что вы все пришли! Теперь все в сборе и можно выдвигаться в путь!
– Можно вас на секундочку, – тихо проговорил Тёма, так чтобы его слышал только учитель, – я не понимаю, что происходит.
– Всё в порядке, – ответил ему начальник Похода, совершенно не тушуясь, – мы же не можем с тобой вдвоём идти в такое опасное предприятие. Нужна команда. Здесь у нас самые сильные, умные и стойкие люди. Всё в порядке, знакомьтесь пока.
Всё происходило слишком быстро, и Тёма пока не понимал, как себя вести. Несколько месяцев он полагал, что Поход – это исключительное дело его и только его жизни. Скрывал это, как самую великую тайну, не рассказывал ни Насе, ни другим своим друзьям. А тут – на тебе! Она и так обо всём знала, да ещё и идёт вместе с ним! То есть он, конечно, рад, но это было совсем не так, как он ожидал.
Учитель пошёл к грузовику, и Тёма поплёлся знакомиться с командой. Он пожал руку командиру предыдущей вылазки, и тот просил называть его просто Ильёй, амбал оказался Никитой по кличке Дюк, а Уно так и остался для Тёмы под псевдонимом, зато похвастался тем, что недавно поднимался в одиночку на семнадцатый этаж и ни разу не попал в демку.
Дюк залез в кабину грузовика и завёл мотор. Учитель сел на место возле водителя, а всем остальным нужно было разместиться на скамеечках в кузове.
Гера уже залезла внутрь, а когда туда собиралась подняться Нася, Тёма схватил её за предплечье.
– Погоди-ка, – прошептал он, сжимая её тонкую руку, – Нася, как вы сюда попали? Я ни черта не понимаю! Ты давно про это знала?
– Тём, ну, где ты видел, чтобы на вылазки люди ходили по одиночке?
– Я ходил! – смеясь сказал проходящий мимо Уно и запрыгнул в кузов.
– Ну, правда, – продолжила Нася, снова повернувшись к Тёме, – это слишком опасное дело. Для него одного иммунного мало, уж извини.
– Ладно-ладно… Но когда Николаич тебе сказал о Походе? Почему ты не рассказала мне?
– А ты мне почему не рассказал? – парировала Блонди. – Тем более мне никто ничего не говорил напрямую, я сама догадалась, что нужно прийти.
Нася смотрела на него прозрачными серыми глазами. Тёма выдохнул и смирился с новым положением дел.
– Иди сюда, – сказал он и притянул к себе свою девушку, – я рад, что мы вместе. Я тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала Нася ему на ухо.
Тёма помог ей забраться в грузовик, а сам постоял ещё немного на улице. Он впервые видел так близко работающую машину, и уж тем более никогда в ней не путешествовал. Из выхлопной трубы валил дым со странным запахом, и Тёма вдохнул его полной грудью. Потом он, как бы случайно, провёл рукой по железному борту и только после этого забрался в кузов. Внутри грузовика стояло несколько тюков и бидонов (видимо, провиант и бензин), у дальней стены лежало оружие, лопаты и ломы, а по бокам были приделаны две деревянные скамейки.
Когда все уселись и стянули с себя рюкзаки, Илья, который больше не был ничьим командиром, закрыл железную дверь кузова, и всё погрузилось в полумрак. Грузовик двинулся в путь, тресясь и изредка подскакивая на неровной земле, так что у ребят в кузове каждый раз отбивалась спина и пятая точка.
Все сидели в тишине: каждый был погружён в свои мысли. На всех надвигалось что-то новое, большое и интересное. Они вступали в другую жизнь, осмысленную и созидательную. С замирающим сердцем все смотрели в маленькое зарешёченное окошко кузова и провожали своё прошлое. Тёма видел, как удаляется здание поликлиники и меняется пейзаж, как позади остаются мелочи жизни, привычный график, школа, работа, друзья…
Тоски не было, скорее, всем хотелось побыстрее выбраться из обитаемой Москвы и воочию увидеть земли, о которых они только слышали или читали.
Гера прощалась с городом, в котором она оставляла одни проблемы и трудности. Мысленно просила прощения у брата и желала ему стать сильнее и лучше, напоследок обнимала родителей и заклинала их не ругать особо Марка. Она вспоминала всех своих школьных приятелей, учителей и соседей и представляла, как они все будут без неё скучать. Наверное, будут убиваться, что многого ей не сказали и ещё больше не сделали. Гера жалела их, а на глаза ей наворачивались слёзы.
Вдруг грузовик затормозил, так что всех мотнуло по скамейке.
– Проблемы командир? – Илья тут же схватился за пистолет в кобуре.
– Отойди с дороги! Не мешайся! – послышался нервный голос учителя, а потом хлопнула дверца кабины.
Уно и Илья тут же вскочили со скамеек и выпрыгнули из кузова. Тёма поспешил за ними, приказав Насе с Герой оставаться на месте и не шуметь. Дело принимало неприятный оборот.
Обогнув грузовик, Тёма увидел следующую картину: прямо посреди дороги, в двух метрах от автомобиля, с поднятыми руками стоял Даня Полунин, прямо перед ним стояли учитель и Уно, а с боков в него целились из пистолетов Дюк и Илья.
– Возьмите меня с собой! – истерично требовал он. – Я вам пригожусь!
– Как ты узнал пррро Поход? – громыхал Илья, не спуская пальца с курка.
– Я следил за вами. Мне нужно уйти отсюда!
– Кто ещё в курррсе?
– Никто!
– Кто ещё знает прро Поход? – ещё громче рявкнул солдат.
– Никто, никто! Я клянусь! – чуть не плача отвечал Даня, и его поднятые руки тряслись от нервов.
– Может, просто грохнем его? – спросил Дюк, повернувшись к учителю.
– Это же тот засрранец, что вывел глушилку в клубе! – добавил Илья.
– Погодите секунду, – ответил Горбунов, – нам нужно хорошенько разобраться. Настя! Поди сюда!
Из грузовика на мокрый асфальт спрыгнула Нася. В штанах защитного цвета, чёрном топе, высоких гадах и с хвостом белокурых волос она походила на одну из героинь киберпанковских романов, которые читал Тёма. В руке она держала карабин, дулом к земле, а во взгляде её царило безмерное спокойствие.
– Да? – тоненьким голоском спросила она.
– Настя, деточка, ты не могла бы посмотреть, что там с вашим Даней. Кому он ещё рассказал про нашу экспедицию и что он замышляет. Это возможно узнать?
Нася вздохнула и коротко ответила:
– Я попробую… Привет, Даня.
– Нася, скажи им! Я просто хочу уйти отсюда, я никому не рассказывал!
Блонди отдала автомат Тёме и направилась к Полунину. Тот весь дрожал и готов был разреветься с секунды на секунду, чуть слышно завывая и стуча зубами за пирсингованными губами. Нася положила ладонь ему на плечо, и он затих.
Внешне всё выглядело странно, как
