Оправдать мои мысли было нетрудно. Я читала книги по истории и знала, что монархия уже переживает упадок. Многое на островах принадлежало иностранцам. Даже Блэйк признал, что Гавайское королевство исчезает, уходит в небытие. Вероятно, историческая миссия экипажа «Искушения» в том и состояла, чтобы обокрасть королевскую казну. Более того, это событие вполне могло быть предопределено. А если так, кто и в чем обвинит меня?
Впрочем, я знала кто. Как только я подумала об этом человеке, с пристани раздался знакомый голос:
– Мисс Сонг!
У входа на трап, держа в руках шляпу, стоял Блэйк. Он заменил черную траурную ленту на тулье на голубую, которая прекрасно гармонировала с цветом его глаз.
– Могу я подняться на борт?
Сердце мое сразу же зачастило. Я понимала, что мне нужно выяснить, что привело Блэйка на корабль. На шканцах Ротгут продолжал рыбачить. Чтобы понять, что у нашего гостя на уме, уходить с корабля было необязательно. Я сделала рукой приглашающий жест.
– Вы хорошо выглядите, – произнес Блэйк, поднявшись по трапу.
– Вы пришли, чтобы сообщить мне это?
Его губы сжались с узкую прямую линию:
– После того как повел себя ваш так называемый гувернер…
– Вы все не так поняли. – Я покраснела.
– Очевидно. Но как я должен был все это понять? – Блэйк погладил пальцами ленту на шляпе. – Я был убежден, что вы участвуете в заговоре на стороне участников Лиги. Но выходит, что вы действовали против них. Мой отец сказал, вы хотели их обворовать. Зачем вам нужна эта старая карта?
Я с трудом сглотнула застрявший в горле комок. Отрицать интерес к карте теперь было бы просто глупо, но и сказать правду я не могла. По крайней мере, всю.
– Я… В общем, карта нужна моему отцу. Ваш отец готов продать ее, чтобы расплатиться с долгами перед членами Лиги.
Теперь покраснел уже Блэйк. Тем не менее глаз он не опустил.
– И какова цена?
– Она… очень высокая.
– Чтобы покрыть долги моего отца, она и должна быть высокая. А каждый пенни, который эти люди получают, они используют для достижения своих целей. – Он потер подбородок пальцами, на одном из которых я увидела чернильное пятно. – Итак, вы пытались выкрасть карту. Что ж, извините, что я вам помешал. Если бы я знал, каковы ваши намерения, я бы вам помог.
– Вы так сильно ненавидите своего отца?
– Я не могу оправдать его действий.
В моем сердце вспыхнула надежда. Я взяла Блэйка за руку и, приблизив губы к его уху, негромко шепнула:
– Вы еще можете нам помочь. И если сделаете это, я постараюсь вас отблагодарить…
– Пожалуйста, мисс Сонг, мне не нужна будет никакая благодарность – только бы я смог найти карту. Сегодня утром я искал ее, но безуспешно. – Блэйк с нерешительным видом переступил с ноги на ногу. – Я не имею права ни о чем просить, особенно после выдвинутых мной обвинений, но не могли бы вы уговорить своего отца…
Вместо ответа я с горечью рассмеялась. Блэйк, кивнув, с понурым видом произнес:
– Что ж, я это заслужил.
– Вы не так поняли. Я много раз пыталась поговорить с ним на эту тему, но он непоколебим.
Он хлопнул себя шляпой по бедру:
– Но почему все-таки карта представляет для него такую ценность? Я мог бы нарисовать подобную за полчаса!
– Похожую, но не такую же, – осторожно возразила я. – Дело в том, что оригинал для него… имеет некую связь с моей матерью. Он был нарисован в то время, когда она была еще жива.
Блэйк внимательно посмотрел на меня своими синими глазами:
– Мне кажется, цена слишком высока, чтобы платить ее за напоминание о прошлом.
Несомненно, он был наблюдательным молодым человеком и умел мыслить логически. Я небрежно пожала плечами:
– Говорят, любовь превращает людей в глупцов.
– Вы правы, такая поговорка существует, – согласился Блэйк, продолжая внимательно смотреть на меня. – Но, мисс Сонг, здесь все же есть какая-то тайна.
– Не представляю, какая именно, – с невинным видом сказала я.
– Я тоже. – Блэйк, продолжая меня разглядывать, чуть наклонил голову, и в лучах солнца вокруг его светлых волос вспыхнул золотистый нимб. Он улыбнулся: – Но все это очень интригующе.
– Правда?
– Да, правда. И так было с того самого дня, когда ваш корабль прибыл в порт. При иных обстоятельствах, мисс Сонг, я, возможно, поднялся бы на борт вашего судна, чтобы обратиться к вашему отцу с совершенно другой просьбой.
От изумления у меня, кажется, даже слегка закружилась голова.
– Вот что, мистер Харт, – начала было я и в ту же секунду боковым зрением заметила на пристани две знакомые фигуры. – Вам не следует здесь оставаться.
Блэйк разом поник:
– Прошу извинить меня за бесцеремонность.
– Нет, я о другом. Вам нельзя находиться здесь сейчас. Не дай бог, если вас увидят.
Схватив Блэйка за руку, я заставила его присесть, спрятавшись за фальшбортом, чтобы Слэйт и Кашмир его не увидели. Мимоходом я перехватила взгляд Ротгута. Он прикрыл ладонью губы, а в глазах его мелькнуло странное выражение – нечто среднее между весельем и тревогой. Я приложила палец к губам. Ротгут кивнул и указал на люк.
Глава 24
НАБРОСИВ СВОЕ ШЕЛКОВОЕ ПЛАТЬЕ НА ВЕДРО СО СВАГОМ, я втащила Блэйка в свою каюту и захлопнула дверь.
– Что происходит? – с недоумением спросил он.
– Говорите тише.
– Почему? – шепотом поинтересовался Блэйк.
– Я не хочу, чтобы он знал, что вы тут.
– Кто – капитан? Или мистер Фирас?
Я бросила на собеседника сердитый взгляд.
– Бросьте ваши домыслы! Они не делают вам чести как джентльмену.
– Во всяком случае, он вам никакой не гувернер.
Я уже открыла рот, чтобы ответить, но промолчала, услышала на палубе шаги и голоса.
– Пойдемте, капитан, – донеслись до меня слова Кашмира. – Ума не приложу, где мы сумеем найти людей, заслуживающих доверия.
– Может быть, где-нибудь в долинах…
Я громко откашлялась – гораздо громче, чем делала это обычно. К счастью, голоса на палубе тут же стихли, да и Блэйк, как мне показалось, к ним не особенно прислушивался. Он вертел головой во все стороны, с любопытством осматривая мою каюту.
Скрестив руки на груди, я, в свою очередь, с любопытством уставилась на него.
– Похоже, я впервые вижу вас в состоянии некоторой растерянности, мистер Харт.
Блэйк негромко хмыкнул и продолжал озираться, теребя в руках шляпу. Его внимание явно привлекла треугольная часть моей каюты, находившейся в носовой части судна. Там было пусто, если не считать нескольких подушек и рваного стеганого одеяла, в которое Слэйт завернул меня, когда забирал из опиумной курильни.
