Развить магию в нужной степени по одним книгам — маловероятно. Добраться самостоятельно до отслеживателя — под большим вопросом. А что, если он вообще где-нибудь в королевской сокровищнице, как достояние нации, и к нему просто так не попасть?
Как ни прискорбно это признавать, но я могу не справиться в одиночку. А когда на кону жизнь дорогого человека, тут не до гордого фырканья, что, мол, сама все смогу. Тем более довериться никому нельзя, а Дарен и так уже знает о моей магии. С какой стороны ни посмотри, именно он — единственный подходящий союзник.
Главное, сначала стребовать с него магическую клятву, что выполнит свою часть сделки. И только после этого соглашаться на его условие…
— Не спится? — появление в беседке Стейнара оборвало мои размышления.
Неужели он за мной следил? Хотя вряд ли. Сегодня же он сразу ушел после Дарена, и до конца дня я его вообще не видела. Быть может, только сейчас и вернулся. Вот только выглядел он не очень… Бледный, даже немного осунувшийся…
— Решила немного тут побыть перед сном, — пояснила я, — подышать свежим воздухом.
— Не против, если составлю тебе компанию?
— Так ведь это твой дом, твой сад, твоя беседка, — я даже стушевалась, — как я могу быть против?
— Да не очень-то и мой, — Стейнар сел на сидение напротив, вытянул ноги и устало прикрыл глаза. — Как сегодня выяснилось, отец дом заложил.
— И какой срок? — тихо спросила я.
— Если через месяц не расплатимся, то придется подыскивать себе новое жилье. Мама с Лареттой не знают, и ты им тоже не говори. Нечего их лишний раз волновать.
Странно как-то. Родным людям такую важную вещь говорить не хочет, а мне, фактически посторонней, рассказал.
И с одной стороны, мне было очень жаль это семейство, отнесшееся ко мне столь по-доброму. Но с другой… Да, я могла предложить продать свою магию. Учитывая, что у меня ее с избытком, я бы ничего от этого не потеряла. Они бы оплатили все свои долги. Да только и я бы себя перед всеми раскрыла. А для меня это однозначный приговор…
— Не волнуйся, не скажу. Так ты поэтому такой… — я чуть не сказала «замученный».
Но он, кажется, и без окончания фразы все понял. Невесело усмехнулся, внимательно наблюдая за мной из-под полуприкрытых век.
— Скажи, ты когда-нибудь продавала свою магию?
— Нет, ни разу.
— Тогда тебе сложно будет понять, каково это. Каждый раз будто часть собственной души отдаешь. И пусть, считается, потенциал восполняется после этого, но все равно словно что-то внутри истончается и истончается… И все равно неминуема та грань, которая однажды закончится полным магическим опустошением… — он даже не жаловался, говорил без каких-либо эмоций, словно просто констатировал факт. И от одного этого стало совсем жутко. Конечно, Стейнару тяжело, но ведь мой отец, выходит, постоянно в таком состоянии. И то чудо, что жив до сих пор…
Не знаю, ждал ли Стейнар какой-либо реакции с моей стороны, но мне неловко было промолчать.
— Мне жаль, что у вас так сложилось. Правда.
— Все ошибаются, что уж тут поделать. Главное, учиться на ошибках и стараться в будущем все учесть.
Хоть и сказал совершенно спокойно, но и так чувствовалось, что он зол на отца. Зол, но старается держать все эти чувства в себе.
Разговор заглох. И не то, чтобы молчание тяготило, но я чувствовала себя сейчас здесь лишней. Хотела уже было пожелать доброй ночи и уйти. Но не смогла сдержать мучивший весь день вопрос:
— О чем вы сегодня говорили с Дареном, если не секрет?
— Об артефакторских лавках в Отриане. Ты же сама слышала, он намерен открыть несколько и ему нужен там управляющий, прекрасно разбирающийся в этом деле. Это мы сегодня и обсудили.
— И все?
— И все. А что, должны были еще что-то? — он не сводил с меня внимательного взгляда.
— Да нет, ничего, — мне даже легче стало. Просто все эти взгляды Дарена на меня сегодня… Видимо, просто моя паранойя разыгралась.
— Не жалеешь?
— О чем? — не поняла я.
— О том, что он не узнал тебя до сих пор.
— А я должна об этом жалеть? — хмуро уточнила я. Все-таки странная интонация Стейнара немного напрягала.
— Мало ли, — он пожал плечами. — Вдруг ты уже сокрушаешься, что отказалась от столь состоятельного ухажера.
Представляю, какого мнения обо мне будет Стейнар, когда я приму предложение Дарена. Со стороны-то никто не будет знать об истинных причинах.
— Нам мой взгляд, состоятельность — это еще далеко не все, — возразила я.
— А что же тогда? — он вдруг мрачно усмехнулся. — Или…как ты тогда сказала? Когда встретишь своего человека, обязательно сразу почувствуешь что-то особенное? И как, ничего сегодня не екнуло?
Вот право слово, впечатление, что он ревнует!
— Стейнар, к чему ты клонишь? — мне надоела эта игра в намеки.
— Ни к чему, — он хоть и улыбнулся, но устремленный на меня взгляд оставался очень внимательным. — Мне просто любопытно, не изменились ли у тебя планы.
* * *— Пока все по-прежнему, — я не стала рассказывать, что вернусь к Дарену. Объяснить истинные причины я все равно не могу, а любая ложь бессмысленна. Ведь насколько я успела узнать Стейнара, он в любом случае отнесется с презрением к моему поступку.
— Желательно, чтобы до начала сезона ты точно определилась. У меня есть кое-какие планы, но прежде, чем их воплощать, я бы хотел все же знать и о твоих намерениях.
— А какие именно планы? — тут же спросила я.
— Не думаю, что стоит обсуждать то, насчет чего я еще не решил окончательно, — и снова Стейнар не стал ничего пояснять. — Я знаю, как тебе помочь, но для начала ты и сама должна желать этой помощи. Вдруг и от Дарена ты на самом деле сбежала лишь из желания набить себе цену. Я слишком мало тебя знаю, чтобы быть хоть в чем-то уверен.
— Если мне не изменяет память, уговор был лишь на то, что ты выведешь меня на сезон, — парировала я, — чтобы я смогла найти себе там достойного супруга. Разве не так?
— Так, — он невозмутимо улыбнулся. — Но чтобы у тебя вообще была возможность найти себе супруга, нужно, чтобы Вайен оставил в покое. Уж поверь, мало кто в высшем свете рискнет пойти против него. Он богат и влиятелен, он имеет весомое слово в королевском совете. Пусть у него хватает врагов и он не раз участвовал в дуэлях, но, как сама видишь, он до сих пор живой и невредимый. У Дарена репутация весьма опасного человека, так что вряд ли кто осмелится противостоять ему.
— А ты? — с вывозом смотрела на него я. — Ты бы осмелился?
Стейнар ответил не сразу, смотрел на меня так, что мне даже не по себе стало. Но ответил вполне спокойно:
