поисках штанов и остолбенел.
Её не было. Её, мать вашу, не было!
Вторая половина кровати была пустой. В одночасье метнулся в ванную. Вещей тоже нет.
Взъерошив волосы, усмехнулся. Цветочек, наверняка, на кухне, решил.
Разбудили все-таки, гады! Не дали выспаться моей малой!
Найдя свои штаны, надел их, а после вышел из комнаты.
Кругом творился хаос, впрочем, как и после любой тусовки. Харитонов, кто бы сомневался, стоял посреди комнаты с надменной рожей, а напротив него плакала девушка.
— Я же для тебя… — всхлипнула. — Все! А ты, кобелина, трахаешь все, что движется! — рука с хлопком приземлилась на его грудь, но парень даже не шелохнулся.
Эта Карина не впервые устраивала сцены и я просто не мог взять в толк, что ее держало рядом с этим потаскуном. Хер у него что-ли особенный? Красивая баба, стройная, загорелая, любила его непутевого, а тот принимал ее как должное. В каждой поездке изменял.
Меня бы эта сцена несомненно тронула, если бы такое не повторялось из раза в раз. В конце-концов, Карина могла его бросить, послать на все четыре стороны, и поминай как звали! Но вместо этого девушка устраивала сцены, а потом, за букет роз и безделушки, все прощала, не забыв, выложить фото в инстаграм с подписью: «Самый лучший. Люблю больше жизни!».
— Все, Карина, заканчивай ныть, — выплюнул Харитонов, — голова без тебя трещит!
— Урод! — прилетело ему вновь в грудь, затем полетела подушка в лицо, после эта ненормальная женщина схватилась за вазу.
— Карина! — гаркнул я, вмешиваясь. Обычно за мной не наблюдалось такой привычки, но хрена им лысого, а не я позволю разнести мою хату.— Угомонись! — вырвал из рук вазу. Грубо? Возможно! Но, поверьте, до этой фурии по другому не доходило. Они с Харитоновым стоили друг друга. Очаг деградации, чтоб их!
— Морозов, ты знал? Почему мне никто не сказал? — громко зарыдала она.
— Потому что это ваши отношения. Разбирайтесь со своим дерьмом вне моего дома, — указал на дверь.
Она сжала губы, всхлипнула, затем вскинула подбородок и вякнула:
— Такой же урод, как этот! Чтоб у вас всех член отсох!
— Илюха, — положил мне руку на плечо Харитонов. Тон у него был раскаивающийся, — прости, братан. Бабы, когда беснуются… — покачал головой.
— Вали уже, Харитонов, — рявкнул, скинув его руку с плеча.
Парочка наконец соизволила покинуть мою обитель, унося с собой мыльную оперу.
Ну вот теперь, коль иждивенцев прогнал, можно и наверстать упущенное с Варварой. Едва ли не вприпрыжку направился в кухню, уже предвкушая утреннюю встречу с Цветочком.
Такой острой на язык, но отзывчивой на ласку. Трогательной и нежной девчушкой, что вчерашней ночью перевернула весь мой мир. Не доводилось мне прежде с бабами лясы точить. Пофлиртовали, глазки друг дружке построили и в койку, а вчера переклинило. Однако и Варька другая была. Волей-неволей, а заманила в свои расставленные сети.
Цветочек забралась под кожу. Милые смс, домашние посиделки, пироги и умопомрачительный секс. Все, что мог только пожелать мужчина. И пусть негодяйка еще не знала, что Илюха Мороз пал перед ней на колени, но этим утром я готов был свернуть горы. Отношения?! Чушь собачья, твердил уверенно я. А нынче?
Нынче я готов был пересмотреть свои взгляды.
Твердолобый баран, как можно раньше было не замечать такую девчонку? Сколько времени даром потратил… Она была теплой, домашней и настоящей. Её видишь и понимаешь — дома. Под её нежными руками приятно растаять, а за её робкие поцелуи потерять голову только в радость.
Вошел на кухню, а там пусто.
И на душе так пусто и паскудно стало, что впору было выть от досады. Никакого ароматного кофе, только привкус горечи во рту.
Разъяренный, я тяжелыми шагами направился на обыск своей пропажи. Её
Нигде. Не. Было. Моя малая как в воду канула.
— Твою мать! — хлопнув дверью в комнату, сел на кровать и положил голову на руки.
«Может, она вышла куда?» — не умирала во мне надежда.
Однако, пора было признаться, без чести и достоинства, что Илюху Мороза кинули.
Я должен ее найти. Должен с ней поговорить.
Взяв телефон с тумбочки, набрал. Однако, ответа не последовало, как и последующие семь раз.
Набрал смс:
«Ты где?»
«Что произошло?»
«Малая, что за дела?»
Но фиг там! Варя просто меня игнорировала.
Ярость захлестнула меня. Если эта девчонка думала, что я собираюсь ее так просто отпустить, то это ее самое большое заблуждение, которое я немедленно собирался развеять.
* * *
Я лихо въехал на парковку универа, заставляя зевак в страхе разбежаться, а голубей взлететь вверх. Резко затормозил, и, выйдя, хлопнул дверью.
Расправив плечи, принялся сканировать толпу. Среди многих знакомых, которые мне приветливо махали рукой, я не увидел заветную розовощекую девицу. Однако на глаза попался Белов, он-то мне и скажет, где подружка моего Цветочка, а у той уже узнаю, где пропажа.
— Белый, — окликнул парня, который курил и безразлично пялился в толпу. Однако мало кто знал, что его невозмутимость напускная. По едва ли суженным глазам Герыча можно было определить, что тот что-то замышлял. Опять что-то мутил! Неугомонный!
— О, очухался? — усмехнулся друг, выдохнув дым. — Что, вымотала тебя подружка?
Скулы свело, так крепко их сжал. Гера мой друг, товарищ, но подобный тон не применим к Варе. Она не подружка ему, она даже мне не подружка. Дружить мы с Цветочком определенно не будем.
— Варя, — поправил, и Белов понял меня с полуслова. Цветкова под запретом.
— Чем обязан?
— Где твоя прелесть бегает?
Герман выгнул снисходительно бровь, словно не понимал, о чем я толковал.
— Где Бобрич?
— Понятия не имею. Я за ней не слежу, — хмыкнул и отстраненно затянулся сигаретой.
Впору было гоготать, надрывая живот. Белов и за Бобрич не следил. Да он по её следам ходил, как зачарованный. Пялился, как на неземное чудо и боготворил, боясь даже пальцем прикоснуться. Наши остолопы уже давно бы приударили за малышкой, если бы не этот цербер. Как глянет, когда на девушку кто глаз положит, так сердце в пятки. С Герой шутки шутить себе дороже, это знал каждый.
— Белый, мне Цветкова нужна, а не твоя малышка, — устало вздохнул, потерев переносицу. Это утро было кошмарным.
— Она не моя, — вякнул, а я закатил глаза. Брехло, как же не «его»! —
