Книга Ночь до дедлайна - Винни Фред

- Ладно, давай, мне работать надо, времени до семи.

- Ты успеешь?

- Конечно.

- Какой материал возьмёшь? У меня всё на разворот, можно из шестнадцатиполосника потянуть что-нибудь.

- Это рекламный разворот, Люд, нельзя его статьёй занимать.

- Мы не можем делать несогласованную рекламу, ты чё, нас посадят.

- Я что-нибудь придумаю.

- Что?

- Меньше знаешь - крепче спишь.

- Ох и Миша… Ладно, ты взрослый человек, решил - делай.

- Спасибо.

- Давай.

- Ага, пока.

Она положила трубку, я отодвинулась и посмотрела перепуганными глазами на Мишу - я вообще не представляла, что сейчас будет. Он улыбнулся мне с выражением абсолютной непоколебимой уверенности, и сказал:

- Ну что, Бойцова-Стажёр, готова пошалить в области рекламных технологий?

Я отрывисто кивнула - с ним я готова была шалить в любой области.

За окном начинало светать, я сидела за своим компьютером и мазала цветные пятна на белом листе, стуча стилусом по вытащенному с антресоли графическому планшету - это мне Миша такое задание дал. Сказал, что мы должны поставить на десятую страницу рекламу, которой у нас нет, но это не проблема, потому что мы её сейчас сделаем, дизайнеры мы, в конце концов, или нет? Вот.

Он дал мне цветную распечатку той рекламы, которая у нас сейчас на девятой странице, и сказал придумать цветовое решение и композицию, которая будет хорошо смотреться на соседней, я сначала минут десять медитировала на полупустой разворот, потом меня озарило, и я стала вдохновенно мазать, экспериментируя с кистями - я не особенно часто работала на планшете, и рисовать профессионально не умела, но быстро наловчилась.

На девятой была реклама мужских джинсов, там сидел на изящном барном стуле субтильный девочкомальчик с гладким кукольным лицом, и пытался засунуть пальцы себе под резинку трусов, которые выглядывали из-под тех самых рекламируемых джинсов. Картинка была грамотно выстроена и хорошо снята, но вызывала лично у меня липкое желание перевернуть страницу и вымыть пальцы - слишком сладко. И на соседнюю страницу мне хотелось поставить что-то более соответствующее тематике журнала - всё-таки "Сталь и масло" ориентируется на водителей, механиков и ценителей прочих мощных и крепких штук, у нас даже рубрика про оружие была, и про машины-монстры, и про гонки, и про новые технологии в строительстве самолётов и ракет.

Я скрыла предыдущий слой, создала новый, и стала набрасывать самолёт, может быть, даже грузовой. Вспомнила, как при первой встрече с Мишей подумала, что ему надо строить самолёты - что только ни стукнет в голову от такого стресса.

Скрыв и этот слой, я создала новый и стала рисовать Мишу. Всё равно концепция готова, там десяток скрытых слоёв, я раскидала по листу квадраты и линии, выбрала цвета, осталось только дождаться от Миши решения, что мы, собственно, будем рекламировать. Он сейчас сидел за Людиным компьютером и изучал рекламные контракты, надеясь найти там что-нибудь подходящее, выглядел хмуро, я старалась на него даже не смотреть, чтобы не отвлекать.

Когда он резко отодвинул клавиатуру и встал, я вздрогнула, он виновато улыбнулся и рассеянно пощупал карман, как будто искал телефон, сказал мне:

- Слушай, я выйду на минуту… в смысле… ты кофе не хочешь? Тут внизу есть автомат.

Я вскочила:

- Сиди, я сделаю и принесу.

- Не надо, я просто хочу выйти отсюда и воздухом подышать.

- Ну пойдём, - я осмотрелась, пошла к окну и открыла его, впуская ночной влажный холод с запахом реки, - пусть проветрится, пока нас не будет, придём - закроем.

Он кивнул, захватил наши куртки и вышел следом за мной. Коридор уже был залит малиново-оранжевыми лучами, здесь окна выходили на северо-восток, и за этими окнами было индустриально-природное буйство серого и зелёного, и небо на фоне, почти как я рисовала, полоски облаков, косые лучи солнца и ослепительный блеск влажных от тумана стальных труб, стальных уголков на крышах, сталь умеет быть красивой…

Миша остановился и обернулся, я поймала его вопросительный взгляд, он посмотрел в окно, как будто пытаясь понять, что я там увидела, повернулся обратно с лёгким недоумением на лице, я смутилась и пожала плечами, с улыбкой шепнула:

- Красиво.

- Что красиво? - он смотрел на меня так, как будто хотел пощупать лоб, я захихикала и опять пожала плечами:

- Всё. Картинка просто красивая, сочетание цвета и света. И формы. Такие линии.

Он опять посмотрел за окно, на меня, опять за окно и на меня, медленно глубоко вдохнул и медленно тихо сказал:

- Алиса ты моя Бойцова-Стажёр, ты, может, не видишь, но за окном - жопа города, ободранные здания, которым скоро стукнет сотка, и которые наспех криво-косо переделали под современные нужды, ещё при союзе, и с тех пор не трогали, потому что это никому нафиг не сдалось, там внутри заводы и склады.

Я улыбнулась шире и вздохнула - это опять происходило, как тогда на балконе, я смотрела на небо, а Миша - на мусорные баки. Я протянула к нему руку и позвала:

- Стань сюда, где я стою.

Он изобразил безгранично терпеливую ироничную улыбочку, намекающую, что кое-кто здесь ерундой занимается, но руку взял и подошёл. Я развернула его лицом к окну, стала вести рукой вдоль линии крыш:

- Смотри и считай. Две трети неба - одна треть крыш. А теперь слева направо, треть неба, потом труба вон та, и потом ещё треть, и вон там ступеньки пожарные в самом низу, зигзаг такой, и он отражает зигзаг вон там на лифте. Лужа на крыше красивой формы, и она отражает небо, и вон там стальные трубы отражают, галерея сейчас в тени, но скоро она будет сверкать, солнце пойдёт вот так, и когда дойдёт на уровень той лестницы, будет офигенно.

- Когда это будет? - Миша стал серьёзным, наклонился, чтобы наши глаза находились на одном уровне, достал телефон и стал целиться камерой, я отобрала и сняла сама, получилось отлично.

- Это будет часа через полтора-два.

- Отлично, успеем кофе выпить. Пойдём, - он спрятал телефон и пошёл дальше уже совсем не такой мрачный, как минуту назад. Не знаю, что было причиной, хотелось верить, что я подала ему гениальную идею, хотя гораздо вероятнее, я просто в который раз развеселила его своей глупостью и наивностью, но об этом я старалась не думать.

Мы спустились на первый этаж, взяли в автомате кофе, и поднялись обратно, Миша захотел ещё раз посмотреть на эстетику жопы города, звучало обидненько, но я всё равно смеялась, он очень забавно это говорил. Мы остановились у широкого гранитного подоконника, я провела по нему пальцем, убеждаясь, что он настоящий - это здание тоже было старой постройки, тех времён, когда не скупились на толщину стен и натуральный камень.

Миша открыл окно, сказав мне надеть куртку, сам тоже оделся, опёрся о подоконник и стал задумчиво смотреть на свой мотоцикл на парковке. Я тоже посмотрела - такой же драный и грязный, как и вся индустриальная эстетика вокруг. Я осторожно спросила: