— Женька, стой! Ты что творишь?!
— Да иди ты… лесом! Достал уже! Все, я ухожу от тебя!
Я ее точно убью. Достала уже со своим юношеским максимализмом.
Телепорт открылся, и Женька, не раздумывая, шагнула в него. А я ничего не мог поделать.
Женька
— Тоже мне, нашелся, идеальный прЫнц. — пробормотала я, поднимаясь на ноги и отряхивая колени.
Телепорт забросил меня куда-то не туда. Впрочем, это и не удивительно, я ведь забыла задать конечные координаты. Ну, с кем не бывает?! И вообще, я целитель, а не полноценный маг. Чудо, что я вообще что-то вспомнила по этой теме.
— Надо же, какой сюрприз. Я и не смел рассчитывать на такой подарок судьбы.
Глубокий приятный голос. Заставил меня отпрянуть и снова упасть, но уже на то место, которое принято считать мягким. Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в какой-то пещере, пусть и хорошо освещенной. И даже обустроенной в стиле казематов. Вот только в картинно совершенно не вписывался мужчина. На вид ему было лет сорок. Все его золотые волосы были будто посыпаны сахарной пудрой седины, а невероятно синие глаза опутывала паутинка морщин. Он улыбался невероятно доброй, лукавой и в то же время усталой улыбкой.
— К-к-какой п-подарок? — неожиданно начала заикаться я.
Мало ли что улыбается — может он извращенец! Точно! Старый педофил! Хотя… не такой уж я ребенок, а он — не такой уж и старик. Не Дарик, конечно, но тже симпатичный. Они кстати похожи. И Кес… Точно, этот мужчина — более старая версия Кеса! Но как? Ничего не понимаю.
— Самый лучший. Тебе помочь? Ты, наверное, ушиблась.
Мужчина приблизился и предложил мне руку, на которую я все же оперлась, после секундных колебаний.
— Простите, а как вас зовут? И где я? — все же отважилась спросить я.
Мужчина снова улыбнулся, напомнив мне японские мультики, и бережно усадил на койку, прикрепленную к стене цепями.
— У меня много имен. Но думаю, что тебе я больше известен под именем Иешуа. Так меня называли в одно из последних появлений в мире.
Так. Либо у этого мужика мания величия, либо он…
— Вы демиург?
Мужчина тепло улыбнулся и кивнул. Я же немного растерялась. Все мое общение с этими творцами ограничивалось довольно печальным опытом. Хотя, главное то — что я верю ему. Он действительно демиург. Причем какой-то свой, родной.
— А почему вы тогда в подземелье сидите? Или это осталось в привычках во со времен Иешуа? Вы бы придумали себе другое имя, а то неудобно как-то. Оно у меня ассоциируется с бородатым дяденькой, распятым на кресте.
Он хмыкнул и усталым, привычным движением откинул волосы со лба. Да, длинновата челка, давно не стригся индивид. Но ему это даже идет.
— Что в имени тебе моем… Расскажи о своем мире, Женечка. Я так давно там не был. А потом я расскажу, что делаю в этих дивных местах.
Он с такой тоской спрашивал меня о мире, что я сразу поняла — он тоскует по моему дому так же, как мать, у которой силой отняли ребенка.
— Хотела бы я сказать, что там все хорошо…
Я чувствовала, что не могу ему лгать. И в то же время, было бы лучше не сказать ему всей правды. Ведь все не так просто!
— Все настолько плохо, что не знаешь, как сказать и не убить такого старика, как я?
Я смущенно потупилась, поймав себя на подобной мысли. Мужчина же присел рядом со мной и положил свою теплую большую руку мне на макушку.
— Рассказывай. Я должен знать, что меня ожидает по возвращении.
Значит, он все же собирается вернуться? Он не бросил нас?
— Я не ученый, я никогда не занималась проблемами мира, но… кажется, что мы скоро сами себя уничтожим. Земляне, в смысле. Непрекращающиеся войны, бунтующая природа, экономические и политические кризисы. Верными спутниками людей стали ложь, корысть, взяточничество. Среди современных ценностей подавляющего большинства молодежи деньги, крутые тачки, цацки и прочие материальные ценности. Полное беззаконие — теперь суд вершат только деньги. А про похоть и свободные нравы, сексуальную распущенность я вообще молчу, потому что сама этим грешу. Мало осталось тех, кто верит в честность и преданность. Они презираемы обществом как неприспособленные к жизни.
Под конец своего монолога я обнаружила, что уже лежу, расположив свою голову на коленях у Демиурга, а он отстранено гладит меня по волосам, напряженно о чем-то размышляя.
— Почему? Почему ты бросил нас? — с горечью спросила я того, кого в моем мире считают Богом, хотя он — гораздо большее.
— Я не бросал, малышка. Видишь ли, игры демиургов отражаются на их созданиях. У нас тоже не все ладно. Кес возжелал власти, а для этого надо было убрать меня, как самого старшего в наших рядах. Убить меня ему не под силу, вот и запер в этом дивном местечке в своем мире, где я отрезан от своих сил, от живительной для меня энергии собственного творения.
Он говорил печально, но вдруг улыбнулся и как-то странно на меня посмотрел.
— Вот только он допустил одну маленькую ошибочку. Сначала перенес в этот мир тебя, мое творение и я начал потихоньку восстанавливаться. Это было похоже на пересыхающий ручеек в пустыне, но как же живительны были эти капельки силы для меня! Я очнулся от глубокого сна, в который был погружен силой младшего брата. И вот теперь ты здесь, явно по его недосмотру, и ручеек больше похож на небольшую речушку. Через пару дней я восстановлюсь на столько, чтобы вырваться отсюда, а там уж все решится.
Я, честно, не все поняла. Осталось несколько неясных моментов.
— А это не ты так сделал, чтобы я здесь оказалась?
— Нет, но этого можно было ожидать. Ты же мое создание, частичка меня. В тебе заложено стремление ко мне.
Непонятно. Но примем как факт. Я ненаправленно телепортировалась и оказалась притянута в силу своего происхождения к создателю.
— Ладно. А как ты не почувствовал того, что Кес собирается тебя предать? Ты же Всемогущий!
Он невесело рассмеялся и отвесил мне легкий щелбан.
— Это для таких как ты, я Всемогущий. А среди подобных мне — просто самый сильный и древний. Да и в душе моего братца всегда была гнильца, а мне всегда было не до того.
Логично. Но как-то грустно. Тот, которого у меня дома почитают как всезнающего и всемогущего, оказался не готовым к банальному предательству.
— Ну ладно. И что теперь? Ты предлагаешь мне сидеть с тобой здесь до тех пор, пока твои силы не восстановятся?
Нет, я все понимаю, но несколько дней без нормальных условий, без еды… Да и с Дариком все же помириться надо. Куда я без него? Люблю я его, хотя порой и ненавижу порой.
— Есть и более быстрые способы, хотя они для тебя более болезненные. И требуют подготовки. Готова рискнуть?
