Некогда Солтден был известен как центр контрабанды. Этому способствовали высоченные, покрытые соляной коркой скалистые обрывы и укромные бухточки, где лихие люди предпочитали прятать свои суденышки. Эмери втянул ноздрями соленый воздух и прищурился. По его мнению, морем здесь и не пахло, а пахло самой настоящей кровью… и будущей бойней.
Над горизонтом клубились тяжелые дождевые тучи. Значит, где-то на другой стороне залива – во Франции – разразилась гроза. Эмери задумался, накроет ли ненастье Англию уже сегодня.
Нужно поаккуратнее выбирать участки для раскладывания бумажных заклинаний.
Да и Хьюз сказал, что остальные прибудут только завтра.
Не расставаясь с чемоданом, Эмери прогулялся по берегу и внимательно изучил скалы. Затем побрел обратно в город, высматривая заброшенные и особенно жалкие домишки. Ему требовалось просторное пустое здание. Вряд ли в Солтдене можно было найти нечто подобное, но попробовать, конечно, стоило.
Северную оконечность Солтдена, где жители всерьез пытались воссоздать что-то благопристойное, Эмери решил не посещать.
В конце концов он обнаружил то, что хотел: трехэтажное здание бывшей фабрики. Строение находилось в удовлетворительном состоянии, правда, поистрепалось от времени и непогоды. Судя по запаху, прежде тут изготавливали обувь. Оборудование в основном давно растащили.
Подойдет, подумал Эмери и направился в Роттингдин. Ему предстояло купить еще целую кипу бумаги.
Эмери всегда спал мало, но никогда на это не жаловался. Бессонница как будто сама предоставляла ему выбор: то ли страдать от нее, то ли использовать во благо. Поэтому почти всю ночь он провел за изготовлением самых разнообразных заклинаний, которые могли пригодиться и для личных дел, и для решающей битвы с Сараджем. Ловкие пальцы Эмери Складывали четырехконечные звездочки, звенья для цепей-щитов, цепи-удавки и множество других замысловатых вещиц. Что касается фабрики… Он надеялся, что Джулиет сумеет выполнить свою часть плана и выманит Сараджа в Солтден. А если нет, что ж, тогда надо будет ломать голову дальше.
Ранним утром Эмери уже был в переулке, расположенном позади старой скобяной лавки близ фабрики. Накануне он отправил Джулиет бумажную птицу с нужными координатами – теперь нужно было запастись терпением…
В начале десятого к лавке подъехали два автомобиля, в которых находились мг. Кантрелл и полицейские.
Джулиет, Плавильщица, примерно такого же возраста, что и Эмери, начала работать в Уголовном департаменте два года назад после успешной, но непродолжительной карьеры помощника инспектора в Ноттингеме. Рослая миловидная женщина ходила размашистым солдатским шагом и держалась подчеркнуто прямо. Как и Патрисия, она собирала волосы в тугой узел на затылке, что подчеркивало ее квадратный подбородок.
Плавильщицу сопровождали четыре «бобби», осанка которых выдавала их военное прошлое.
– Эмери, к сожалению не могу вас порадовать, сказав, что вы прекрасно выглядите, – заявила она, улыбнувшись, – но боюсь, вы назовете меня лгуньей. Вы не выспались? Или сегодня просто очень сумрачно?
Она взглянула на пасмурное небо.
Эмери промолчал. К Джулиет он относился с симпатией, но сейчас у него не было настроения для легковесной болтовни.
– Он едет сюда?
– Думаю, да, – ответила магичка, шагая по дороге.
Она оглянулась на полицейские автомобили, которые медленно ползли за ними.
– Нужно поторопиться. Сарадж Пренди может повести себя совершенно непредсказуемым образом.
– Я уже кое-что подготовил. Пустая обувная фабрика, вон там, неподалеку, – произнес Эмери, махнув рукой в сторону.
Из кармана балахона – на сей раз оттенка шалфейного – он извлек цепь-щит и предложил магическое изделие своей спутнице.
Джулиет покачала головой и подала знак – машины тотчас затормозили.
– Благодарю, но в бумажной защите пока нет необходимости, – сказала она, направляясь к багажнику одного из автомобилей.
Эмери последовал за Плавильщицей. Магичка подняла крышку и вынула из прочной картонной коробки стальную цепь с фигурными звеньями, образующими широкий пояс.
– Наденьте, – предложила она. – Наверняка не размокнет от сырости.
Эмери не стал возражать и взял у Плавильщицы цепь. Она оказалась гораздо тяжелее своего бумажного аналога, но Джулиет была права – стальные кольца намного превосходили надежностью хрупкие бумажные звенья. Оборонительные заклинания Складывателей имеют определенный предел. Атакующие, впрочем, тоже. Но у любого материала есть свои достоинства и недостатки. Эмери усвоил эту истину еще во время своего обучения, которое завершилось девять лет назад.
– Наши люди сейчас в Брайтоне, – добавила Джулиет и, порывшись в кармане, отыскала бумажку с адресом. – Хорошо бы послать к ним птицу – ведь только они и смогут предупредить нас о прибытии Сараджа.
Эмери взял записку, Джулиет извлекла из багажника тонкий лист серого картона, и Эмери мигом Сложил из него маленькую певчую птичку.
Бумажный гонец будет неразличим на фоне туч – он быстро достигнет Брайтона и вернется обратно в Солтден, как прилетает в свое родное гнездо настоящая птица.
– Джулиет…
– М-м-м?
Эмери взвесил птаху на ладони.
– Удалось найти склад? И Лиру?
Плавильщица нахмурилась.
– Альфред говорит, что местная полиция обнаружила и склады, и даже разбитое зеркало, но Лира пропала.
Эмери забеспокоился, но совсем не так, как он ожидал. Он не ощутил ни привычного биения пульса в висках, ни прилива страха. Скорее его тревога напоминала короткий укус слепня. Он отмахнулся от зыбкого ощущения – сейчас Лира интересовала его едва ли не меньше всего на свете.
– Дыши, – шепнул Эмери птичке, и его крохотное детище встрепенулось на ладони.
Эмери внятно изложил ей задание, и пташка, взвившись вверх, помчалась с попутным ветром на запад, к Брайтону.
Джулиет вздохнула.
– Надеюсь, обойдется без дождя.
– Дождя не будет, – заявил Эмери. – В ближайшее время – точно.
– Откуда такая уверенность? – не без ехидства спросила она.
– Складыватели на этот счет никогда не ошибаются, – ответил он, отворачиваясь от автомобиля. – Давайте я покажу вам фабрику. Там-то и спрячутся наши люди.
Когда птичка вернулась, время понеслось вскачь.
Настроенный на Эмери бумажный вестник отыскал своего хозяина в укрытии позади скобяной лавки, которое маг делил с Джулиет.
Птичка опустилась на ладонь Эмери, хлопая обтрепавшимися крылышками.
Она изрядно помялась, но была способна летать.
– Прекратись! – скомандовал Эмери и перевернул птаху.
