– Если вы близки, у вас есть свои обязательства. И проблемы тоже. Но забота друг о друге… ощущение, что ты не один… вот это просто замечательно.
– Ты не скучаешь по своим родным? – спросила я.
– Иногда, – призналась София. – Но когда меня не хотят принимать такой, какая я есть, это не семья. – Она пожала плечами и глотнула кофе. – Расскажи мне, что было, когда Джо привез тебя назад.
Я зарделась.
– Ты же знаешь, что он провел здесь ночь.
– И?
– Никаких подробностей, – запротестовала я, а София весело рассмеялась, когда я еще гуще покраснела.
– По твоему лицу вижу, что было хорошо.
Я попыталась отвлечь сестру.
– Давай определимся с планами на день. Сегодня нам надо проверить, что уже сделано для свадьбы Уорнеров и отправить отчет Райану. Мне кажется, он согласится с большинством наших предложений, но хочу убедиться… – Услышав дверной звонок, я запнулась. – Наверное, служба доставки. Ты ведь никого не ждешь?
– Нет. – София подошла к входной двери и посмотрела в узкое окно сбоку. И тут же развернулась и прижалась спиной к двери, будто ассистентка метателя ножей во время репетиции. – Это Стивен. Зачем он пришел? – с безумными глазами выдохнула она.
– Понятия не имею. Давай его спросим.
Сестра не пошевелилась.
– Как думаешь, чего ему надо?
Я терпеливо напомнила:
– Он тут работает, впусти его.
София напряженно кивнула. Она отперла замок и открыла дверь с излишней силой.
– Чего ты хочешь? – спросила она напрямик.
Стивен был одет по-простому – в джинсы и тенниску. Он посмотрел на Софию с непонятным выражением.
– Я тут вчера оставил чехол для телефона и вернулся его забрать, – настороженно пояснил он.
– Привет, Стивен, – поздоровалась я. – Чехол на журнальном столике.
– Спасибо. – Он с опаской вошел, будто ожидал наступить на бомбу-другую.
Взобравшись по лесенке на диван, Коко внимательно смотрела, как Стивен берет чехол. Он задержался погладить ей голову и почесать шею. Едва он перестал, как Коко поскребла его руку лапой и подставила голову, требуя продолжения.
– Как дела? – спросила я.
– Все хорошо, – ответил Стивен.
– Налить тебе кофе?
– Я… не знаю. – Это, оказывается, очень непростой вопрос.
– Ладно.
Стивен продолжал гладить Коко, украдкой поглядывая на Софию.
– У тебя тапочки с кроликами, – заметил он, будто подтверждая свое давнишнее подозрение.
– И? – мрачно спросила сестра, явно ожидая язвительного замечания.
– Мне нравится.
София посмотрела на него с замешательством.
Они были настолько увлечены друг другом, что не заметили, как я, крадучись, ушла с кухни.
– Я собираюсь на фермерский рынок. Там должны быть хорошие персики. Составишь компанию?
– Почему бы и нет? – ответила София голосом на октаву выше обычного.
– Отлично.
– Мне только надо переодеться из пижамы в обычную одежду и… – София на мгновение замолчала. – Ведь я правильно ставлю ударение?
Не в силах сопротивляться искушению, я посмотрела на них с лестницы. Я прекрасно видела лицо Стивена. Он улыбался, его глаза сияли.
– Нет, ударение надо ставить на второй слог. – После секундного колебания Стивен нежно погладил ее по щеке.
– Пи́жама, – повторила сестра точно так же, как и раньше.
Отбросив всю сдержанность, Стивен обнял ее и что-то прошептал.
Повисло длительное молчание. Раздался тихий всхлип.
– Я тоже, – пробормотала София.
Стивен поцеловал ее, и София ответила на объятие, зарывшись руками ему в волосы. Преисполненные взаимной нежности, они неловко целовали друг друга в щеки, подбородки, губы.
Поспешно поднимаясь по лестнице, я думала, что не так давно представить страстно обнимающихся Стивена и Софии было из области фантастики.
Однако все менялось очень быстро. Долгая надежная дорога, которую я запланировала для себя с Софией, оказалась богата на неожиданные повороты и объезды. Невольно задумаешься, а не забросит ли нас в совсем другие точки вместо изначально запланированных?
Новости о состоянии Хейвен я периодически получала от Эллы, Либерти и, разумеется, Джо. Хотя Хейвен быстро идет на поправку, пока к ней пускают только близких родственников – до возвращения домой. Малышку назвали Розали, она набирает вес и отлично себя чувствует. Ее часто приносят к маме и укладывают на грудь для контакта кожа к коже. Так называемый «метод кенгуру».
Я просматривала фотографии, которые Джо снял и сбросил на планшет. Увидев потрясающий снимок Харди, нежно держащего Розали на руках и с улыбкой склонившего голову так, что дочка касалась его носа миниатюрной ладошкой, я остановилась.
– Кажется, у нее голубые глаза, – заметила я, увеличивая размер картинки.
– Вчера заходила мать Харди и заявила, что глаза у него при рождении были точь-в-точь такие же.
– Когда Хейвен и Розали выпишут из больницы?
– Вероятно, через неделю. Харди будет на седьмом небе, когда наконец сможет забрать своих девочек домой. – Джо помолчал.- Надеюсь, сестра не захочет еще детей. Харди уверяет, что больше такого не выдержит, даже если Хейвен и готова будет рискнуть.
– А при новой беременности есть риск преэклампсии?
Джо кивнул.
– Может, Хейвен хватит одного ребенка, или Харди передумает. Никогда не предугадаешь поступки людей. – Дойдя до последней фотографии, я вернула Джо планшет.
Мы были в его доме в Олд-сикс-уорд, в очаровательном бунгало. Рядом с основным домом, на заднем дворе, стоял домик поменьше. Стены внутри обоих зданий Джо выкрасил в нежный сливочно-белый цвет, а отделку – в насыщенный ореховый. Прекрасно отреставрированная мебель дополняла скромное, очень мужское убранство. Однако больше времени Джо показывал мне второе строение, где он работал и хранил фотооборудование. К моему удивлению, там даже была темная комната, от которой, по его словам, он никогда не избавится, хотя пользуется ею редко.
– Я периодически снимаю на пленку. Есть что-то волшебное в проявке фотографий в темноте.
– Волшебное? – лукаво переспросила я.
– Я тебе как-нибудь покажу. Нет ничего лучше, чем видеть, как на подносе проявляется фотография. Плюс главным становится мастерство. Нельзя понять заранее, не слишком ли светлый или темный кадр, и не подправить детали с помощью осветителя и затемнителя, поэтому приходится руководствоваться чутьем и опытом.
