А подруга продолжала стоять у меня за спиной, так и не сойдя с места. Я слышала, как часто и встревожено она дышит, Марина подошла ко мне, положила руку на плечо- такой замечательный жест поддержки, вот только и вместе с теплом ее кожи я ощутила и холод иглы. Одно мгновение, и подруга отлетела от меня и грохнулась на пол, я все-таки успела применить шокер. Медленно подошла к лежащей без чувств Марине, опустилась на колено, и обнаружила в ее зажатой руке шприц. Вот сучка. Повезло, что вовремя среагировала
Оставалось только затащить ее неподвижное тело на кровать, и связать по рукам и ногам. Последнее не проблема, веревка заготовлена, а изголовье кровати кованное, такое же как и у кровати самой Марины. Слишком удобное для подобной цели, или и это было специально? Марина так тщательно осматривала каждую подходящую квартиру, когда мы искали жилье, придиралась к малейшим мелочам, может быть потому, что у нее уже было заготовлено подходящее место? Ведь на эту квартиру она согласилась мгновенно и без споров. Да и хозяин моего прежнего жилища позвонил на следующий день после моего разговора с Кириллом, именно тогда, она решила, что потребуется более тщательной слежки.
Пришлось подождать несколько минут, когда подруга открыла глаза. Я улыбнулась, в ее глазах было удивление, она оглянулась, совсем еще ничего не понимая, попыталась рукой потянуться до затылка, но обнаружила, что была привязана.
— Ну здравствуй, дорогая подруга, — сказала елейным тоном. — Я полагаю. Нам есть, что обсудить.
— Наташа. Что ты делаешь? Отпусти меня, — девушка отчаянно дергала за веревки. Как муха угодившая в паутину. — Что на тебя, в конце концов нашло? Это ни капли не смешно — повысила она голос.
Да уж с тем. Что это не смешно я была полностью согласна.
— Где моя дочь, Марин?
— Мертва, — произнесла она, и сердце словно рухнуло вниз, руки задрожали, именно этого ответа я и боялась услышать.
. — Преждевременные роды, ребенка не спасли, — продолжила пленница. — Ты сама знаешь- врет она напропалую.
— Уверена? А это как я понимаю, витамины?! — Я приподняла оброненный ею шприц, так, чтобы она видела.
— Успокоительное, — ответила она, прикусив губу — Ты была не в себе. И я испугалась. — Это звучит так убедительно, искренне, Марина гениальная актриса, вот только ее спектакль мне уже явно поднадоел.
— Знаешь, я очень любила дочь, так ждала ее появления, столько переживала. А ты так любишь своего Жениха. Так может твоя любовь за мою? Или ты не догадалась, почему отсутствует Женя? — Я смакую эти слова, наслаждаюсь тем, как от ужаса у нее округляются глаза. Передо мной человек разрушивший мой мир, и скорее всего убивший мою лучшую подругу, и сегодня я собираюсь платить по счетам. — Видишь ли я готовилась.
— Тварь! Не смей его трогать! — закричала Марина. «тварь» это хорошее определение для нее самой. Кем надо быть, чтобы отнять ребенка у матери и заставить ее поверить в его смерть?! По сравнению с этим даже разрушенное семейное счастье нечто.
— Я не знаю, — сказала она, в ее глазах застыл страх, — Мне велели ли следить за тобой.
— Следить и убирать тех людей, которые могут мне рассказать правду?
Она молчала, признаваться было не в ее интересах. Но ее молчание лишь подтверждало, что я права.
— Зачем, все это? Зачем вам понадобилась моя малышка? — Голос предательски задрожал, а глаза наполнились слезами. Но сейчас не время показывать слабости.
— Нам она вовсе была не нужна.
И эта сказанная ею фраза выбивала у меня из колеи, но Марина продолжала.
— Это эксперимент, — коротко сказала она. Как будто этих двух слов было достаточно для объяснения.
— Какой еще к черту эксперимент? — Это никак не укладывалось у меня в голове.
Мы тестируем технологию, позволяющую изменять воспоминания.
— Но почему я?
— Ты идеально подходила под критерии, установленные заказчиком. Говорят, мать никогда не забудет своего ребенка?
Ее глаза заблестели, а щеки запылали. На секунду на ее физиономии промелькнула непонятная для меня гордость. Ну да, я же забыла, а значит, их эксперимент удался.
— Женя, как я понимаю, изобрел препарат, — я не спрашивала, была уверена в этом. Именно Марины, несмотря на положение на секунду улыбнулась. Для нее это определенно успех. И даже живя со мной, лично "подруга" не задумывалась о его цене. Все ее показное сочувствие было игрой, Марина не лгала лишь тогда, когда рассказывала о любимом. Ее глаза были полны восхищением.
В памяти всплыло, как еще недавно я уважительно относилась к Жене, человек спасает жизни людей, наверно ищет лекарства от рака. Со всем позабыв о том, что не все изобретения созданы для человечного блага, атомная бомба тому пример.
И вряд ли Марина с Женей, окрыленные возможным успехом думали о моральной стороне вопроса. Даже сейчас Марина не пыталась молить о пощаде, не заявляла, что ее заставили, ее вел только холодный расчет, что я сдержу обещание. В конце концов, она узнала меня за эти несколько месяцев, и считала неспособной на жестокость. Знала бы она правду, почему мы сней просо разговариваем.
— Подождала бы месяц, Наташ, эксперимент бы закончился, и тебе вернули бы ребенка. Ни к чему все это, ни к чему, Совсем немного надо было потерпеть. Давай, я сделаю вид, что ничего не было? — великодущно предложила она.
Я не могла понять, она шутит или она это говорит на полном серьезе? Действительно верит, что я могу сделать вид, что ничего не было, что могу простить? За время нашего знакомства она не успела выяснить, послеждднее не входит в список моих талантов. Я не дура, я отлично понимаю, что было в итоге меня ждало через месяц, темный холодный подвал, и выстрел в висок. Лабораторные мыши живут недолго, тем более отработанные экземпляры. Интересно может, поэтому ей так не понравилось, что мною увлекся Вадим? Вряд ли он бы позволил так просто от меня избавиться.
Так много вопросов, вот только, Марина на них может и не ответить. Она лишь пешка в этой игре, а время, выигранное для меня Кириллом, истекало:
— Ну и на кого вы работаете? — и это а самый важный вопрос.
Она поморщилась и явно не торопилась отвечать. Ответ ей может дорого аукнуться.
— Сергей Петренко, — все-таки произнесла она.
— Если имя не совпадет, с тем, что скажет твой любимый, он умрет, Марин. — Я потянулась за телефоном, но она тут же исправляется:
— Андрей Кравченко, — шумно выдохнула она. — Это Андрей Кравченко.
Даже сейчас она не смогла удержаться от попытки солгать, впрочем, все наше общение начиная с первого дня сплошная ложь. Но все это будет вскоре совсем не важно.
Вопросов у меня больше не было, и в комнате повисла звенящая тишина. Я рылась у себя в памяти, но имя Андрея Кравченко, мне ни о чем не говорило. Но скорее всего моя малышка находится у него или по крайней мере наниматель Марины должен знать о ее местонахождении, зачем — то он же забрал моего ребенка.
