Прощаясь с Кеем после наших похождений в царстве Аида, я даже и подумать не могла, что встречусь с ним раньше понедельника. И уж тем более, открывая дверь незваному вечернему гостю, не предполагала, что на пороге увижу его.
— Привет, — сердце сразу ухнуло вниз, забившись где-то внизу живота.
— Не хочешь прогуляться? — без предисловий поинтересовался Кей.
Прогуляться? Я? Как это не хочу? Только…
— Уже почти десять, — с сожалением произнесла я. — А в половину одиннадцатого начнет действовать комендантский час, забыл?
— Ты думаешь, я не знаю способа, как его обойти? — Кей прищурился.
— Ладно, — больше меня не нужно было уговаривать. — Только переоденусь.
— Жду тебя внизу.
— Договорились.
Закрыв за ним дверь, я едва не запрыгала от радости, и только присутствие Аяме удержало меня от подобного выражения переполнявших эмоций.
— Эй, не поняла, — Аяме попыталась перехватить мой взгляд. — Что это только что было?
— Иду гулять, — ответила я, вываливая на кровать весь свой гардероб. — Как думаешь, эта маечка подойдет к этой юбке? Или лучше сарафан надеть?
— Ты идешь гулять со своим куратором? — Аяме выхватила у меня из рук одежду и спрятала ее за спиной. — С этим странным типом, которого ты раньше избегала?
— А почему бы и нет? — я попыталась забрать у нее вещи. — Это ведь всего лишь дружеская прогулка.
— Прогулка, ради которой стоит нарушать приказы Афины? Ты веришь ему?
— Верю, — ответила, прямо глядя в глаза подруги.
— Что ж, — Аяме вздохнула и вернула одежду. — Тогда сарафан. Так романтичней… И не гуляй слишком поздно. Я буду волноваться.
— Куда пойдем? — спросила я Кея, когда при полном параде предстала перед ним.
— Хотел показать одно место. Это не очень далеко, но добираться не совсем удобно, — он бросил взгляд на мои босоножки на каблуках. — В принципе, можно сходить туда в другой раз, а пока просто прогуляемся.
— Нет, зачем откладывать? Я как-нибудь справлюсь, — беспечно заверила его я.
— Тогда пошли, — Кей усмехнулся и подал мне руку.
Я думала, мы двинемся в сторону Академии, однако он повел меня в противоположном направлении, вверх по горной дорожке, которая начиналась прямо за нашим общежитием. Вскоре она превратилась в узкую тропинку, и тут-то я поняла, что имел в виду Кей, говоря о «не совсем удобно добираться». В моих босоножках здесь явно не пройти: можно остаться и без каблуков, и без ног. Тогда я, недолго думая, сняла обувь и продолжила путь уже босиком.
Вскоре тропинка вывела нас на небольшую площадку, асимметричным полукругом вырастающую прямо из скалы. К моменту, как мы здесь очутились, совсем стемнело, и Академия с общежитием с высоты горы смотрелись как миниатюрные макеты зданий, подсвеченные лампочками.
— Это мое любимое место на Олимпе, — сказал Кей, опускаясь на траву. — О нем никто больше не знает. Садись, — он призывно похлопал по земле рядом с собой. — А лучше ложись, — и сам вытянулся на земле.
С охватившим меня смущением боролась недолго, и вскоре уже лежала рядом с ним.
— Смотри, — Кей показал на небо, — какие отсюда звезды…
Я подняла глаза и тихонько охнула: небо было так близко, что казалось — протяни руку и сможешь прикоснуться к его куполу. А звезды… Крупные, яркие, словно жемчужины, рассыпанные по сапфировому бархату.
— Нравится? — спросил Кей, поворачивая ко мне голову.
— Очень, — улыбнулась я. — Не думала, что ты романтик…
— А ты? — он продолжал наблюдать за мной.
— Не знаю, — я пожала плечами. — До сих пор не подворачивалось подходящего случая, чтобы это понять.
— Ты никогда ни с кем не смотрела на звезды? — усмехнулся Кей.
— Представь себе — никогда, — ответила я, а после не сдержала смешка.
— С чего смеешься?
— Да так, подумала кое о чем, — снова хмыкнула я.
— О чем? — Кей быстро сменил положение и теперь нависал надо мной, с интересом заглядывая мне в глаза.
— Я вспомнила нашу первую встречу, — я продолжала улыбаться. — Если бы тогда мне кто-нибудь сказал, что спустя несколько месяцев буду лежать с тобой рядом под открытым небом и разговаривать о звездах, ни за что бы не поверила.
— То есть впечатление я тогда произвел не очень? — уточнил Кей.
— Во всяком случае, не того человека, с кем можно смотреть на звезды, — в полушутку ответила я.
— А так? — он медленно стянул с себя повязку.
— А так совсем другое дело, — сказала, улыбаясь с совсем иными чувствами.
Я протянула руку и осторожно дотронулась до его лица. Едва касаясь пальцами, провела по щеке и остановилась на губах. Кей накрыл мою руку своей, затем мягко отвел ее в сторону и наклонился ко мне совсем близко, так что я чувствовала его дыхание на своих губах.
— Надеюсь, ты сейчас не будешь создавать свою иллюзию тьмы, — произнесла тихо.
— Она мне уже ни к чему, — улыбнулся Кей, и в следующий миг мои губы оказались во власти его губ.
Я тут же отозвалась на этот поцелуй, ни на секунду не сомневаясь в его правильности. Мы целовались то жадно, почти исступленно, то усмиряли страсть и выплескивали наружу всю нежность и ласку, на которую только были способны. Оторвались друг от друга лишь тогда, когда губы почти онемели, а легкие ныли от нехватки воздуха. Кей вновь лег на траву и, притянув меня к себе, уложил мою голову себе на плечо. Сейчас мне было так хорошо, что не хотелось о чем-либо думать или говорить…
Вот только нега моя долго не продлилась. Не знаю, почему эти давнишние подозрения решили напомнить о себе именно в этот момент, но они ворвались в мою голову и начали мучить и жалить, не позволяя наслаждаться своим счастьем в полной мере. И я все-таки набралась смелости и сказала:
— Кей… Мне нужно тебя кое о чем спросить. Только пообещай, что ответишь честно.
— Обещаю, — просто ответил он.
— Это ты отравил Геру?..
Кей ответил, не раздумывая:
— Нет, — и в его голосе звучало только искреннее удивление. — Как ты могла такое подумать?
— Просто у тебя могли быть мотивы, — я решила не юлить и довести этот разговор до конца. — Я однажды случайно услышала ваш разговор с Герой, и ты был очень на нее зол. А потом я узнала, что вы с ней… Ну, вы очень близки. Не как друзья, а как…
— Любовники, — закончил за меня Кей. — Кто тебе об этом рассказал?
— Неважно, — поспешно ответила я.
— Действительно, неважно, — усмехнулся он. — Потому что я догадываюсь, кто это мог быть.
— Так это правда?
