Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Слезы душили ее. «Только бы не встретить соседей!»
Последние метров тридцать она почти бежала. Резким движением толкнула калитку, бросила сумку прямо на землю и, плюхнувшись рядом наконец заревела.
В долю секунды к ней подбежала собака. Испуганно посмотрела на хозяйку и, поскуливая, стала облизывать горячим и мокрым языком ее лицо и шею.
– Все, Ладка, все! – шептала женщина и чуть отодвигала ее. – Хватит, Ладунь!
Собака села рядом и не мигая смотрела на хозяйку, продолжая скулить.
Потом подняла морду и тонко завыла.
– Все хорошо, Ладка! Все в порядке! – бормотала Евгения, тяжело поднимаясь с земли. – Ну, все! Идем в дом! Пошли, милая! Хватит уже! Наревелись!
Евгения наконец встала, отряхнула одежду, подняла сумку и медленно пошла в дом.
– Такие дела, Ладунь! – усмехнулась она. – В сторожа нас с тобой прочат! Дожили, а, Лад?
Она горько усмехнулась и стала умываться водой из-под крана.
Вода была холодная, почти ледяная, но она приятно обжигала и успокаивала.
Умывшись, Евгения устало опустилась на табурет и принялась разбирать сумку.
– Да, девочка! – обращалась она к собаке. – Видишь, как жизнь оборачивается! Была тебе барыня, интеллигенция, мужнина жена. Денег в достатке. Жена, мать и переводчик с французского. А стала…
Евгения вздохнула и посмотрела на собаку:
– А стала… – с горечью повторила она, – бомжихой и кандидаткой в сторожа! Каково? Вот, как говорится, от сумы и от тюрьмы, моя милая!..
– А что, Лад? – вдруг засмеялась она. – Мы с тобой еще в тренде! Еще о-го-го! Ну, раз в охрану зовут! Доверяют, значит!
Собака тихо взвизгнула, радуясь улыбке хозяйки, и со стуком забила хвостом.
– Радуешься? – спросила хозяйка. – Ну-ну! А что нам еще остается? Двум старым и брошенным дурам? Да, Лад?
Собака коротко и радостно тявкнула.
Никогда за всю свою долгую девятилетнюю собачью жизнь она не возразила хозяйке и всегда с ней соглашалась.
После обеда – то самое овощное рагу, представьте, очень вкусно получилось! – Евгения Сергеевна немного почитала, попробовала начать переводить какой-то незнакомый текст, но отложила – в голову ничего не шло, и хотелось спать.
Наконец, успокоив себя, что имеет на это полное право, она радостно плюхнулась в кровать, накрылась одеялом и закрыла глаза.
Собака улеглась рядом, долго возилась, устраивалась. Немного поворчала, покряхтела, повздыхала и наконец закрыла глаза и тут же, через пару минут, захрапела.
Хозяйка улыбнулась и повернулась на бок:
– Все хорошо! – прошептала она. – А будет все… просто прекрасно!
Если не думать о том, что случилось в ее жизни, то и вправду можно было бы отчаянно убеждать себя, что все прекрасно.
Но… Не думать не получалось, увы… Будучи человеком сильным и стойким от природы, Евгения Сергеевна всегда принимала удары судьбы спокойно. Или, по крайней мере, с достоинством.
В истерики не впадала, судьбу не кляла, на близких не бросалась.
«Так – значит так!» – говорила она и принимала предложенные обстоятельства.
Покойный муж был совершенно другим человеком: на все реагировал буйно, легко впадал в панику, разражаясь проклятиями и криками. Проклятиями – в адрес обстоятельств, а криками – в ее адрес, супружницы. Просто… так ему было легче.
С ним вообще никогда легко не было – характер у мужа был вспыльчивый, резкий и нетерпимый.
Еще с молодых лет Женя уговаривала его переждать, не реагировать, смириться, принять ситуацию такой, как она есть.
С возрастом он закипал еще больше. Всякие доводы и уговоры «беречь здоровье, потому что все, в конце концов, пройдет и перемелется» его возмущали еще сильнее.
Женя махала рукой и уходила к себе. Но и там он ее настигал: в его неприятностях или проблемах ему непременно нужен был слушатель, стрелочник и «утиратель соплей».
С годами Евгения Сергеевна это усвоила и смирилась: в конце концов, у кого без проблем? Да, муж паникер. Скандалист… Человек южного темперамента – хоть и русский, а вырос в Тбилиси. А там все горлопанят!
Но человек он приличный и честный. Муж верный, хороший отец. Ну и так далее.
«Далее» включало то, что Евгения Сергеевна его любила. Очень любила. Всегда.
Даже в те минуты, когда он ее сильно разочаровывал и огорчал. А такое часто бывало. Он делал много ошибок: в работе, в построении отношений с коллегами и друзьями, в отношении к сыну.
«У сдержанного человека меньше промахов», – говорила Евгения, цитируя мудрейшего Конфуция. Но кто из нас прислушивается к советам мудрейших? Да и вообще, кто из нас слушает близких? Ну, а если и слушает – кто из нас слышит?
Так и прожили – буйно, шумно, крикливо. Но несчастливой она не была. Нет, не была.
Муж обожал гостей и застолья. Почти каждую неделю у них собирались гости. Ей, конечно, это было сложновато – работа плюс вечное кухонное рабство. А муж требовал разнообразия и изобилия, к чему был приучен.
К тому же постоянно наезжали тбилисские друзья – школьные, дворовые, институтские. А они, как известно, в застольях толк знали!
Евгения быстро научилась грузинским премудростям – пхали, сациви, аджапсандал, ачма, чашушули. Муж хвалил ее, правда нечасто.
Так она и запомнила свою семейную жизнь: от стола с пишущей машинкой, что стоял у окна в их крошечной спальне, до вечно раскаленной плиты и раковины. Короткий, но непростой путь. Траектория ее семейной жизни.
Они много ездили – муж любил перемены. Путешествовали по стране, были и на Байкале, и на Дальнем Востоке. Оттуда однажды полетели даже в Японию.
Съездили на Камчатку. Бывали и за границей – сначала Европа социалистическая (другая была тогда недоступна). Потом и другая: Италия, Франция. Их друзья жили по всему миру.
Часто ходили в рестораны, поскольку друзья их были людьми обеспеченными. Жили весело, шумно, бурно, открыто. Бесконечная круговерть событий и впечатлений! Денег хватало: муж хорошо зарабатывал – работал главным инженером огромного предприятия. Евгения работала «для души», как говорил муж. Чтобы не забыть язык и не потерять квалификацию, переводила статьи в журналы «с картинками».
Когда она уставала и начинала ворчать, муж говорил, что останавливаться нельзя! Жизнь – такая короткая штука!
Как напророчил…
Он умер в пятьдесят семь – инфаркт. Она не удивилась: с его-то реакцией на происходящее!
После похорон и пышных, обильных поминок, оставшись одна в квартире – друзья уже отбыли, спешно прощаясь, у всех своя жизнь, – Евгения Сергеевна вдруг подумала, что вот теперь… отдохнет.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
