«Я могу научиться ставить блокировку на свои мысли».
Лорелея смотрела в сторону.
«Ты ведь не слышишь мыслей Ирины, даром что насквозь пропитан ее чарами. Она столько народу заколдовала, что, умей все эти бедняги читать ее мысли, давно бы ее разоблачили. Однако этого не происходит. Габриль тоже умеет блокировать мысли, и он научит меня. Нехорошо, что мы вот так видим друг друга. Неправильно».
Кэль успел представить себя – немого, пойманного в ловушку, с одним только драконьим сердцем, в ошейнике, который, стоит зазеваться, вновь возьмет над ним верх. Если Лорелея научится прятать свои мысли, Кэль останется совсем один.
Лорелея сделала глубокий вдох, собираясь заговорить. Впрочем, Кэль знал, что она скажет. Нет, она не поступит так жестоко. Она ему симпатизирует и сочувствует. Сострадание смягчило ее скорбь и ее гнев.
Ну а Кэль сам не попросит о такой милости.
«Да. Пусть Габриль тебя научит, чтоб я не лез куда не надо».
Эту мысль Кэль буквально вымучил. Постарался запрятать подальше страх перед полным одиночеством.
«Я так хочу. Правда».
«Неправда. Ты этого не хочешь».
Кэль рассмеялся, хотя ничего смешного в ситуации не было. Просто сказалась привычка. Всю жизнь Кэль дурачил всех и каждого, за исключением Бриг; пытался убедить окружающих, что он – обаятельный шалопай, ничего всерьез не принимающий. Сносить недовольство отца было легче, если Кэлю удавалось внушить себе: он это недовольство нарочно вызвал. Но от Лорелеи не спрячешься, Лорелею не проведешь. Она уже видела Кэля-чудовище; чем больше времени продлится их телепатическая связь, тем больше граней личности Кэля откроется принцессе.
«Я хочу научиться ставить блокировку еще и потому, что ты здесь не один такой чувствительный».
Лорелея села на одеяле и принялась плести косу. Пальцы, тонкие и ловкие, так и мелькали.
«Просто ты сейчас видишь мои чувства так же отчетливо, как я вижу твои. Если так и дальше пойдет…»
«Не пойдет. Поставь блокировку».
«Если так и дальше пойдет, Кэль, нам понадобятся правила. Четкие и нерушимые».
«Просто поставь блокировку».
«Перестань спорить с мардушкой. Я не брошу тебя в полном одиночестве, и точка».
Удивительная девушка! Кэль в очередной раз восхитился ее добротой и силой духа.
«Ты опять меня спасаешь».
«Наверняка буквально на днях тебе придется спасать меня».
Лорелея выдала короткий смешок.
«Надеюсь, твоя жизнь не подвергнется опасности».
Кэль поднялся на ноги, протянул Лорелее руку.
Она взяла Кэля за руку. От магических искр закололо пальцы.
«Итак, насчет правил. Во-первых, никаких копаний в чужих мыслях без спросу. Во-вторых, если что-то случайно подсмотрел – не лезть глубже. В-третьих, чтоб я больше не читала всяких глупостей про поцелуи, когда у нас полно дел. Договорились?»
«Договорились».
Кэль отшатнулся от Лорелеи, потому что ошейник вновь велел убить ее, и боль усилилась.
«Да, вот еще что. Если тебе станет больнее или если почувствуешь, что теряешь контроль, сразу сигнализируй».
Лорелея сжала пальцы Кэля и взглянула на его торс, теперь облаченный в Габрилеву рубаху.
«Пойдем ужинать. Мне нужны силы».
«Чтобы возвести барьер в Элдре?»
Кэль не потрудился замаскировать свое нетерпение.
«Конечно».
Они шагнули из шатра в ночь, сразу обдавшую их колким холодом. Синева небес над горами, на западе, медленно переходила в черноту.
«А что ты будешь делать потом? Тебе есть где укрыться от Ирины? Знай: в Элдре ты желанная гостья. Мой народ спрячет и защитит тебя, Лорелея».
Девушка вздернула подбородок.
«Я не из тех, кого нужно защищать, и тем более – прятать».
Мысли так и замелькали, Кэль едва успевал следить: мост обрушивался в реку, за ним летели дозорные башни, Ирина слабела с каждым сеансом магии. К тому времени, как Кэлю открылся весь план Лорелеи, ошейник уже просто вопил: «Убей! Убей!»
«Значит, ты решила свергнуть Ирину».
«Да, как только твой народ будет спасен».
«Лорелея, ты… ты же затеваешь войну».
«Именно. Я разрушу все укрепления, которые за девять лет возвела Ирина для защиты своей власти. Я заставлю ее исправлять ситуацию с помощью колдовства, а колдовство ее измотает. А когда Ирина станет совсем слабой, я вернусь в столицу и свергну узурпаторшу».
Драконье сердце клокотало, в груди разливалось пламя.
«Ирина обманула меня».
«Да, она со всеми так поступает».
«Она украла мое человечье сердце и мучает меня проклятым ошейником».
Лорелея вся подалась к Кэлю.
«Хочешь мне помочь, король драконитов?»
Кэль обнажил зубы в улыбке.
«Я уж думал, ты никогда не попросишь».
Глава 26
Ирина с такой силой стиснула рукоятку волшебного зеркала, что костяшки пальцев побелели. Шел седьмой день с тех пор, как она забрала человечье сердце у короля драконитов и, напитав юношу яростью и болью, отправила его обратно в Фалькрейнские горы с заданием умертвить принцессу.
Казалось бы, чего проще? Чары ошейника в сочетании с драконьей жестокостью должны были заставить юного короля послушаться.
Однако он вновь подвел Ирину.
Сначала она об этом не догадывалась. По нескольку раз в день вглядывалась в зеркальную гладь, но ничего подозрительного не видела.
Король драконитов то бежал, то полз на четвереньках, то, шатаясь от боли, пробирался через лес, прислоняясь к деревьям. Ирина не установила с ним телепатическую связь из опасения, что и он сумеет читать ее мысли. Такая связь была у нее лишь со змеем, Разимиром; лишь змей пользовался этой поистине королевской привилегией. Что касается правителя драконитов, Ирина не могла проникнуть в его мысли. Впрочем, она не беспокоилась, полагая, что Кэль, послушный ее воле, ищет принцессу.
Когда же открылась правда, Ирина долго не могла в себя прийти от потрясения и гнева.
Она всматривалась, скрипя зубами, в туманную зеркальную гладь. Туман рассеялся и явил Ирине принцессу, бредущую через буковый лес рядом с королем драконитов.
И этот гаденыш не пытался напасть на нее! Даже не думал вырывать принцессино сердце! Он улыбался Лорелее, когда она одаривала его взглядом! Правда, периодически Кэльванишмир стискивал кулаки, словно подавляя инстинкт причинить ей боль.
«Глупец!»
Это слово Ирина почти выплюнула на зеркальную гладь. Сердце колотилось редко и гулко, ладони пылали.
