Пожав плечами, поправляю весьма скромный макияж, глядя в ручное зеркальце.
— Кстати, я хотела предупредить… Моя карьера в роли Авалон подходит к концу.
Джуд разочарованно вздыхает, а я говорю:
— Ты не думай, мне очень нравилось, и сегодня как раз показалось, что наконец-то начинает получаться и я по-настоящему помогаю людям. А тут такое… Наверное, пора Аве возвращаться на рабочее место. И учебный год скоро начинается…
— Ты хочешь уволиться? — Джуд явно не в восторге.
— Нет-нет! Просто времени будет меньше, да и не хочу я доставлять тебе лишних проблем.
— Ерунда, Аву я уже включил в расписание — так и думал, что тебе будет не хватать времени. Но ты, если захочешь, всегда можешь вернуться к сеансам. Клиенты тебя любят, и я… — Он вспыхивает. — Я тебя весьма ценю как сотрудника. — Сжав пальцами переносицу, мотает головой. — Ох, ну что я несу?
Я только пожимаю плечами. Не знаю, кто из нас сильнее смутился, он или я.
Джуд спешит переменить тему.
— Ты уже знаешь, что скажешь тете завтра?
— Не-а. — Бросаю блеск для губ в сумочку и щелкаю застежкой. Понятия не имею.
— Так продумай свою линию поведения. А то как бы тебя не зацепили с утра пораньше; не дав испить утреннюю чашечку кофе.
— Я не пью кофе.
— Ну, эликсира. В общем, ты меня поняла.
Оглядываюсь, поправляя сумочку на плече.
— Пойми меня правильно. Я очень люблю Сабину. Она взяла меня к себе, когда я потеряла все, а я вместо благодарности перевернула ее жизнь с ног на голову. Она имеет право знать правду — или хотя бы некое подобие правды. Только не завтра.
Стараюсь не улыбаться, произнося эти слова, но удержаться никак не могу. Лицо так и светится, как вспомню свой план, который никак, ну абсолютно ни в коем случае не должен сорваться.
Мне нужно копить в себе энергию света и добра, — как говорит Джуд, позитивные флюиды, — и все это перенаправить на Романа. Подойти к нему с позиций любви, мира и доброй воли. Только так я смогу победить и получу, наконец, самое для меня необходимое.
Вся эта история научила меня по крайней мере тому, что враждебностью ничего хорошего не добьешься. Зацикливаясь на том, чего ни в коем случае не хочешь, именно это нежелательное и материализуешь в результате. Поэтому власть Романа надо мной ослабла после моего обращения к Гекате: я успокоилась и хоть ненадолго перестала о нем думать. Значит, если устремить все душевные силы на то, чего я хочу — мира между бессмертными и противоядия к противоядию, — результатом станет победа и только победа.
Итак, сегодня вечером я иду к Роману не как к врагу. Не задумываю никаких военных хитростей. Проявлю лучшие стороны своей души и дам ему возможность тоже подняться над своими обидами.
Увлекшись этими светлыми мыслями, не сразу слышу вопрос Джуда:
— Куда ты идешь?
Он явно насторожился, и его экстрасенсорный радар заработал на полную мощность.
А я так и не могу стереть улыбку с лица.
— Кое-что сделать. Давно пора.
Джуд озадаченно наклоняет голову, хмурит брови. Его аура дрожит и расплывается по краям. Надо бы задержаться, успокоить его и объяснить, что все будет хорошо, но времени слишком мало. Ограничиваюсь короткой репликой:
— Не волнуйся, я знаю, что делаю. Увидишь, теперь все будет по-другому.
— Эвер…
Он протягивает руку.
— Спокойно! Я наконец-то поняла, как нужно обращаться с Романом.
Джуд наклоняет голову — дреды за несколько недель серфинга выгорели на солнце до светло-золотистого оттенка — роняет руку и задумчиво потирает подбородок. Малахитовое кольцо на пальце уступает зеленому блеску прищуренных глаз. Я небрежно отметаю все его сомнения. Впервые за очень долгое время я ощутила уверенность и не позволю себе колебаться.
— Я была в залах учености… — начинаю я, понимая, что Джуду требуется нечто более определенное, чем оптимистичные заверения. — И там… Ну, скажем так: мне дали кое-какие советы. Весьма полезные
Поправляю сумочку на плече, плотно сжав губы.
Джуд машинально обводит пальцем символ инь-ян на своей футболке.
— Эвер, я не уверен, что тебе следует снова идти этим путем. Если помнишь, в прошлый раз, когда ты решила встретиться с Романом лицом к лицу, ничего хорошего не вышло. По-моему, рано еще повторять подобные эксперименты. Подожди хоть немного.
Его слова совсем на меня не действуют. Судя по выражению лица, Джуд еще больше встревожился.
— Учту, — говорю я, заправляя прядь волос за ухо. — Только это ничего не изменит. Я все равно сделаю то, что задумала. Так сказать, последняя попытка.
— Что, сейчас? Ты серьезно?
Он смотрит на меня в упор — брови сошлись на переносице, взгляд такой, что становится не по себе.
Расправив плечи, скрещиваю руки на груди и заставляю себя не отводить глаза.
— А что? Побежишь за мной и попробуешь остановить?
— Может, и побегу. Если нужно будет, я все что угодно сделаю.
— Что значит — если нужно? Для чего нужно?
— Для твоей безопасности. Чтобы защитить тебя от него.
Перевожу дух и разглядываю Джуда очень внимательно, от золотистых дредов до пояса — дальше прилавок заслоняет. Закончив осмотр, возвращаюсь к его глазам.
— А в чем дело, собственно? Почему ты не даешь мне поступить так, как я считаю необходимым? Ты же говорил, что хочешь моего счастья, хотя бы и с Дейменом.
Джуд мнется, ерзает на стуле. Ему явно ужасно неловко. Мне становится стыдно за свои слова. Похоже, я хватила через край. Если мы однажды разоткровенничались — может быть, даже сказали друг другу больше, чем нужно, — это еще не дает мне права давить на него, требуя ответов на вопросы, которые, очевидно, причиняют боль. И все-таки что-то меня беспокоит. Какое-то смещение в его энергетике…
Отворачиваюсь и иду к двери. Он вслед за мной выходит в переулок, где мы ставим свои машины.
— Ко мне скоро придет Хонор. Хочешь тоже зайти? Можешь привести Деймена, я не против.
Останавливаюсь и пристально смотрю на него.
— То есть я, конечно, против, но виду не подам. Честное скаутское!
Джуд вскидывает в салюте правую руку.
— Значит, ты теперь встречаешься с Хонор? — спрашиваю я, глядя, как он влезает в свой старый черный джип.
— Ага. С твоей школьной подружкой — помнишь, она еще приходила к тебе на день рождения?
Хочу ему в сотый раз объяснить, что я с ней не дружу, а она со мной и подавно, судя по моим впечатлениям тогда на пляже… Но заметив веселые морщинки у его глаз, предпочитаю придержать язык.
