Пытаясь разгадать, что происходит в комнате жены, Остен, попутно, отчаянно давил в себе ростки непонятно откуда взявшейся вины – хотя он твердо решил развестись с Ириаланой, зла ей он не желал, но теперь, словно сами боги или, может, демоны, узнав о его намерениях, надумали воплотить их в жизнь самым жестоким способом… Сотнику мнилось – именно его мысли навлекли постигшее жену несчастье…
Наконец, когда изведшийся Олдер уже был готов против всех правил вломиться в покои Ири, мучительное ожидание подошло к концу. Резные, до этого наглухо запертые двери открылись, и на пороге комнаты возник усталый лекарь. Одарив Остена мрачным взглядом, он коротко кивнул сотнику и направился куда-то вглубь коридора, а Олдер, поняв намек, немедля последовал за целителем. Некоторое время они шли, молча, но потом лекарь сердито проворчал:
– Я вхож в этот дом много лет, и госпожу Ириалану знаю с малолетства. Тем не менее, если тебе, господин, понадобится мое слово, я не буду скрывать того, что твоя жена вытравила плод…
– Что?.. – услышав такие слова, Остен остановился, изумленно глядя на лекаря, а тот, шумно засопев, продолжал:
– Я давно предупреждал Дейлока, что от зелий малограмотной старухи добра не будет, но он считал, что я просто завидую Гердоле. Ее отвары якобы помогают ему избавиться от изжоги гораздо лучше моих советов. Не спорю – многим легче выпить какую-то шарлатанскую травку, чем перестать потакать своим порокам и начать соблюдать диету… – произнеся эту тираду, лекарь вновь зло и презрительно фыркнул. Было видно, что в душе у него уже давно накипело, и теперь он не собирался сдерживаться. – В итоге, старуха жила в доме припеваючи, а госпожа Ириалана с легкой руки отца, полностью доверяла Гердоле в том, что касалось мазей, притираний и зелий, долженствующих сохранить и поддержать красоту. Теперь же это бездумное доверие вышло боком. Отвар, который молодая госпожа принимала последнюю неделю, не только возвращает стройность, но и может вытравить плод. Особенно, если срок еще совсем небольшой… Слабым оправданием молодой госпоже может служить лишь то, что она не подозревала о том, что понесла. Лунные кровотечения, хоть и менее обильные, чем обычно, наступили в срок, а иные признаки тягости были еще слишком неясными… Но как бы то ни было, ребенок погиб, и его уже не вернуть…
Осмыслив услышанное, Остен сердито тряхнул головой, и мрачно взглянул на врачевателя:
– Ты был откровенен со мною, лекарь, и я благодарен тебе за это… Надеюсь, твой ответ на мой следующий вопрос будет таким же честным… Что теперь ждет Ири?..
И в этот раз лекарь ответил не сразу – некоторое время он смотрел куда-то вглубь коридора, и лишь потом медленно произнес:
– Жизнь твоей супруги вне опасности, господин, а вот все остальное… После таких срывов женщины часто становятся бесплодными, и пока я не могу сказать, сможет ли госпожа Ириалана порадовать тебя в будущем наследником…
Олдер медленно кивнул, и лекарь, ответив ему таким же кивком, направился в комнаты Дейлока. Остен провожал его взглядом до тех пор, пока спина врачевателя не скрылась за поворотом, а потом спустился в пустовавший сейчас внутренний двор и, сцепив на коленях руки, присел на край бассейна. Теперь из-за проступка Ириаланы, его руки были полностью развязаны. Никто не осудит вельможу за то, что он развелся с женой, которая вытравила его плод. Даже Дейлок…
Едва Олдер подумал о своем хитроумном тесте, как тот, точно по волшебству, тут же попался ему на глаза. Бормоча себе под нос что-то сердитое, Дейлок пересек внутренний двор и направился к комнатам дочери. Скрытого кустами Остена он даже не заметил. Олдер же, в свою очередь, не стал его окликать, но когда спина тестя замаячила где-то на галерее, сотник встал и, повинуясь какому-то неясному порыву, последовал за ним.
По-прежнему не оглядываюсь по сторонам, Дейлок рывком открыл дверь в комнату дочери, а еще через миг из покоев Ириаланы донесся его сердитый голос. И хотя вельможа не кричал, а, скорее, разгневанно шипел, затаившемуся в нише Олдеру было слышно каждое его слово.
– Мне стыдно называть тебя своей дочерью!.. Ты испортила все, что только можно было испортить, да и Гердола, старая перечница хороша!.. Какого демона она решила подлить Остену приворотного зелья?.. Разве он охладел к тебе?..
– Нет… – слабый шепот Ири был едва слышен. – У нас все хорошо, папа…
– Было, ты хочешь сказать, потому что теперь все станет плохо! – еще сильнее зашипел Дейлок. – Вначале ты распустила Гердолу так, что она стала действовать по своему старческому разумению, а теперь еще и потеряла ребенка!.. Лекарь уже был у меня, и сказал, что не будет молчать о том, что ты вытравила плод, пусть и по неосторожности… Ты понимаешь, что с тобой сделает Остен, когда узнает об этом?.. А он узнает, можешь не сомневаться!..
Ответом ему стал слабый всхлип, и хотя Олдер не видел беседующих, он словно бы кожей чувствовал смятение и испуг Ири, злобу Дейлока… На краткий миг сотнику показалась, что это какая-то очередная игра, но, применив свой дар, он почувствовал, что гнев вельможи и его слова непритворны: сейчас Дейлок почти что ненавидел некогда любимую дочь!.. А, может, просто дорогой товар, который обманул его ожидания?..
Между тем, всхлипывания Ири становились все громче, а Дейлок, так и не дождавшись от нее внятного ответа, продолжил:
– Если Остен после всего произошедшего решит развестись с тобой, я не стану ему перечить. Кому нужна бесплодная жена, иссушившая лоно благодаря собственной глупости?.. Я лишь буду просить его не обнародовать истинную причину твоего выкидыша, дабы не покрыть мою голову позором за то, что воспитал негодную дочь… Хотя о чем я говорю! У меня больше нет дочери!.. Запомни, Ири, если Остен откажется от тебя, ты не сможешь вернуться в этот дом!
После этих жестоких слов в комнате наступила тяжелая, давящая тишина, а потом Ириалана едва слышно всхлипнула:
– Но тогда куда же мне тогда идти, папа?..
В голосе Ири было столько боли, что у Остена защемило сердце, но ответ Дейлока был сух и безжалостен:
– Куда хочешь, Ириалана… К жрицам Малики или в веселый дом – мне безразлично… Я столько вложил в тебя, а теперь вижу, что все это было зря… Остен, после произошедшего, на тебя даже не взглянет, а союз с ним мне нужен, как воздух. Он колдун, да и Владыка благоволит ему, а я не собираюсь терять такого союзника из-за женского недомыслия!.. Думаю, твоя двоюродная сестра Белгира поможет мне заново скрепить союз с Олдером… Она, конечно, не так красива, как ты, но богатое приданое восполнит этот недостаток, а благодаря широким бедрам и железному здоровью сможет рожать едва ли не каждый год – Остен получит столько наследников, сколько пожелает…
– Папа… Пожалуйста… – вскрик Ири был подобен стону смертельно раненного животного, но Дейлок уже вышел из комнаты дочери. По-прежнему укрывающийся в нише Остен едва успел накинуть на себя морок – менее всего он хотел, чтобы его застали подслушивающим…
Когда шаги вельможи стихли в глубине коридора, Олдер, сбросив ненужный теперь морок, точно старый плащ, шагнул к дверям в покои Ири. Замер, точно колеблясь, но потом все же решительно толкнул резные створки.
