Когда Мириам вошла в спальню, Маура уже натягивала дневное платье из нежно-розового шелка.
– Через полчаса я должна быть готова к отъезду в Тарну, – сказала она, оправляя платье. – Пожалуйста, соберите всех свободных горничных, пусть они помогут уложить вещи.
Мириам чуть не потеряла сознание – за тридцать минут она должна одеть хозяйку, привести в порядок ее волосы и проследить за тем, чтобы уложили весь ее гардероб. Если молодая миссис Каролис всегда будет торопиться, забывая о своем достоинстве, может, и к лучшему, что она уезжает в Тарну. С другой стороны, с такой хозяйкой не соскучишься. Гейне рассказал ей, что камердинер, которого мистер Александр привез из Ирландии, будет сопровождать его в Тарну. Мириам подумала, что, может быть, миссис Каролис захочет, чтобы и она поехала с ней в поместье, но не знала, как предложить свои услуги.
Маура повернулась спиной к горничной, и та начала застегивать крошечные, обтянутые шелком пуговки, которые спускались от шеи до талии.
– Я надеюсь, вы не сочтете дерзостью мою просьбу, мадам, – начала Мириам взволнованно, ловко застегивая пуговка за пуговкой, – но у вас нет горничной, а я бы с радостью уехала с вами в Тарну. Маура сразу поняла, что ей предлагают не просто услуги, прежде всего дружбу.
– Я буду очень рада, если вы станете моей постоянной горничной, – сказала она с благодарностью, поворачиваясь к риам. – С кем я должна поговорить об этом?
– Вам ни с кем не надо говорить, мадам, – ответила Мириам, сияя от счастья. – Я скажу Гейнсу о вашем желании, он распорядится, чтобы я поехала в Тарну с камердинером мистера Каролиса и багажом.
Горничные уже сбегались в спальню, и Мириам охватила икота, когда она представила, сколько еще должна сделать.
– Найдите заколки, я сама приведу волосы в порядок, – дложила Маура, видя растерянность девушки.
Мириам с облегчением улыбнулась и достала из сумки, которую принесла с собой, коралловые заколки. Она положила их туалетный столик и в замешательстве спросила:
– Вы уверены, мадам?..
– Вполне, – твердо ответила Маура. – Проследите за сборами и поговорите с Гейнсом.
Охваченные любопытством горничные под руководством Мириам спешно укладывали вещи. Тем временем Маура занялась ими волосами. Привычными движениями она зачесала их вверх, связала аккуратным тутам узлом и скрепила прелестными заколками из черного коралла, которые Мириам подала ей. Вокруг суетились горничные. Маура посмотрела на свое отражение в зеркале. На ней было платье с открытым вырезом, узкие, стягивающие рукава заканчивались рюшами, которые изящно облагали тонкие запястья. Было еще довольно рано, и Маура с сомнением посмотрела на открытый вырез. Она не знала, что в этом случае диктует последняя нью-йоркская мода. Словно отгадав ее мысли, Мириам поспешила к ней с элегантным кружевным жабо в одной руке и браслетом в другой.
– Вы обязательно должны надеть какое-нибудь украшение, мадам, – сказала она, увидев, что Маура нахмурилась при виде браслета. – На этикетке в коробочке написано, что это – этрусское золото.
Несколько секунд спустя кружева заполнили вырез платья, а браслет соблазнительно поблескивал на запястье Мауры.
Горничная с удовлетворением оглядела ее и на всякий случай, если хозяйка думает, что не хватает чего-то еще, сказала:
– Для шали слишком жарко, вам потребуется кружевной зонтик, мадам.
Маура с тревогой подняла глаза на большие французские настенные часы.
– Боюсь, что искать зонтик уже некогда, Мириам. Пора сносить багаж вниз, к выходу.
Мириам бросилась отдавать распоряжения лакеям. Вскоре она вернулась с победным видом, держа в руке зонтик, который разыскала в одном из огромных чемоданов. Это был белый кружевной зонтик с ручкой из черепаховой кости, инкрустированной золотом, красивее которого Маура в жизни не видела. Она взяла его с трепетом и пожалела, что рядом нет Изабел.
При мысли об Изабел она чуть было не расплакалась и быстро-быстро заморгала, чтобы остановить навернувшиеся слезы. Сейчас они далеко друг от друга и не могут делить радости и огорчения, но настанет день, и они опять будут вместе. Как только Изабел достигнет совершеннолетия, она приедет к ним в Нью-Йорк, а когда Изабел вернется в Баллачармиш, они с Александром смогут гостить там месяцами. Будут ездить верхом к озеру Глендалу, ловить рыбу в озере Суир, делать все, что они делали с лордом Клэнмаром и Кироном, и это будет замечательно.
Стук в дверь прервал ее мечты. Мириам открыла дверь, и Маура услышала, как лакей сообщил, что Александр ожидает ее внизу.
горничная еще не успела повернуться и передать ей это, когда лакей уставился на нее вытаращенными глазами. Его не было среди слуг в Китайской гостиной, когда Гейнс прибежал на помощь, поэтому он увидел Мауру впервые. Но ему уже насплетничали обо всем, что произошло. Он уже знал, что мистер Каролис-старший назвал молодую миссис Каролис презренной нищей ирландской эмигранткой. Эта новость мгновенно разлетелась по всему дому.
– Передайте моему мужу, что я уже спускаюсь, – обратилась к нему Маура, натягивая перчатки из того же кружева, что и зонтик.
Лакей судорожно сглотнул, кивнул и бросился вниз в полном смятении. Он ничего не понимал: если молодая миссис Каролис – презренная эмигрантка, то он – голландец!
– Не беспокойтесь, мадам. Я за всем прослежу, – сказала Мириам, увидев, что почти вся домашняя челядь выстроилась вдоль коридора и на лестнице, сгорая от любопытства. Всем хотелось хоть одним глазком взглянуть на молодую хозяйку.
Маура отправилась вслед за лакеем, она видела устремленные на нее любопытные взгляды. Будь она простой крестьянкой, как решил поначалу Александр, это стало бы для нее настоящим испытанием. По величественной лестнице Маура начала спускаться к выходу. Простая крестьянка, конечно, растерялась бы от окружающего великолепия, не зная, как подобает вести себя в подобной обстановке. Что бы тогда сделал Александр?
Еще одна мысль внезапно пришла Мауре в голову. Она даже споткнулась и была вынуждена ухватиться за перила. Может, Александр и вправду предпочел бы, чтобы она была невежественной крестьянкой? А если он разочарован, что Маура хорошо воспитана и образована? Маура продолжала спускаться чуть медленнее. Наверняка он разочарован. Александр хотел, чтобы его жена стала полным позором для отца. Однако единственное, чего мог в ней стыдиться Виктор Каролис, это ее национальность и ее религия.
И вдруг Маура вспомнила еще одно, от чего в ужасе замерла на лестнице. Виктор Каролис обвинил Александра в том, что он собирался заплатить Мауре за согласие на брак, и Александр не отрицал этого. Нет-нет! Ведь если это правда, значит, Александр надругался над священным таинством брака. Такого она представить себе не могла. И еще это означает, что Александр не собирается делать Мауру своей настоящей женой.
Она стояла, словно окаменев, глядя на алую ковровую дорожку, устилавшую ступени лестницы, на мраморный пол круглой передней, где ожидал ее Александр. Но она – уже его жена. Брачный обряд был совершен священником по всем канонам римской католической церкви. Они соединены узами брака до самой смерти.
