— Ну, что, адмиральское звание все ближе? Снова прав оказался товарищ Шурик? — по странной прихоти восприятия прогноз загадочного старца прочно теперь ассоциировался с личностью рядового Морозова. Наверное потому, что загадочного старика в глаза никто не видал, зато приключения с участием шебутного, но удивительно везучего раздо… рядового срочной службы наблюдались практически постоянно. — Адмирал КГБ? Гм, звучит хорошо. Хотя, нет, в оригинале было — адмирал ФСБ. Федеральной службы безопасности, кажется?
Размышления о судьбе несостоявшегося героя-пограничника плавно перетекли к делам насущным. Не столь радужным и веселым. Когда Громова срочно вызвали в Баку, он даже не предполагал, что едет за новым званием, по всем раскладам выходило, что года через три светит повышение, не раньше, даже с учетом, что должность полковничья. Конечно, его теперь напрямую курирует генерал Леонтьев из центрального аппарата КГБ СССР, и лично Председатель следит за всеми его действиями, отчеты каждую неделю требует, но быстрое повышение в звании никак не укладывалось в общую логику событий. Об их прямой связи никто лишний не должен догадываться, а тут такая засветка.
Причем Громов точно знал, что ЦРУ и РУМО (американская военная разведка) ведут досье на всех советских офицеров в звании от полковника и выше. И такой ход никак не отвечал интересам операции, лишнее внимание ни к чему. Все разъяснилось сразу после приезда в Баку. Позвонил генерал Гасаналиев из Азербайджанского КГБ и вежливо, но очень настойчиво попросил приехать к нему на прием. Фигура очень влиятельная в республике, и отказывать в такой просьбе не принято, хотя знаком Громов с ним весьма поверхностно.
Сидел товарищ Гасаналиев в богато отделанном кабинете, в сером помпезном здании на центральной площади города. При встрече был приветлив и обходителен, сразу с порога огорошил новостью, что именно его хлопотами выбита третья звездочка капитану на погоны. Громов вежливо поблагодарил, теряясь в догадках, с чего такая забота и щедрость. Не сказать, что звание не заслужил… карьере, но бесплатный сыр будет только при коммунизме, а он пока еще не наступил.
Так оно и оказалось. После пряников пошли… нет, не угрозы, всего лишь сообщение, что дело о «ясновидце» теперь в их веденьи, и мягкая просьба передать все собранные материалы о старце Исмаиле лично товарищу генералу. Громов вежливо отказался передавать дело, сославшись на вышестоящее начальство и отсутствие указаний.
Генерал попытался намекнуть, что разрешение он обязательно получит, но время терять не хочет, поэтому лучше отдать документы сразу. Ко взаимному удовольствию. Что предлагалось взамен, товарищ не озвучил, но явно не простое «спасибо». Новоиспеченный «кап-один» пообещал подумать, запросить свое начальство, но генерала такой ответ не устроил. Попытка надавить и даже запугать не прошла, да и сам товарищ Гасаналиев наверняка знал о характере Громова и его упертости, поэтому сильно не настаивал. Поэтому просто запретил возвращаться в Лениноран в ближайшее время. Судя по тону, спорить было бесполезно, а переводить отношения в откровенную вражду Громов не решился. Генерал-лейтенант — не та фигура, с которой можно себе позволить вольности. Тем более, что решать все равно должна была Москва.
Леонтьев в разговоре по телефону одобрил такое решение, порекомендовал не нарываться, пересидеть неделю-другую в Баку, а там видно будет. Тем более, что дел у него и здесь полно.
Громов открыл сейф, достал толстую пухлую папку и углубился в размышления. В принципе, неделя или другая роли не играют, зато дают возможность продумать еще раз предстоящей операции, отшлифовать детали, подправить и заменить слабые звенья при необходимости. За прошедший месяц много что сделано, но работы еще полно. Все же, Громов вынужден был признать, что идеи и предложения таинственного старца, странные и неожиданные, парадоксальные и даже абсурдные на первый взгляд, в конце концов, оказываются самыми выгодными и работающими. Взять, к примеру, мысль о создании второго фальшивого старца. Сначала Громов её не воспринял всерьез, но она крутилась где-то на задворках сознания, вызревала, кристаллизовалась и наконец превратилась в очень интересный и перспективный вариант.
Начальник Особого отдела Каспийской флотилии четко так и не понял, зачем нужна разработка Гейдара Алиева, но был твердо уверен, что парадоксальным образом старец, все равно, окажется прав и фигура бывшего секретаря ЦК окажется очень важной в предстоящих событиях. Впрочем, «нахичеванский пенсионер» сам по себе настоящий титан на политической арене, и влияет на обстановку даже формально ничего не делая. Вдобавок, Алиев — главный противник нынешнего первого секретаря республики. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что он — главный выгодополучатель в случае серьезных волнений в республике. Если снимут Везирова, то либо Гейдар Алиев сам вернется в Баку, либо его ставленник.
Поскольку Лениноран в последнее время стал очень неспокойным местом, буквально кишащим посторонними и очень любопытными людьми, а работников разных спецслужб в нем скоро будет больше, чем милиционеров, то проводить там сложную многоходовую операцию было рискованно. Поэтому был выбран Джалилабад, районный центр в часе езды от Ленинорана. Во-первых: это рядом, и появление Исмаил-муалима там никого не удивит. Во-вторых: городок спокойный и пока никого не интересует, поэтому можно подготовиться, не привлекая чужого внимания. И качественно зачистить все следы фальсификации по окончании.
Но для начала нужно было проделать большую подготовительную работу. Через знакомых Громов вышел на директора Бакинского исторического музея, который выделил консультанта по древнеперсидскому искусству. Тот подобрал несколько музейных экспонатов для фотосессии, и набросал текст для «древнего» артефакта. Правда, пришлось с него взять подписку о «не разглашении». Раритеты изготовил мастер-чеканщик по нарисованному образцу. Получилось довольно убедительные подделки под старину, тем более, что экспертизу делать никто не будет, медные таблички нужны только для фотографии в газете. Надписи на них сделаны на древнем персидском, и отличаются лишь парой строк. В них повествуется о правителе Хейдаре, который придет после Великого Землетрясения и будет править новой Албанией. Ключевое отличие: в одном варианте правитель родом из курдов, и жил в детстве в Сатрапии Армения, во втором — он из царского рода древнего государства Мзда (так по персидски называлась Мидия).
Громов часто в последнее время ловил себя на мысли, что раньше до такого ни за что бы не додумался. Словно мышление вышло из привычной из плоскости в какой-то новый трехмерный мир.
То, что Алиев болезненно реагирует на слухи о своем происхождении, подсказал старик, но до всего остального особист додумался сам. Теперь бывшему первому секретарю республики можно предъявить два варианта газеты на выбор. С одним и тем же интервью с Исмаил-агой, но с разными фотографиями. На одной будет чеканка с персидской вязью, повествующая о его курдском происхождении, вторая — с «правильной» родословной. Албания — это древнее название Азербайджана.
Весь тираж газеты «Джалилабадский рабочий» изъяли сотрудники КГБ прямо из типографии. Все две тысячи экземпляров. Причем никто не смог понять по какой причине конфисковали весь тираж. Догадаться, что причина — фотография древней чеканки с арабской вязью почти невозможно, если не знать изначально. Остальные фотографии с кувшинами и кинжалами не несут никакой смысловой нагрузки, это всего лишь иллюстрации к жилищу старца Исмаила для его же интервью. В котором он ни словом не обмолвился ни о курдах, ни об их царственных потомках.
