он не сразу вспомнил, что хотел обсудить с президентом. Однако, тот сам задержал его и в конце беседы сказал:
— Есть предположение, что во всех этих делах так или иначе замешан оператор связи «АнгелЪ» из Санкт-Петербурга. Они ещё не выходили к тебе на связь?
Пришлось премьеру доложить все, что ему было известно, как и то, что все силовые ведомства отнеслись к «Ангелу» несерьёзно, отмахнувшись от него, как от назойливой мухи. Под конец своего доклада он достал злополучную телефонограмму и передал её президенту для ознакомления.
Президент прочитал бумагу и сказал:
— Вы, конечно, обратили внимание на независимый тон этого обращения. Нас с вами нисколечко не боятся. С нами разговаривают пока ещё как с равным партнёром, причём не стесняются показать, что они окончательно ещё не решили: толи продолжать с нами дела, толи послать куда подальше.
Президент ненадолго задумался и продолжил размышлять вслух:
— Здесь можно рассматривать два варианта. Или за «Ангелом» стоит реальная сила, которую они нам недавно продемонстрировали, или они идут ва-банк, как в покере, ничего за душой не имея, давят на нас, пытаясь заставить нас спасовать и бросить игру.
Президент посмотрел премьеру прямо в глаза:
— Вы готовы раскрыть карты?
Премьер отрицательно покачал головой.
— Вот и я не готов. Я предлагаю удовлетворить их просьбу, не так уж они много и просят. Однако и глаз с них спускать нельзя.
Глава 37
Будни экспресса Москва-Владивосток
Как и почти год тому назад, я начал своё путешествие на восток страны с установки магического диагноста в каждый вагон. В этот раз мне не было нужды каждому пассажиру вешать на его ауру мою метку. Полученные от Растуса знания, позволили значительно усовершенствовать диагност. Теперь он сам вёл учёт своих пассажиров, проводил для каждого диагностику и выдавал мне рекомендации.
Я, разделив своё сознание на 15 потоков (по числу вагонов в поезде) быстро разделил всех пассажиров по категориям и приступил к исцелению. На этот раз, оздоровительными комплексами я не раскидывался. Если пассажир был практически здоров и не имел хронических заболеваний, то магией на него я не воздействовал. Таких пассажиров я отнёс к 4-й категории и их было большинство в поезде. Хроники — это третья категория. Вторая категория — текущее заболевание, от ОРЗ и обычного гриппа до серьёзной болезни. Первая категория — заболевания, требующие немедленного вмешательства или неизлечимые современной медициной.
Больных первой категории оказалось около дюжины молодых людей, все ВИЧ инфицированные наркоманы. Исцелил и всем поставил ментальный запрет на наркотики. Поскольку исцеление этой болезни происходило на клеточном уровне, то никакой ломки у них не будет. В качестве эксперимента, всем внедрил артефакт защиты от любых ядов, берущий для своей деятельности жизненную энергию у пациента. Он автоматически уничтожает любую дрянь, попадающую в организм, превращая её в полезные для организма вещества и клетки. В случае смерти пациента артефакт копировал последний год его жизни и посылал эту информацию мне по специальному каналу, который я предполагал держать в готовности в течение 5 лет. Будет интересно отследить дальнейшую судьбу бывших наркоманов. Хватит ли предпринятых мер, чтобы вернуть их к нормальной жизни?
Затем в течение двух часов занимался больными пассажирами второй и третьей категории. Их, в общей сложности было чуть больше сотни человек.
Через два с половиной часа, весь поезд, кроме разумеется машинистов, спал здоровым сном. Я не составил исключения. Моё второе путешествие на восток началось.
Утром я проснулся в 7 часов утра. Поезд стоял на станции Кострома Новая, туалеты были закрыты. Встроил в их замки артефакты очистки и запустил их. Теперь, всегда в такие минуты в туалетах будет производиться капитальная чистка. Подумал немного и добавил смену воздуха после каждого посетителя туалета. Чтобы не тратить много энергии, новый воздух забирался прямо над крышей вагона, а старый выпускался через унитаз. Прикинул расход энергии и выяснил, что туалетные артефакты нужно заряжать два раза в месяц. Того заряда, что я поставил хватит на дорогу до Владика и обратно до Москвы.
Нужно за каждой своей ученицей закрепить по три вагона, пусть следят за туалетными артефактами. По крайней мере, заряжать артефакты они уже все умеют.
С этими мыслями перешёл домой в Питер и подумал, а хорошо бы мне где-нибудь свою личную квартирку или дом иметь. Нужно будет решить этот вопрос при случае. А пока, я занялся своим утренним туалетом, затем завтраком.
После завтрака я решил навестить тот хоспис в Екатеринбурге, в котором вылечил почти год назад всех его пациентов. Как у них сейчас дела обстоят. Накинул на себя на всякий случай магему скрыта и перешёл в хоспис, выбрав в качестве точки выхода из портала комнату дежурной медсестры в подвале.
Комната была пуста, и я запустил магическое сканирование на все здание. Вскоре выяснилось, что кроме больных, лежащих в палатах, в здании полно здоровых людей, которые бродили по всем этажам и палатам. Это меня заинтересовало. Тут в комнату забежала медсестра и я воспользовался случаем и допросил её, выясняя, что же происходит в больнице.
Выяснилось, что сегодня с утра хоспис подвергся двусторонней проверке. С одной стороны, проверку осуществляет многочисленная комиссия министерства здравоохранения во главе с самим министром, профессором Синичкиной Алевтиной Леонидовной, а с другой стороны группа проверяющих из Следственного Комитета РФ, возглавляемую полковником Казанцевым Александром Вениаминовичем.
— Настоящий полковник, — с придыханием сообщила медсестра, прижав руки к груди.
Я решил присоединиться сначала к комиссии Минздрава. Отдал ментальный приказ медсестре, чтобы она шла прямиком к профессору Синичкиной. Медсестра довела меня до палаты, заглянула в дверь и убежала по своим делам, так и не поняв, зачем она сюда приходила. А я, по-прежнему находясь под куполом невидимости проник в палату, быстро закрыв за собой дверь.
Крупная, высокая женщина с властным выражением на лице обернулась на скрип двери, не скрывая своего раздражения:
— Вы хотя бы раз в год петли маслом смазывали. У вас и в операционных такие же двери стоят?
— Смею напомнить вам, Алевтина Леонидовна, — неожиданно вступила в полемику с министром невысокая худощавая женщина с продолговатым лицом и крупными зубами, не делающие её более привлекательной, чем она есть, — что государственная доля в бюджете хосписа составляет менее 10 % и состоит эта доля как раз из этого здания, которое остаётся на государственном обеспечении, включая и его содержание, и ремонт.
— А ваши спонсоры?
— А тратить деньги наших спонсоров на масло для дверей, в то время как наши пациенты нуждаются в дорогостоящих
