Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
— Он в тебя целился. Я так испугалась, — произнесла она хриплым от слез голосом.
— Я тоже, — улыбнулся Андрей. И они оба нервно засмеялись.
Корчак уже хотел уйти, но натолкнулся на растерянный взгляд Лены и присел рядом.
— Ты не возражаешь, если я посижу здесь, пока ты укладываешься спать?
— Сиди, конечно. Но я все равно не усну.
— Даже не сомневаюсь, но просто лежать — оно всегда удобнее, чем сидеть.
Возразить девушке было нечем, она быстро раскатала тоненький каремат и, постелив на него спальный мешок, легла сверху. Несколько минут они молчали, а потом Андрей заметил лежащий немного в стороне пакетик. Сквозь прозрачную пленку просвечивал кусок копченой колбасы, ломоть хлеба и что-то завернутое в красную обертку. Это был ужин, оставленный для девушки заботливым здоровяком. Убивец знал, что такой же пакет ждет его возле рюкзака, но также он понимал, что девушка не станет есть свою пайку. И с этим тоже нужно было что-то делать. Решение проблемы появилось в его голове быстро и легко.
«Что-то слишком мудрым я стал. Вроде и на голову ничего не роняли, и молнией не било», — удивился своим мыслям Андрей. Когда теряешь все, обычные человеческие затруднения кажутся простыми, легкоразрешимыми и… бессмысленными.
— Ты есть будешь? — спросил он, изображая голодный взгляд на пакет.
Лена в ответ только отрицательно замотала головой, всем своим видом показывая презрение к пище.
— Ну, тогда, если ты не возражаешь, я съем это, а то после такого выброса адреналина жрать хочется — мочи нет.
— Давай, меня все равно до сих пор мутит, — легко согласилась девушка.
Андрей потянулся к пакету и начал шумно разбирать его содержимое.
— О, здесь и шоколадка есть. Люблю сладкое.
Восторженно причмокнув губами, Андрей с аппетитом откусил кусок колбасы и, отбросив правила приличия, начал шумно жевать. Минуты через две он скосил глаза и увидел блестящие в темноте глаза Лены. Потом с сомнением посмотрел на колбасу, нарочито горестно вздохнул и, отломив по половинке колбасы и хлеба, протянул вторую порцию девушке.
Эту странную особенность Андрей замечал за собой всегда. Стоило ему начать что-то жевать, как тут же находились желающие разделить с ним трапезу: уж больно вкусно он это делал. Подобный эффект сильно раздражал в интернате, а позже, в семейной жизни, вызывал лишь умиление. Воспоминания о Лизе кольнули сердце. Корчак вздохнул, но опять улыбнулся, услышав, как Лена сосредоточенно сопит, поедая свой бутерброд.
Шоколад они тоже разделили пополам. Андрей даже не пытался всучить девушке всю плитку, потому что знал: в этом случае она к шоколаду даже не притронется. Женская психология — это предмет сложнее китайской грамоты, причем сложнее раз этак в сто. Кое-кто из мужчин может разгадать частичку этого мира, но знать всего не дано никому.
— Андрей, а почему ты не обижаешься, когда тебя называют Убивцем? Ты же не такой, — спросил из темноты тихий голос.
«Не такой? Твою мать, ну почему так — если хочешь от кого-то чувств, то нарываешься на дружбу, а если протягиваешь руку дружбы, то на тебя смотрят волоокими глазами, в которых уже мелькают романтические картинки? Твою мать», — печально подумал Корчак и несколько секунд подбирал ответ.
— Как говорил один мой знакомый, на правду обижается либо тот, кто страдает от комплекса непогрешимости, либо тот, кто слышал в своей жизни одни лишь гадости. Я не отношусь ни к первым, ни ко вторым. Вини прав, я — убийца. Конечно, в твоих глазах моя миссия доблестна и справедлива. Но есть одно «но». Сирена может оказаться коварной мегерой, а может быть просто забитой дурочкой, которую все используют. Но я-то не буду разбираться. Я подберусь к ней метров на триста, а с такого расстояния души не видно даже в оптический прицел. Поэтому не надо лишних выдумок, я — Убивец, и цель у меня простая — банальное убийство.
Закончив свою речь, он посмотрел на Лену и увидел, что она уже тихо посапывает, уткнувшись лицом в спальник.
«Интересно, на какой из частей моей пламенной речи она уснула, впрочем, без разницы: даже дослушав это излияние до конца, она все равно услышала бы только то, чего хотела».
Андрей уже собирался вставать, но обнаружил, что кроме Лены у него был еще один слушатель. То, что рядом с ним кто-то стоит, он понял только тогда, когда темная фигура зашевелилась и призывно махнула рукой. Андрей поднялся и пошел следом.
Ночным гостем оказался Батя — он привел Андрея в глухой угол поляны, где под деревом уже сидел Вини. Над головой медленно всплывала луна, и Корчак хорошо рассмотрел всех участников тайного собрания.
«Похоже, срастаться мозгом на троих у нас уже входит в привычку», — подумал он, причем без малейшего раздражения. С этими людьми ему было приятно и спокойно, но, несмотря на благодушное настроение, его первые слова звучали обвинительно:
— Батя, а тебе не кажется, что подслушивать нехорошо?
— Ну, во-первых, я не собирался подслушивать, просто хотел позвать тебя поговорить. Во-вторых, мы не в опере, а ты там не в любви признавался, и, в-третьих, я узнал кое-что полезное и теперь буду меньше напрягаться, оставляя тебя за спиной или доверяя защиту девчонок. Как сам считаешь, стоит это знание того, чтобы повести себя немного некуртуазно?
— Думаю, что стоит, — скупо улыбнулся Андрей, присаживаясь рядом с Вини. — Чего звал, командир?
— Мы тут подводим итоги вчерашнего дня и планируем день завтрашний. Вини как раз сменился с поста, вот я и хочу услышать, чего они там с Сурком наворотили, пока мы ходили по базару.
— А че я? Я не виноват, просто хотел познакомить этого бирюка с девчонками. У меня там с прошлого прихода кое-какие связи остались. И вот сидим мы на лавочке, семечки лузгаем, хихикаем. Сурок, как обычно, молчит и краснеет, вдруг подходит какое-то мурло и говорит — мол, пойдем с нами, командир зовет. Ну, я его, конечно, послал, Варька хихикнула, а этот урод ее дурой назвал. Ну и пошло-поехало — кто ж знал, что Сурок такой чувствительный к бранным словам в дамском присутствии? Он этого сквернослова в ухо, я другого — тоже в ухо, для симметрии. Потом нас окружили и чуть болтами не утыкали, как ежиков. Я, конечно, мог их там всех положить, — не удержался от бравады Вини. — Но хрен его знает, что вообще происходит, поэтому решил пока не брыкаться. И мы пошли в кутузку, причем добровольно. Вот и вся история.
— Добровольно, говоришь? Ладно, хорошо все, что хорошо кончается, — хмуро проговорил Батя. — А насчет сдержанности мы еще поговорим. Другой вопрос — что нам делать? Мы уже три недели в поле. Усталость накапливается, и нужно пару дней передохнуть. Я рассчитывал на Демидово, но, видать, не судьба. Так что пойдем к Егорычу.
— А кто это? — спросил Андрей.
— Если коротко, то это дядя того извращенца, которого я зарезал.
— Блин, он же нас сдаст, — напрягся Корчак.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
