чистки, но тот сломался и пришёл в негодность. И пока Астра искала способ его починить, к ней в мастерскую нагрянули инспектора.
Клиент лежал в кресле с лёгкой улыбкой на лице и бесплатно накачивался кислородом за счёт Астры. Я подошёл и стянул маску.
— Привет.
— Эй! — он потянулся, а я прижал его руку коленом.
— Запоминаю твою морду.
— Давление на свидетеля! — крикнул молодой.
Старший смирил его злобным взглядом, но потом кивнул, и молодой снова застрочил по бумаге.
Улыбка слезла с лица клиента, а я, наоборот, улыбнулся. Оттянул маску ещё сильнее и отпустил, хлестанув силой резинок ему по харе.
— Ай!
— Я буду жаловаться в вышестоящие инстанции! — возмутилась Астра.
— Мы и есть вышестоящие инстанции, — хрюкнул инспектор.
— Если вы вышестоящие инстанции, то возьмите браслет и проведите экспертизу. Убедитесь, что я говорю правду. Там сломан механизм расщепления и недостаёт одной детали. Они сняли его только что. Проверьте! На форсунке нет даже следов кислородной крошки!
Инспектора переглянулись, старший забрал у молодого папку и посмотрел записи.
Профессионализм Астры чувствовался в каждом слове. Она любила свою работу и делала её на высшем уровне, а собравшиеся клерки, кажется, даже и не поняли, о чём она говорит. Их удел бумажки.
— Хорошо, — после паузы сказал старший. — Мы заберём браслет на экспертизу.
— Отлично, — Астра скрестила руки на груди и вскинула подбородок.
— Но до выяснения причины мы забираем вашу лицензию.
— Что⁈
— Ответ с результатами придёт в течение сорока пяти дней.
Я хрустнул шеей и пошёл к старшему, а тот встретил меня вытянутой рукой:
— Простите, молодой человек, но мы не хотим проблем. Вы можете нас избить или даже убить, но тогда будете иметь дело с полицией. И лицензия быстрее не появится.
— Через сорок пять дней моей мастерской уже не будет!
— Вы чуть не убили человека, — отмахнулся старший. — Вот о чём нужно переживать, девушка. Всего доброго.
Инспектора забрали браслет, надели на горе-клиента временный и смылись все вместе, предупредив, что деятельность Астры без лицензии карается штрафом до десяти тысяч кристаллов и тюрьмой до двух лет.
— Мудак!
— Что вы сказали? — повернулся уже в дверях к Астре.
— Она сказала, что ты, бля, мудак!
Инспектор раздул ноздри, фыркнул и хлопнул дверью.
— Уроды, — сказала Астра и села.
— Сейчас всё решим!
— Ты куда⁈
— Скоро приду!
Концерт закончился, зеваки рассосались, а вот конкуренты и по совместительству рэкетиры всё ещё стояли рядом с микроавтобусом и общались с одним из инспекторов. Завидев меня, они напряглись. Ну и правильно. Потому что я чуть не снёс дверь с петель, закатал рукава, сжал зубы и подгоняемый кислородными вспышками браслета шёл на душевный разговор.
Инспектор побежал по улице, один мужик залез в микроавтобус и закрыл дверь, а второй ломился следом, но опоздал и теперь бешено теребил ручку, пока я набирал скорость.
— Одинов!!! — взревел кто-то сбоку.
Повернулся и увидел хромающий силуэт. По дороге шёл Свищ. Одежда его запылилась, один рукав куртки болтался надорванным, шея и половина лица покраснели и распухли от действия яда. Грязное лицо прочертили сотни полосок скатывающегося пота. Он опирался на палку и тащил за собой вывернутую ногу.
— Одинов, сука!
Микроавтобус уехал, а на улице собиралась новая толпа. Свищ доковылял ко мне и ударил в грудь скомканной бумагой.
— Как же я тебя ненавижу!
— С возвращением.
Свищ сжал зубы, брызнул слюной и показал браслет.
— Как договаривались, дружище, — я похлопал его по спине и спрятал в карман бумагу. — Мы своё слово держим.
Отвёл Свища в мастерскую, закрыл жалюзи, повесил табличку «Закрыто» и подпёр дверь шкафом, если вдруг дебильные инспекторы надумают поймать нас на деятельности без лицензии.
Астра плевалась и не находила себе место. Я пообещал, что решу её вопросы, и уговорил заняться Свищом.
И вот он снова лежит в кресле в ещё более дерьмовом состоянии. Разве что дышит спокойно. Я уселся за стол, убрал инструменты и положил два листка — один тот, что подготовил сам, выписав туда сорок имён и фамилий колонистов, а второй — Свища.
— Мишкин Владимир Олегович, — читаю с листа Свища, нахожу фамилию в своём списке. — Есть!
Вычёркиваю и иду дальше по списку.
— Стефанович Владимир Михайлович. Есть!
— Ромичев Игорь Иванович. Есть!
— Сопленков Анатолий Викторович. Есть!
На каждое моё «есть» Свищ дёргается. Боится, что я не найду подходящую фамилию, перережу ему горло или заставлю впитать тот самый заражённый кислород из червоточной жалы.
— Тридцать девять, — пробухтел Свищ, насытившись кислородом из баллона. — Всё перерыл! Только тридцать девять! Если не веришь, иди и сам посмотри! Не было там сорокового.
— Я знаю.
— ЧТО⁈ — Свищ закашлялся.
— Но теперь убедился в этом наверняка.
— Я сутки в этом грёбаном карьере просидел, перерыл там всю землю, а ночью на меня напали псы!
— Бывает, — веду пальцем по бумаге. — Виноградов Константин Петрович. Есть!
Свищ ещё долго жаловался и говорил, как сильно меня ненавидит. Хотя на самом деле я понял, что это было уже не так. Вражда дошла до той стадии, когда она перерастает во взаимное уважение. Свищ злился, потому что сам себя заставлял, но я видел по глазам, что теперь он не опасен.
С Астрой дела обстояли хуже, но и эту проблему я решу. Сейчас значения имеют только имена и фамилии.
— Смоляков Геннадий Романович. Есть!
— Сопкин Сергей Владимирович. Есть!
Прохожу по всему списку. В моём листе остаются всего две не зачёркнутые фамилии. Отыскиваю последнюю на листе Свища.
— Войтенко Артём Викторович. Есть!
Прохожусь по своему списку и читаю единственное не зачёркнутое имя:
— Худяков Константин Павлович…
Худяков. Самый первый колонист.
Глава 21
Сидел в приёмной у Вахтана, того толстосума, который рэкетировал Астру. Дверь открылась, в помещение вошёл ещё один человек. Пятый с моего прихода.
Здоровяк в камуфляжной одежде с коротким автоматом за спиной и нашивкой десятого уровня потребления всё ещё косился на меня. Но больше не бурчал. Не хотел отдавать мягкое кресло и предложил стул возле входа, но я дружелюбно послал его в задницу.
Моя репутация обгоняла меня на несколько шагов. Обычно охранник не церемонился с посетителями, но сейчас ничего не мог сделать. Нолан Одинов сидел в мягком кресле и попивал бутилированную водичку, которая для него не предназначалась.
— Здравствуйте, — сказал очередной посетитель и вжал голову в плечи. — Могу я попасть на приём?
— В очередь, — сказал охранник и показал на стул.
— Спасибо.
Подвинул ближе второе кресло и положил ноги. Так думалось намного лучше, а ещё я не хотел, чтобы рядом кто-то сидел.
Посетители приходили на встречу с Вахтаном уже униженными и раздавленными. Вид подростка посреди комнаты
