Едва я придвинула тумбочку на место, как простыни колыхнулись, и из-за них появился Каллум.
– Здорово придумано.
– Мне надоели эти дурацкие стеклянные стены, – сказала я, садясь на постель.
Держа руки в карманах, он медленно подошел, было заметно, как он нервничает. При виде его неуверенности мне стало чуточку легче, но, когда я потянулась к его плечу, пальцы предательски задрожали. Я провела ладонью по его коже, тогда он вынул руки из карманов и склонился ко мне.
Я обняла его за шею и подалась вперед, наши ноги соприкоснулись. Он уперся ладонями в кровать и чуть дотронулся губами до моих губ. Взявшись за края его рубашки, я притянула его ближе, и тепло от его поцелуя разлилось по всему моему телу.
Я все тянула и тянула его на себя, пока мы не сплелись, и он уже поглаживал мои шрамы, а я смеялась, слушая, как он называет меня шебутным киборгом. А дальше были только его дыхание и теплая кожа, касавшаяся моей, и я забыла обо всем – о двери, опасности и о том, где лежит оружие. Остался только он, с его милой улыбкой перед моим лицом, его руками, меня обнявшими. Я отключила голову и отдалась на волю чувств.
Глава 35
Каллум
Утром, когда я проснулся, Рен спала у меня на груди, сунув руки под подбородок. Она была в моей рубашке, которую я накинул на нее, как только ее плечи покрылись мурашками. Рен застегнула ее неправильно, и мне были немного видны шрамы – несколько первых металлических скоб, которые стягивали кожу. Я напряг руки и прижался губами к ее макушке.
Вглядываясь в темноту, я вдруг осознал, что уже много недель не спал так крепко – с тех пор, как перестал быть человеком. Не слишком ли безумна моя надежда на то, что нас оставят в покое и мы проведем здесь весь день?
В коридоре зазвучали приглушенные голоса, и я подавил вздох. Конечно, безумна. КРВЧ еще действовала, а мы стараниями Михея могли уже опоздать со спасением рибутов из филиала в Розе.
Рен пошевелилась и улыбнулась еще до того, как открыла глаза. Потом придвинулась ближе и уткнулась мне в шею.
– Доброе утро, – пробормотала она.
– Доброе утро. – Я чмокнул ее в щеку.
– Уже, наверное, поздно ловить тебя на мысли уйти и забыть про всех? – с иронией спросила она.
– Ни в коем случае, – рассмеялся я. – Уходим сейчас же.
Она усмехнулась, так как мы оба знали, что момент прошел.
– Эй! Где тут Каллум Двадцать два? – крикнул кто-то неподалеку.
Я вздохнул и свесил ноги с койки:
– Чего надо?
– Там в вестибюле люди, пришли к тебе. Говорят, что твои родители.
Я удивленно моргнул. Хоть Дэвид и сказал, что они хотят увидеться, я не верил, что они и правда придут.
Рен выбралась из постели и потянулась за одеждой.
– Хочешь, я пойду с тобой?
– Да. Пожалуйста.
Одевался и обувался я так медленно, что Рен пришлось ждать возле завесы из простыней. Весело поглядывая на меня, она смотрела, как я зашнуровываю ботинки.
– Можно выскользнуть через другую дверь, – заметил я наполовину в шутку. – Или спрыгнуть с крыши.
– Переломать ноги, чтобы не встретиться с родителями, – это чересчур.
Я вымученно вздохнул и выпрямился:
– Ладно, идем.
Рен взяла меня за руку, вытянула из комнаты и отвела по лестнице вниз. Когда она распахнула дверь, на площадку хлынул свет. Я ступил на черный пол.
Мои родители и Дэвид сидели в креслах в дальнем краю помещения, как будто ждали приема у чиновников КРВЧ. Я осторожно шагнул вперед. Заметив меня, Дэвид вскочил на ноги и просиял. Родители тоже встали и направились ко мне.
Мы встретились посреди вестибюля. Мама была готова расплакаться, и я не знал, как себя вести. Папа просто нервничал.
– Это Рен, – сказал я, радуясь возможности как-то начать разговор.
Рен выпустила мою ладонь и протянула руку родителям. Отец пожал ее первым, и его взгляд упал на штрих-код на ее запястье.
– Рада познакомиться, – проговорила Рен, заметив, на что он смотрит. – Там написано «Сто семьдесят восемь».
Мамины глаза на миг расширились, но она пожала Рен руку и робко улыбнулась мне.
– Мы слышали… – Мама откашлялась. – Короче, мы много чего слышали.
– Надеюсь, хоть что-то доброе, – отозвался я.
– Конечно, – рассмеялся папа.
Мне было неловко оттого, что они смотрят на меня как на героя. Впрочем, это выглядело лучше, чем в прошлый раз, когда во мне видели монстра. Я крепче взял под руку Рен.
– Все ли в порядке дома? Дэвид сказал, что вам не сильно досталось.
Мама кивнула:
– Немного побило, но дом цел. Остальное можно починить.
– Это хорошо. – Я испытал облегчение, хотя и не собирался там жить.
Передние двери со стуком распахнулись, и к нам вышли Рили, Адди и еще несколько рибутов. Рили подал знак Рен, и она посмотрела на меня.
– Ступай, – сказал я, выпустив ее руку. – Я сейчас.
Мои родители проводили ее взглядами, потом мама спросила:
– Она была с тобой, в тот вечер.
– Да. Мы вместе находились в филиале в Розе. Она помогла мне бежать.
– Ах вот как! – улыбнулась мама. – Поразительно. Я не знала, что рибуты бегут.
Папа рассматривал мой штрихкод.
– В Розе? Ну и как там?
– Там… паршиво. Здесь мне нравится больше.
– Ты остаешься? – спросила мама. – Все с самого утра только и твердят, что если мы спасем рибутов из последнего филиала, то можно вообще покончить с КРВЧ.
Я удивленно наклонил голову. Не знаю, с кем она разговаривала, но было похоже на то, что отношение людей переменилось.
– Мне пора. Надо выяснить, что делать дальше, – сказал я, махнув в сторону ушедших Рен и Рили. – Возле школы собралось полно людей. Вы были там?
– Еще нет, – мотнул головой папа.
– Наверно, вам лучше отметиться. Я разыщу вас потом.
Мама кивнула и сделала шаг вперед, словно собравшись обнять меня, но остановилась в тревоге:
– Ты еще обнимаешься?
Я прыснул и быстро прикрыл рот ладонью. Затем развел руки:
– Да. Я все еще обнимаюсь.
Она сомкнула вокруг меня руки и на миг стиснула. Если и уловила разницу, то виду не подала. Но когда она отстранилась, в ее глазах стояли слезы, и я быстро отступил назад, ощутив в горле разрастающийся комок.
Они пошли прочь, а я догнал Рен. Она приобняла меня и поцеловала. Я положил ладонь ей на щеку и чуть продлил поцелуй.
