– Что?
– Слушайте, я знаю, что вы хотели выбираться почаще, и было славно выпить на пару. Но мне кажется, вы не совсем здесь. Если понимаете, о чем я. – Она откусила от палочки картофеля, потупилась и продолжала: – В смысле, я сдвинута на политике. Я никогда не буду зарабатывать больших денег. Я всю жизнь буду гнуть спину за письменным столом, готовя тщательно проработанные документы, которые никто никогда не прочтет. А если и прочтет, то исковеркает так, как я и помыслить не могу. Вы же зарабатываете много денег; наверное, повидали мир… Должно быть, я кажусь вам довольно скучной. – Она импульсивно схватила очередную палочку, но есть не стала, а просто уставилась на нее, словно не могла понять, что это такое.
Роби, ссутулившись, подался вперед, выходя из своей защитной скорлупы во многих смыслах. Затем взял палочку картофеля из ее руки и раскусил пополам.
– Я хотел выпить с вами. Если б не хотел, не стал бы. А если вел себя, словно отбываю повинность, – прошу прощения. Совершенно искренне. Я вовсе не считаю вас скучной.
– Вам понравился фри? – Она улыбнулась.
– Ага. Хотите мой блинчик?
– Я уж думала, вы никогда не предложите.
Как только они отведали пищу из тарелок друг друга, Ламберт сказала:
– Вы, наверное, обычно не едите жирное. Конечно, я видела вашу тренировку. Вы и бегаете тоже?
– Только когда гонятся.
Она засмеялась:
– У меня, наверное, очень высокий метаболизм. Ем всякое дерьмо и не набрала ни унции.
– Многие хотели бы обзавестись вашими проблемами.
– Знаю. Некоторые из женщин, с которыми я работаю, говорят то же самое. Не хотите откусить? – Она приподняла бургер. – Очень вкусный.
Отведав немного, Роби утер рот салфеткой. Закончив жевать, сказал:
– Наверное, работать в Белом доме – значит засиживаться допоздна, малоподвижный образ жизни, перекус на бегу и безумный график…
– Вы, часом, там не работали? А то резюме довольно точное.
– Сомневаюсь, что я подхожу для Белого дома. Лучшие и блистательнейшие, знаете ли.
– Добрых полстраны вашего мнения в этом вопросе не разделяет.
Улыбнувшись, Роби посмотрел, как Энни уписывает свой картофель фри, и окинул взглядом город.
– Хоть я там и работаю, все равно по-прежнему диковато видеть снайперов на крыше Белого дома, – проследив направление его взгляда, заметила Ламберт.
– Контрснайперов, – автоматически поправил Уилл и тут же в раскаянии прикусил язык. Улыбнулся. – Частенько смотрю «NCIS»[10]. Там и подцепил это словцо.
– Я записываю его на «цифру», – откликнулась Ламберт. – Отличный сериал.
Они снова погрузились в молчание. Наконец Роби нарушил его:
– Извините, собеседник из меня аховый. Это совершенно ненамеренно. Просто приходит и уходит.
– Да и я тоже, так что, может быть, мы очень совместимы.
– Быть может, – согласился Роби. Но теперь поймал себя на том, что действительно хочет поговорить. Снова оглядел панораму от Арлингтонского кладбища на вирджинской стороне и до вершины холма.
– Когда Союз конфисковал дом Роберта Э. Ли, обратив его в военный погост, ему объявили, что генерал сможет вернуть себе дом, уплатив налоги. Уловка в том, что Ли должен был уплатить их лично. Понятное дело, предложение Линкольна он так и не принял.
– Я о таком не слыхала.
– Не знаю, правда это или нет, но байка хорошая.
– И вы только что опровергли самого себя. Вы хороший собеседник.
– Пожалуй, порой на меня нисходит.
– Вам по душе инвестиционный бизнес?
– Был раньше. Но через какое-то время просто зарабатывать деньги как-то приедается. Жизнь этим не исчерпывается, знаете ли.
– Жизнь никогда не исчерпывается деньгами, Уилл, – сказала Ламберт. – Деньги в конечном итоге только средство. Должна быть и цель.
– Для многих они и есть цель.
– И у многих превратные приоритеты. Особенно в этом городе.
– Снова политик, – отметил Роби, заставив ее залиться румянцем. – Хотите, буду распорядителем вашей кампании?
– Ага. Я могу выступить под флагом заботы о других больше, чем о себе. У власть предержащих пролетит просто на ура.
– Да ну их в задницу! Несите свое послание людям.
Он смотрел, как Ламберт доедает свою трапезу.
– Итак, что же на самом деле занимает для вас второе место после Белого дома?
Она пожала плечами:
– Почти все распланировали свои жизни лет на сорок вперед. Они в точности знают, чего хотят и как этого добиться. По ходу, амбициозные трудоголики.
– Амбициозные кто-то там, – отозвался Роби. А сам подумал о сходном ответе Джули в разговоре о ее будущем.
– А когда работаешь в Белом доме, то на самом деле посвящаешь свою жизнь другому, президенту, которому служишь, – добавила Ламберт. – Ты всем существом связан с успехом другого человека.
– Должно быть, тяжко жить подобным образом.
– Откровенно говоря, я даже не помышляла, что дойду до таких высот.
– Должно быть, действовали как надо. Лига плюща?[11] Связи?
– Виновна по обеим статьям. Мои родители весьма состоятельны и политически активны, так что я знаю, что они нажали на какие-то рычаги, чтобы пропихнуть меня сюда.
– По-моему, чтобы пробраться в большой белый дом, нужно полагаться прежде всего на себя, потому что на этом уровне рычаги есть у всех соискателей.
– Спасибо на добром слове. Нечасто такое приходится слышать. – Прижав салфетку к губам, она пристально разглядывала Роби. – А что же следующее для вас?
– Может, смена курса… Я занимался одним и тем же слишком долго.
– Перемены к лучшему.
– Возможно. Или мы сможем потолковать об этом как-нибудь в другой раз.
– Вы приглашаете меня на свидание? – Она просияла.
– Я не пропустил какой-нибудь промежуточный этап? Нельзя же перескакивать от выпивки к свиданию…
– В моем уставе это в порядке вещей, – быстро отреагировала она.
Позже, когда принесли счет, Роби взял его вопреки протестам Ламберт.
– Сквитаемся, – сказал он. Этот комментарий заставил ее улыбнуться.
Уилл проводил ее до Белого дома. Ламберт объяснила, что ей надо доделать пару вещей и забрать велик. И по пути взяла его под руку.
