шоссе. Через несколько секунд мимо промелькнул черный силуэт монастыря, и машина понеслась вперед, в темноту, в относительную безопасность — к мотелю.
Филип откинулся на высокую спинку сиденья с подголовником, сердце отчаянно билось, дыханье не подчинялось ему.
— Ну все, — проговорил он, — вот оно, и покушение на частную собственность, да со взломом, да с нападением на владельца… Состоялось, вляпались мы с тобой, зайчик, по самые по уши!
Часть II
ТОЛКОВАТЕЛИ СВЯЩЕННОГО ПИСАНИЯ
9
В ту же ночь Сара с Филипом выехали из мотеля. Негромкий стрекот «триумфа» раскатистым эхом летел меж невысоких холмов, среди лесистых равнин, между небольших городков со спящими домишками, мелькавшими в темноте. Держали точно на юг, стремясь поскорее оставить монастырь далеко позади. Доехав до Бата, сначала свернули на запад, потом на север, устремившись по пустому шоссе к Дэнсвиллу и Дженесэо. К рассвету уже достигли Буффало; в городе задержались недолго, перекусили на автостоянке для грузовиков и справились, летают ли из Буффало самолеты на Эспен. Выяснилось, что первый удобный рейс только в полдень; и чтобы не торчать долго на одном месте, было решено снова пуститься в путь, пересечь границу Канады в районе Ниагарского водопада, затем, обогнув озеро Онтарио, направиться в Торонто. Просмотрев в Буффало расписание авиалиний, Филип отметил, что в семь тридцать утра из Торонто в Денвер через Чикаго вылетает самолет американской авиакомпании. Бросив «триумф» на стоянке при аэропортовской гостинице, они успели за десять минут до отлета купить билеты. Рейс 727 пребывал в Денвер в одиннадцать двадцать по тамошнему времени; из Денвера днем можно лететь местной авиалинией в Эспеи.
За многочасовое путешествие Филип не терял времени даром, расспрашивал Сару Логан, выуживая из глубин ее поистине энциклопедических познаний все, что помогало ему полностью осмыслить ситуацию, в которой они находятся. Через час полета общая картина за исключением двух «белых пятен» — спровоцированного самоубийства отца Сары и внезапного исчезновения Хезер — стала Филипу ясна. Несмотря на усталость и бессонную ночь в пути, мозг его с готовностью воспринимал Сарин рассказ.
И хоть знание Филипом американской действительности, пусть даже не слишком глубокое, наивностью не отдавало, все же только теперь до него дошло по-настоящему, что сегодняшний всплеск неоконсервативного фундаментализма в США является продуктом сильной и грозной идеологии и философии, которая более сродни взглядам Адольфа Гитлера, нежели отцов-основателей. Филип и раньше слыхал всякие разговоры про движение евангелистов, опровергателей Ветхого завета, про всяких темных идеологов правого толка; он и сам это живо обсуждал. Но подобные разговоры в основном свидетельствовали, что эта публика для выколачивания средств пользуется приемами в стиле Элмера Гентри[24]. Однако цепь внушительных фактов, знакомство с программой этих людей плюс личные догадки Сары — все говорило о явлении более зловещем, нежели обманное вымогательство у простофиль-фермеров их еженедельной базарной выручки. Познакомившись с данными, накопленными Сарой, Филип ясно представил себе, что это на самом деле значит.
Ортодоксальный евангелизм фундаменталистов — далеко не новое явление для Северной Америки, однако в годы процветания много последователей он не обрел, получив прирост лишь за счет южных баптистов. Его воздействие если и имело место, распространялось только на небольшие, обособленные регионы, чаще всего бедные, отдаленные. И только с возникновением дешевых и доступных средств массовой коммуникации евангелизм смог развернуться шире. Но все равно, «звезд» типа Билли Грэхема[25] или преподобного Айка нашлось немного. Из этих двоих одна крайность, Айк, — форменно блаженный, тогда как Грэхем — чистой воды торгаш и подторговывал религиозными убеждениями, которые абсолютно не соответствовали стилю его мирской жизни, ограничивавшемуся приверженностью к игре в гольф, что не вязалось с ролью религиозного идеолога. При всем этом именно Грэхем, настаивая на необходимости организованных действий, спровоцировал крен в сторону правых консервативных сил.
Учредителей он выбирал в основном из адвокатов, банкиров, президентов крупных компаний — скажем: «Корпорация образцового обслуживания», «Государственные вклады на благоустройство бостонских улиц», «Первые международные корпоративные вклады в Далласе». Был среди них и президент гостиничного концерна «Холидэй Иннз».
В пятидесятые годы Грэхем вовсю проповедовал антикоммунизм, и это занятие вдохновляло его гораздо более, чем худосочная вера в загробную жизнь. Но тяга к религии возросла в стране лишь в шестидесятые, принесшие крах иллюзий и начало экономического кризиса. По мере того как угасали надежды на процветание, а инфляция росла, пышным цветом расцветал фундаментализм. С этим расцветом связано перерождение телевидения в фактор культурной жизни Америки. И снова, как и раньше, все пошло с Юга и Среднего Запада. Началось восхождение Орэла Робертса[26], и к середине шестидесятых уже прочно задействован университет его имени в оклахомском городе Талса. Находит последователей и Джим Бэккер[27], основатель «Клуба семисот» в Виргинии, что позволило ему через пару лет ввести телерубрику «Восславим Господа», гвоздем которой стала передача «Клуб «Восславим Господа», ведущаяся из города Шарлотт. Вслед за Робертсом вещать на всю страну принялся Рекс Хамбард, известный в пятидесятые как бродячий проповедник-евангелист; к началу семидесятых таких добровольцев насчитывалось чуть больше десятка. Однако в отличие от Грэхема они одним махом преодолели грань, отделяющую религию от политики, и немало американцев, раздавленных войной во Вьетнаме и не умевших приспособиться к возросшей дороговизне, с готовностью глотали эти телепилюли в елейной оболочке.
Сочетая новейшую телетехнику с наипростейшей философией, новые проповедники разрисовывали картину упадка, смаковали неудачи в экономике и пороки общественной жизни, направляя обвиняющий перст на общего врага — либерально-интеллигентное меньшинство, выдвигавшее лозунг — «всеобщее человеколюбие». Камнем преткновения стало словцо «гуманизм». Сторонники движения за равноправие женщин — гуманисты. Евреи — тоже гуманисты. Те, кто верит в процветание, — гуманисты. Гуманизм — это социализм, коммунизм, гомосексуализм, иудаизм, свободная любовь, порнография, движение за аборты, всевозможные пороки. Обличение же подавалось в общедоступной упаковке. Тем не менее под все эти телевизионные проповеди отводились либо поздние вечерние, либо самые ранние утренние часы, а также воскресное утро, когда телезрители к экранам не спешат. Хоть телевидение и должно было способствовать росту популярности проповедников, их паства не увеличивалась. Однако усилиями Никсона, Форда, а затем Джимми Картера ситуация изменилась.
Среднему американцу показывали с экрана, как стремительно падает престиж страны. Зерна подобного обличения, включавшего и критику роста безработицы, увеличения инфляции, и показ зреющего в народе ощущения бессилия страны, упав в благодатную почву, имели свои плоды. В Вашингтоне появилось несколько крупных и щедро финансируемых организаций, в том числе «Моральное большинство» Джерри Фолуэлла[28]. Но вот президентом становится Рональд Рейган,
