Теперь стало ясно, что зрительная память не подвела девушку. Двор действительно изменился за ночь. И хорошо, если дело ограничилось помятой качелью и выкорчеванными деревьями. Могли и двухголовые лягушки родиться у соседской беременной кошки вместо котят.
Кати сбросила летние туфли в прихожей. Прихожая была крошечной. Вся однокомнатная квартирка, которую они снимали с мужем, удивляла своими малыми габаритами. Но Кати она из-за этого казалась более уютной. Настоящая норка, гнездышко, которого вполне хватало на двоих. Крупные пряжки туфель Кати были покрыты прозрачными стразами. Дешевка, конечно, но девушке нравилось. Впрочем, Кати не сомневалась, что очень скоро Крэк сможет купить ей туфли из чистого хрусталя. Вроде тех, что Золушка надевала на бал у короля. Если только Кати захочет такие туфли. Но Кати знала, что не захочет. Хрусталь хрупок, в таких туфлях не потопаешь ногами. И очень уж хрусталь тверд — еще, пожалуй, изрежешь ступни в кровь.
Да и своего принца Кати уже нашла.
Она прошла в комнату. Принц лежал на тахте лицом вниз. Кати негромко окликнула его. Крэк, скорее всего, спал. По опыту общения с отчимом Кати знала, что этому стоит только радоваться. Однако Крэк услышал ее и перевернулся на спину.
— Садись, — сказал он и похлопал по тахте рядом с собой.
Кати молча опустилась на стул около двери, не сводя глаз с мужа.
— Как первый день на работе? — спросил Крэк.
Точнее, это была ночь — Кати пока поставили в ночную смену. Кати удалось устроиться на мясокомбинат. Технология изготовления консервов не сильно изменилась по сравнению с прошлым веком. Сюда, в Новгород, новшества добирались очень медленно. Предыдущие восемь часов Кати провела у пышущего жаром чана с водой, в котором плавали банки с фаршем. Кати помешивала их специальной длинной лопатой, чтобы консервы проварились со всех сторон. Раньше эту работу доверяли только мужчинам — уж больно тяжелой она была. Но когда мужчин не осталось, вопрос сам собой отпал. Затем, когда в Новгороде мужчины снова появились, никто из них сначала не хотел идти на эту адскую работу. А когда такие желающие появились, этому воспротивился профсоюз. Были упомянуты вечные ценности и старые русские традиции. С жаром говорилось о том, что только к простой, тупой, неинтеллектуальной работе женщины и способны.
Однако истинная причина заключалась в том, что эта работа очень хорошо оплачивалась.
Кати была девушкой крепкой и спортивной. Ее физические способности даже несколько превышали человеческие. Однако девушка действительно вымоталась за смену. Кати мечтала только об одном — принять душ, перекусить и упасть в койку.
— Очень устала? — осведомился Крэк заботливо.
— Да, очень, — сказала Кати. — А ты, я вижу, отдыхаешь?
— Я ходил в кафе наниматься, — ответил он. — Ну, помнишь, я тебе говорил. И встретил там мать. Впрочем, тебе это, наверное, неинтересно.
— Так ты на радостях напился? — спросила Кати.
Крэк отрицательно покачал головой.
— Пойдем в ванну, — сказал он. — Я вижу, ты же хочешь искупаться. Я буду тереть тебе спинку и рассказывать.
Марго отложила кисть, чуть отошла назад. Художница критически осмотрела результаты своей работы. Ножки третьего гномика получились кривоватыми. Сказывалось долгое отсутствие практики. Может, слегка подправить рисунок так, чтобы казалось, что гномик сидит на корточках? Перед цветком с бабочкой.
Хозяин нового детского кафе «Белоснежка и семь гномов», Юрий Кузьмин, страдал от астмы. Лекарства, прописанные Эриком, удивительно помогли ему. Как-то он поделился замыслом создания нового кафе со своим лечащим врачом. Врач, он ведь словно друг и духовник. Юрий уже владел несколькими кафе и одним рестораном, когда идея создания детской кондитерской пришла ему в голову. Друзья Кузьмина не поддержали. Ему напомнили, что в Новгороде слишком мало детей, и он попросту разорится. Но Эрик, которого Юрий почтительно называл Андреем Ивановичем, одобрил эту смелую мысль. Ассортимент блюд был опробован осторожным Юрием в открытом весеннем кафе. Выяснилось, что Андрей Иванович прав. Когда Юрий стал искать дизайнера для небольшого помещения, которое он купил, Эрик порекомендовал свою жену. В деньгах Небесновы не нуждались, Марго могла оказать услугу и в кредит. Она работала дизайнером интерьеров в «Преторе». Эта солидная фирма выпускала встроенную мебель. Но сейчас, в конце лета, заказов было мало. Когда Марго узнала о работенке, которую организовал ей муж, она прямо почувствовала, как у нее зачесались руки.
Все-таки Марго любила рисовать.
А если бы Юрий знал, кто расписывает ему стены, то, пожалуй, пожалел бы, что согласился на любезно предоставленный ему кредит. Оплатить такой счет не хватило бы всей гипотетической прибыли заведения за несколько лет вперед. «Иногда инкогнито бывает даже полезно», усмехнулась Марго.
Она продумала всю внутреннюю отделку — дерево, резные лесенки, гирлянды искусственных, но очень красивых матерчатых листьев, а так же желудей, цветов, ярких мухоморов. Изюминка заключалась в том, что среди всей этой мишуры прятались семеро маленьких гномов. По замыслу, юные посетители должны были их искать. Эта забава должна была доставить огромное удовольствие и детям, и взрослым. Небольшая статуя Белоснежки сидела на краю каменной чаши с золотыми рыбками в центре зала.
Заказ на деревянные панели достался «Претору», где под ручательство Марго тоже выполнили работу в кредит. Гирлянды сделали в художественной мастерской лицея, где училась дочь Небесновых, Неждана. Деревянных гномиков и гипсовую Белоснежку по эскизу Марго создали в местной фольклорной мастерской.
Сегодня Марго пришла в кафе до появления рабочих, которые должны были крепить внутренние панели. Не хотелось рисовать на жаре, привлекая внимание любопытных зевак.
Но один зритель у нее все-таки был. Этот высокий светловолосый парень в потертых джинсах и безрукавке, расшитой цветным бисером и шелком пришел еще раньше Марго. Он тихонько сидел на скамеечке перед будущим кафе.
Марго решила все-таки посадить гномика на корточки. Она обернулась, чтобы взять другую кисть. Выяснилось, что парень уже не сидит себе на скамеечке, а стоит у нее за спиной. Поняв, что замечен, он улыбнулся и сказал:
— Очень красиво. Меня зовут Крэк Джонс, а вас?
— Маргарита Анатольевна. И что же ты делаешь здесь в такую рань, Крэк Джонс?
— Прочел вот в газете объявление, что здесь требуются официанты.
— Наниматься, значит, пришел.
Крэк кивнул.
— Хозяин раньше девяти не появится, — сообщила Марго.
Крэк глянул на солнце. Оно лениво выползало из-за горбатых крыш маленьких домиков частного сектора.
— Ну, значит, уже скоро, — сказал он.
— Подай-ка мне тот тюбик, Крэк Джонс, — попросила Марго.
Крэк наклонился за тюбиком. Из горловины его жилетки свесился шелковый лиловый шнурок, завязанный двойным узлом.
