневаться нечего.
— Ты чего, не пацан? Не по понятиям это! Тренеров подключать, — бормочет он, позволяя мне словесно добить его.
— Рот закрой! То есть кучей СДЮШОРовцев нас замесить — это по понятиям? И что за понятия? Ты чего блатной или сидевший, если по понятиям живёшь? Интересный набор у вас в школе, тоже вопрос к тренеру, какого фига его ученики по понятиям живут? Что за гнида тебя тренирует? Ну! Кто-то же по твоим словам, должен был нашего тренера отоварить? Жень, собирайся, надо посмотреть на этого гандона штопанного.
— Да стой ты! — детским голосом взвизгнул запаниковавший парень. — Я это, извиняюсь, давай замнём тему.
— Нет, не могу. Мне комсомольская совесть не позволяет, чтобы бандитов учили драться. Хочу видеть твоего тренера, да и надо же Леонидовича моего спасать, отоварят из-за меня.
— Ничего не будет, я сдуру сказанул, и не бандиты мы. Всё, я не появлюсь тут, к брату приезжал, просто девушка понравилась, — бормочет он. — Женя, извините! Тренер меня выгонит, у меня уже есть предупреждение за драку. А я без бокса не смогу. Он не чмо, он наоборот.
— А как тебе мысль такая пришла угрожать ей и её друзьям? Ты человек или животное? — уже глумлюсь я, чувствуя, что позором соперника удовлетворён.
— Женя, что к тебе опять это недоделанный ломится? — раздался басок в конце коридора.
И я увидел морячка с компашки Жени около ДНД, и был он с беременной девушкой. Учится он тут, или его подруга с пузом?
— Стёп, да Анатолий сам решит, — весело крикнула Женька, заглядывая за моё плечо в коридор.
Смешно ей.
— Бери тряпку и швабру и иди пол мой на кухне в наказание. Потом чтобы исчез с этой общаги, пусть брат к тебе ездит, — говорю я.
— Не буду мыть, — набычился он.
— Твое дело, время у тебя полчаса. Время пошло!
Уже в комнате Женька смотрит на меня восхищённо.
— Ну, что ты спортсмен тоже и боксёр, я поняла, и с ним, наверное, вчера дрался, а вот, то, что ты его бить не стал, я оценила. Да ещё так хитро выкрутил словами, что он сам себя опозорил. Ты кто, Штыба? Сколько тебе лет?
Никогда Штирлиц не был так близок к провалу.
— Шестнадцать мне, не переживай, если по согласию, то можно, — пытаюсь её обнять.
— Что? Правда? Всего шестнадцать? Это я с шестнадцатилетним? Да ещё вином хотела напоить его? — закудахтала Женя, округлив глаза и став похожей на сову из мультика про Винни Пуха в момент осознания, что она подарила вместо подарка хвост ослику Иа.
— Сова нашла хвост! — немедленно сообщил я, и таки, поцеловал Женечку.
Вина мне не налили, берегли мою юную печень, но мне было и без вина кайфово. Женя сходила к соседке и взяла у неё хлеба, задержавшись там минут на пятнадцать.
— Наглая Маринка, пыталась в гости напроситься! Ей за стенкой-то всё слышно было, хорошо, что комната у меня угловая, — сообщила добытчица.
Вежливый стук в дверь. Кто там ещё? Нехотя отрываюсь от поцелуев.
Спортсмен пришёл и доложил, что пол помыт. Не совсем кукуха поехала, прикинул, что выбора у него нет. Надо бы, конечно, было проверить, ещё разок мораль прочитать, поглумиться, но были дела важнее. Вот до самой темноты были! Но последние часа три мы уже только разговаривали. Женька огорчила меня тем, что их отправляют на две недели на картошку, но она меня будет ждать сразу второго октября, как они вернутся.
Еду домой, дома Бейбут, расстороенный «этими днями» у подруги и потерявший меня.
— Говорит, чтобы я не лез, не драконил её, и что делать, не знаю, — горестно жалуется сосед на Карлыгаш.
— А я в гости ездил к Жене. Представляешь, сижу в гостях, а тут ломится к ней ухажёр, выхожу, а это мой вчерашний первый соперник! — рассказываю я.
— Которого ты ушатал? Что он? Испугался? — заинтересовался друг.
— Сначала да, потом стал пугать друзьями, тебя хотел побить тоже, и тренера нашего, — рассказываю я.
Казаха, разумеется, возможность получить дюлей ни капли не испугала, и что делать в этом случае он прекрасно знал!
— Надо их по одному встречать! Я человек пять из их компании запомнил! — радуется он. — Завтра с утра давай начнём!
— Да я его зашугал, он извинился и полы помыл ещё.
— У Женьки? — разочарованно спросил Бейбут, подраться ему всегда хочется.
— На кухне.
— А он не полезет к ней потом? Когда тебя не будет, — с надеждой спросил неудовлетворённый женщиной боец.
— Она на две недели на картошку уезжает, да и у неё сосед знаешь кто? Тот здоровый моряк, что стоял с ней около ДНД.
— Если что, зови, — сказал опять погрустневший сосед.
В понедельник утром опять тренировка, было хулиганское желание рассказать Леонидовичу, что его «отоварит» тренер СДЮШОР, но я сдержался, хотя дебильная улыбка, плохо смотревшаяся на моей морде, не сходила всю тренировку. Тренер даже косился подозрительно на меня, мол, чего я скалюсь так страшно.
Но ничего не спросил, зато хвалил Бейбута, взявшего методу Челентано по сбросу сексуального напряжения. Челентано колол дрова, а Бейбут впахивал на тренировке. Мне бы это не помогло, уж больно сказочная партнёрша была у Челентано в фильме «Укрощение строптивого» — Орнелла Мути.
— Вот видишь, стоило получить по морде, и сразу за ум взялся! — сказал напоследок Игорь Леонидович ему.
Заходим в магазин, затариваемся продуктами и идём в общагу на обед. После обеда меня выловил
