Жрец высокомерно поджал губы.
– Ты предпочитаешь верить не мне, а прислужнику Киренха? Поистине, безумие коснулось твоего разума.
– Но вы никогда раньше не опровергали этого… – растерянно сказала девушка.
– И не подтверждал. Мне казалось, ты в состоянии и сама догадаться, что Герлена не позволила бы случиться подобному. Храм не торгует своими служителями! – его слова ложились ровно и без запинки.
Раньше Викаима непременно поверила бы ему. И устыдилась бы одолевавших сердце сомнений. Однако сейчас… Послушникам не положено поднимать взгляд на высших жрецов, это нарушение устава. Но девушка не имела сил следовать правилам, и потому смотрела прямо в лицо собеседнику, в стылые, как зимняя вода, глаза. Эти глаза лгали…
– Я дам тебе еще один шанс и приду завтра, после казни. Надеюсь, ты все-таки примешь верное решение.
Снова заскрипела дверь.
– После казни? – ошеломленно переспросила послушница. Но жрец уже вышел, уступив место двум в сером, тащившим за собой закованное в цепи чешуйчатое чудовище.
– Нам сказали, тебе скучно. Приказали организовать компанию, – желчно хмыкнул один, заметив ужас на лице Викаимы. – Всего на одну ночь, так что пользуйся случаем! Посмотрим, насколько разговорчивей ты станешь утром.
Пылающие алым расщелины глаз уставились на послушницу, на миг утратив безразличность.
– Чужая? – хрипло прошептала демоница. – Как странно любит пошутить судьба. Опять вместе в одной клетке…
Серые удивленно переглянулись:
– О-о! Так вы знакомы?
Послушница вздохнула, отворачиваясь в сторону. Теперь уж точно никто и никогда не поверит, что она не делала в Бездне ничего дурного… Впрочем, демоница тоже не спешила пояснять свои слова, снова впав в холодную отстраненность.
– Ладно, пусть Такнар сам разбирается с этим, – после небольшой паузы решили серые. – В конце концов, допрашивать тварей Киренха нам не поручали…
Они сноровисто приковали демоницу всего в нескольких шагах от Викаимы, намертво распяв ее у стены, и вышли, оставляя пленниц наедине.
Алые глаза Шаарель казались языками тлеющего пламени в воцарившейся темноте. Контур остролиста на удерживавших ее освященных оковах горел куда слабее – едва заметным проблеском.
– Ты пахнешь кровью, чужая. Герлена начала охотиться на собственных служителей?
– Нет, – устало выдавила послушница.
– Тогда почему ты здесь?
– Не знаю…
– Я вижу, как ты дрожишь. Из-за меня?
Викаима прикрыла глаза.
– Да.
– Раньше ты не боялась.
– Раньше я не чувствовала в тебе смерть… – тихо призналась девушка. – Ты изменилась…
– Мне пришлось. – Глаза демоницы полыхнули ярче, словно кто-то подбросил в огонь дров. – Я хотела спасти своего нерожденного ребенка. Ему требовалась свежая кровь.
– Это… неправильно.
– Неправильно?! – В ее голосе прорезался низкий рык, цепи со звоном стукнулись друг о друга. – Да что ты можешь знать об этом? Ты, которую Герлена навсегда лишила подобной возможности?!
– Смерть не в силах породить жизнь… Только отобрать.
– Именно этим девизом вы руководствовались, когда заперли нас за Барьером? Только за то, что мы покрыты чешуей и наши зубы чересчур остры?
– Вы хищники… Светлая богиня хотела защитить людей.
– Ценой уничтожения демонов? Не ты ли только что осуждала убийц?
Викаима попыталась поднять голову. Боль тяжелым свинцом заливала тело, превращая его в непослушную и чужую оболочку. Думать не получалось. Слова демоницы запутали ее.
– Я обычная послушница… Откуда мне знать все резоны богини? Уверена, на то были серьезные причины.
– Двойная мораль? – демоница клацнула зубами. – То, что позволено светлым, не позволено темным? Вы такие же, как и мы. Я начинаю думать, что кое в чем Реххас оказался прав. Вы обманули Киренха, спрятав свою истинную сущность под беззащитным обликом и использовав ловцов для грязной работы. Печально, что я поняла это слишком поздно… Если бы я могла вернуться в Бездну! Но эти цепи слишком крепки, а остролист жжет кожу…
– Мне жаль, что все так вышло… – чуть слышно произнесла Викаима. Демоница встретила ее слова злым смехом.
– Надеюсь, что скоро сожалеть будешь не только ты! Когда Барьер падет, вы будете уничтожены в считанные дни!
– Герлена не допустит подобного.
– Вы слишком слабы, чтобы надеяться выжить! Вам потребовалось целых десять ловцов, чтобы поймать меня, а ведь мои способности очень слабы! Кто защитит вас от тысяч и тысяч демонов? Молчишь? Правильно, молчи… Когда ты говоришь, я чувствую, как капает кровь с твоих губ, и тоже жалею. О том, что цепь слишком коротка. – В ее хохоте скользили нотки безумия.
Викаима старалась не слушать. Иногда это получилось, и девушка проваливалась в полузабытье, но грубое рычание слишком быстро возвращало ее обратно. Однако под утро накопившаяся усталость все-таки одержала верх, и она окончательно утонула в уютной темноте.
Когда серые увели демоницу, послушница не видела. В себя она пришла от удара о пол: освобожденное от цепей обессиленное тело не удержалось на ногах.
– Не спать! – Резкий тычок под ребра она едва ощутила. – Приказано на время перевести тебя в другое место. Дать подышать свежим воздухом. Эй, ты меня слышишь?
– Да. – Перед глазами плыли темные пятна, то и дело заслоняя склонившиеся над ней хмурые лица.
– О побеге можешь не мечтать, – предупредили серые, связывая ей руки. – И не вздумай сопротивляться. Если не пойдешь сама, потащим волоком.
Викаима молча кивнула, надеясь, что этого будет достаточно. Говорить было тяжело.
Вели ее долго. Скрытые в стенах переходы сменялись полутемными коридорами, упирались в неожиданно возникающие тупики и крутыми лестницами убегали вверх. Серые шли медленно, не подгоняя. Девушка радовалась этому, у нее совсем не оставалось сил. Ноги кололо болью на каждом шаге, казалось, будто по полу рассыпали битое стекло.
В новой камере имелось окно. Прямо около него Викаиму и приковали, закрепив кандалы рук по обе стороны от проема. Солнце еще только всходило, и площадь, на которую выходило окно, заливали рассветные лучи, окрашивая выпавший за ночь снег в нежно-розовый цвет.
Черный столб в центре, обложенный хворостом, казался слишком грубым и неуместным. Таким же неуместным, как и прикованное к нему извивающееся чудовище с алыми расщелинами вместо человеческих глаз.
Дрова Викаима заметила не сразу. Слишком светлые, в розовых бликах они сливались со снегом. Для таких костров полагалось использовать особенное, священное дерево.
Два круга охраны отгораживали столб от собиравшейся понемногу толпы. Внутренний состоял из жрецов Храма, их украшенные серебром зеленые плащи чуть заметно трепетали за ветру. Внешний образовывала гвардия императора. Их задачей было следить, чтобы толпа не подходила слишком близко, во избежание несчастных случаев среди мирных жителей.
