Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
Корнев распахнул окно, снял фуражку, и уселся в кресло.
– Где ваш начальник? – осведомился он довольно резко. – Что у него за дурацкая привычка звонить и бросать трубку на полуслове? – Полковник схватил карандаш и стал постукивать им по столу. – Может, кто-нибудь из вас мне скажет, зачем Зверь меня сюда вызвал?
Оперативники так и стояли у двери.
– Товарищ полковник, мы сегодня беспалого взяли! – заявил Горохов.
Корнев сделал удивленное лицо, выпрямился, отшвырнул карандаш в сторону и заявил:
– А ну садитесь! Нечего столбами стоять.
Дружинин и Горохов присели к столу, и Корнев продолжил:
– Беспалого взяли, это хорошо! Где он сейчас?
– Его «Скорая» увезла! Зверев сначала вам позвонил, а потом с беспалым в больницу поехал, – проговорил Горохов.
– Ясно! А ты, капитан, чего молчишь?
– А что сказать? – Дружинин пожал плечами. – Они вчетвером на задержание поехали. Евсеев, Горохов и Веня, то бишь старший лейтенант Костин. Еще сам Зверь, разумеется. Вот все, что я знаю. Павел Васильевич мне полчаса назад позвонил, приказал сюда ехать и тоже ничего толком не объяснил.
– Ладно, понял. Раз так, то пусть Горохов докладывает, – пробурчал Корнев.
В этот момент в дверь постучали, и в кабинет вошел Ткаченко. На нем был серый шевиотовый костюм, белая сорочка и ярко-красный галстук. Голову лейтенанта украшала фетровая шляпа.
– Разрешите, товарищ полковник?
– Разумеется, входите, товарищ лейтенант, садитесь! – Корнев указал на стулья, стоявшие вдоль стены, и полюбопытствовал: – Вас-то сюда каким ветром?
Ткаченко сел, положил ногу на ногу, улыбнулся и ответил:
– Минут сорок тому назад мне позвонил ваш Зверев и повелел явиться сюда. Я спросил, зачем это надо. Он сказал, что у него есть подарок для меня. Признаться, я заинтригован!
Корнев развел руками и обратился к Горохову:
– Давай-ка, дружок, объясни нам еще раз, зачем мы в этот чудесный воскресный день тут все собрались?
Горохов не успел ничего сказать, потому что в кабинет ворвался Зверев. Он подскочил к столу, схватил со стола одну из папок, лежавших на нем, плюхнулся на свой излюбленный диванчик и стал размахивать ею, как веером.
– Ну вот, наконец-то! – воскликнул Корнев. – Рассказывай!
Зверев вскочил, метнулся к окну, глянул в него, вернулся на свой диван и заявил:
– Есть! Идет!
– Кто идет? – прорычал Корнев.
– Венька наш идет!
Спустя пару минут в кабинет вошел Костин. Кепка едва держалась на затылке парня, брюки и ботинки были покрыты грязью. В руке молодой опер нес пакет.
Он шагнул к столу, вывалил на него два каких-то свертка и буркнул:
– Вот!
Зверев шагнул к нему и развернул один из них. Все увидели солидный девятимиллиметровый «люгер».
– Хочешь сказать, что это тот самый пистолет, из которого был застрелен Завадский? – спросил Корнев.
– Именно он! – ответил Зверев. – Веня, завтра отдашь эту штуку Мокришину, пусть снимет отпечатки.
Корнев с интересом рассматривал находку.
– Где ты его откопал? – спросил он. – Если на нем найдутся отпечатки нашей циркачки, то ей не отвертеться!
– На этом пистолете нет отпечатков Королевой. Я же тебе говорил, что Юля не убивала Завадского. Его пристрелил Молдаванин!
– Если Завадского пристрелил Молдаванин, то кто же тогда убил Соколовскую? – осведомился Корнев.
– Завадский.
– Ты можешь это доказать?
– Очень на это надеюсь.
– А что во втором свертке?
– А во втором свертке подарок для моего друга из госбезопасности! – Зверев взглянул на Ткаченко.
– Подарок лично для меня? – поинтересовался тот.
– Думаю, что это подарок для всего вашего ведомства. Впрочем, давайте по порядку. Итак, нападение бандитов на инкассаторов в сорок первом закончилось арестом Молдаванина и бегством трех его подельников в Эстонию. Вскоре началась война. К сентябрю сорок первого эта республика была оккупирована немцами, и наша пропавшая троица угодила в Кресты, в немецкий концлагерь.
– Что же там с ними случилось? – спросил полковник.
– Двое из них пособничали немцам! Сухоруков сделался надзирателем в своем бараке, а вот Ольга добилась гораздо большего. Она стала любовницей одного человека, довольно значимого в Крестах, и после освобождения Пскова уехала с ним в Германию. Это был Хумберт Пауль фон Зиверс ан дер Майн, имперский барон, ученый в области микробиологии, эпидемиологии и иммунологии, доктор медицины. В Крестах Зиверс проводил медицинские эксперименты по получению бактерий, сходных с палочкой Коха, но гораздо более опасных. Он разрабатывал и вакцину против своего вируса. Зиверс и его помощники занимались стерилизацией, эвтаназией, принудительно прививали заключенных дрянью, разработанной им. Подругой этого самого Хьюго Зиверса и стала наша Ольга Соколовская, она же Колесникова, она же Княгиня! После того как Зиверс приблизил к себе нашу красавицу, у Ольги появилось еще одно имя – Хельга. Именно так Зиверс называл свою любовницу.
– Нацистская идеология запрещает смешение чистой арийской крови с кровью представительниц низших рас, – с сомнением заявил Ткаченко.
Зверев пожал плечами и сказал:
– Возможно, Зиверсу было наплевать на эти предубеждения. Не исключаю, что он считал свою кровь слишком чистой и полагал, что ее невозможно испортить. Зиверс был бароном, стало быть, в жилах у него текла голубая кровь.
– Сухоруков умер от туберкулеза? Он что, тоже стал подопытным? – спросил Корнев.
– Не думаю. Скорее всего он просто заразился от соседей по бараку. Сухоруков был надзирателем и, само собой разумеется, общался с больными. Теперь что касается Романа Ротаря. Из всей нашей пропавшей троицы ему досталась самая незавидная участь. Он единственный из них не стал предателем и погиб в лабораториях Хьюго Зиверса. Когда Сухоруков поведал Молдаванину о тех страшных мучениях, в которых умер его сын, Ваня поклялся отомстить. Однако поквитаться он решил не с самим Зиверсом, который к тому времени уже давно покончил с собой, и не с Ольгой, на которую ему было плевать, а с одним из ассистентов нашего доктора-садиста.
– О каких ассистентах идет речь? – поинтересовался Костин.
– Вот мы и подошли к самому главному. Для проведения своих смертоносных опытов Зиверсу был нужны помощники. Довольно перспективный и талантливый Завадский пришелся тут весьма кстати.
– Завадский тоже стал узником Крестов? – спросил Ткаченко.
– Совершенно верно! Зиверс нашел себе среди заключенных не только любовницу, но и помощника. Завадский – прекрасный врач! Он стал настоящей находкой для Зиверса, которому был нужен толковый ассистент. Когда Сухоруков в туберкулезной зоне рассказал Молдаванину о том, как окончил свою жизнь его сын, Ваня решил мстить. Именно Завадского он выбрал в качестве своей главной и единственной цели. Ване Ротарю оставалось сидеть всего год, но он не пожелал ждать. Чтобы бежать из тюрьмы, ему была нужна помощь. Молдаванин обратился к смотрящему зоны, оренбургскому законнику Алмазу. Тот потребовал с него денег. Ваня сел за карточный стол, но проигрался. По решению сходняка Молдаванин отрубил себе пальцы. После этого он попал в лазарет и именно оттуда хотел совершить побег. Попытка оказалась неудачной. К оставшемуся году прибавились еще три. Молдаванину не оставалось ничего другого, кроме как отсидеть положенное и только после этого приступить к осуществлению своей задумки. Через четыре года Ваня приехал в Псков и начал поиски Завадского. Из газет наш мститель узнал, что этот доктор, продавшийся нацистам, благополучно живет в родном городе и даже занимает должность руководителя районной больницы. Ваня следил за Завадским и случайно столкнулся с Ольгой.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
