— Да что же ты, барон, все о деньгах и о деньгах! Эх, купеческая ты душа!
Я просто развел руками: что поделать, я маленький северный аристократ, занят вопросами выживания.
Вид у меня был настолько придурковато-простецкий, что и так хорошее настроение Арвана стало еще лучше. Отсмеявшись, принц принял из моих рук напиток и, с удовольствием пригубив обжигающую сладкую настойку, выдал:
— Сегодня у нас был семейный совет, решил тебя порадовать. Ты же меня радовал, барон. Сания все же решилась, да и отец совсем не против. Моя сестра уплывает с вами после дня Солнца. Завтра об этом объявят официально.
Я от таких новостей чуть рюмку не выронил, а Арван наслаждался произведенным эффектом. Ладони как-то резко вспотели, стало трудно дышать, и я, поставив напиток на столик, протер лицо ладонями, разгоняя кровь.
— Вот прямо и решено? И арха-та согласна?
Довольный собой Арван еще раз утвердительно кивнул.
— Как ты и сказал, Кай Фотен умеет выбирать людей. Для молодежи он послал тебя и младшего де Гранжа, послом — самого графа. Вы все трое произвели отличное впечатление, в отличие от ваших предшественников. Показали, что в Клерии есть и достойные люди, а король — не глупый мальчишка.
— Какой там мальчишка, за тридцать уже, — выдал я.
Арван только чуть поморщился — ему до сорока жить в тени отца, а то и больше, так что в его понимании зрелость и независимость мало коррелировали с возрастом.
— Ты же понимаешь, что это было общее решение. Если бы кто-нибудь высказался против, сестра бы осталась дома и, скорее всего, вышла бы замуж за одного из наших архов. Но Бренн показал свое лицо в полной красе, так что решение приняли достаточно легко. А Санию смог убедить, по сути, именно ты и твои работы. Так что давай выпьем, барон, за легкую дорогу и счастливое будущее новой королевы Клерии!
Арван, как я его успел научить, легонько чокнулся со мной рюмкой, после чего выпил до дна. Я последовал его примеру. А потом выпили еще по одной, пока ждали слугу.
Хотелось сорваться в пляс и бежать обниматься с де Гранжами, но я понимал, что пока берег Ламхитана не исчезнет из виду — то есть пока Сания не сможет вернуться домой вплавь, спрыгнув с корабля — все можно было переиграть. Тут все просто, ведь ламхитанцы были хозяевами своему слову перед иноземцами: как слово дал, так его и забрал. Так что нужно было держать марку и вести светские беседы с Арваном.
— Посетишь Клерию? — спросил я.
— Думаешь, пропущу свадьбу любимой младшей сестры? Да ни за что! Конечно прибуду! Как посланник от отца. И постоянное посольство Ламхината привезу.
О, это был серьезный шаг. Постоянное посольство Ламхитана было только в Токонской Империи. С прочими государствами дворец Великого общался при помощи поверенных или консулов, которые, были, по сути своей, просто гонцами и ничего не решали на местах.
Выпили за посольство, как важный шаг укрепления клерийско-ламхитанской дружбы.
— Каково это, вообще, делать невозможное? — внезапно спросил Арван.
— Ты о чем сейчас, арх? — спросил я.
— Ну, ты же с де Гранжами добился того, что Сания отправится в Пите. Сделал невозможное, с учетом того, что натворило предыдущее ваше посольство.
— А что натворило?
— Неужели не знаешь? — удивился Арван.
Я только отрицательно покачал головой.
— Были какие-то голуби с чем-то об оскорблении, но не более. А знаешь, тут надо слушать сразу обе стороны, чтобы понять, в чем дело. Да и отплыли мы раньше, чем вернулись предыдущие послы — у них еще были поручения в Бренне и Паринии, задержались.
— О! Ну тогда слушай…
Короче, все было, как я и думал изначально: непростительно грубое поведение наших посланников, вызов на дуэль против правил, а потом, как протрезвели от вина — попытка переиграть все назад. Как итог: позор, изгнание из страны и разрыв договоренностей о браке, которые и так висели на волоске.
— Ваши люди, скажем так, показали себя не с лучшей стороны.
Я решил вступиться за герцога Вертеса и рассказал Арвану о том, как он героически отбивал с собственным отрядом один из фортов Пите во время внезапного штурма, как был верен престолу, за что и получил высший титул.
Арван немного задумался.
— Знаешь, удивительно, по твоим словам Вертес — храбрый воин и честный человек…
— Более чем, арх Арван! Более чем! И от драки он не уклонялся. Я был в том кабинете. Представь: при дворе зреет переворот, половина знати отвернулась от молодого тогда Кая Фотена, столицу штурмуют паринийцы… Тогда в кабинете короля собралось десятка два мужчин — меньше половины тех аристократов, что была тогда при дворе. Только те, кому Кай мог хоть как-то доверять. И граф Вертес — тогда еще граф — вместе с графом Нирифором, взяли своих людей! Ни одного меча не забрали у короля! И отправились отбивать форты, без которых бухта была абсолютно беззащитна. Это же как ворота города!
Я споро расставил на столике две наши рюмки, а кувшин символизировал крепость, и стал объяснять Арвану диспозицию сил во время штурма столицы. Арх быстро оценил безнадежность ситуации и самоубийственность рывка Вертеса и Нирифора.
— И они выжили?
— Они отбили форты! И долбили из баллист и осадных машин по десантным кораблям, пока снаряды не кончились! А потом прорвались с остатками своих отрядов и гарнизонов фортов обратно в крепость!
— Удивительно! Такой храбрый и верный воин, и такой позор!
Я стал размышлять, что же на самом деле тут случилось с Ветресом, когда Арван вдруг продолжил:
— А знаешь, если вспомнить нашу с тобой беседу в саду… Ваш посол много общался с Краманом — он тут уже был в то время, во дворце.
В моей голове что-то щелкнула и мозаика сложилась. Бреннский посол пытался совать свой нос и в дела Бренарда, вот только у опытного в торговых делах и переговорах графа хватило изворотливости, чтобы нивелировать слова толстяка. Хотя стоило это ему солидного куска здоровья и нервов. Вертес же был прям, как стрела, и прост, как топор, да и в республиканце он не видел потенциального врага, в отличие от нашей делегации.
Мда. Бреннская Республика на самом деле боялась нашего альянса с Ламхитаном и их послы делали все, чтобы расстроить брак Кая Фотена, чье королевство стояло теперь на самом краю пропасти, с дочерью Великого Арха. Как говорится, ничего личного — просто бизнес.
Я разлил нам с Арваном еще по рюмочке, и мы продолжили наши посиделки в более спокойной обстановке. На меня накатило чувство спокойствия и удовлетворения: мы не только переубедили Санию и ее семью, но и смогли сдержать Бренн. А значит, мы победили по всем фронтам и справились со своей миссией идеально. Осталось пережить день Солнца, погрузиться на корабли и отправиться домой — с этого момента нам уже ничего грозить не будет и Краману остается только плеваться желчью от злобы и бессилия.
