Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
Вот и теперь возникло знакомое ощущение. Растить уже, конечно, поздно, но задержаться в городе и помочь мальчику надобно. Что ж это за безобразие такое? Оставлять ни в коем случае нельзя.
– Так что? – недовольно нахмурился мальчик, чем еще более умилил пожилую женщину.
– Юноша слабоват. Кровь проверят еще, конечно, но там третье поколение магов, не больше. Ничего могущественного или древнего нет – хромотипия не то что не отливает, она не видна даже. Амбиции непомерные, комплексы, самомнение, страхи, врожденные отклонения в психике. Короче, полный набор безумца, – подытожила Береслава. – Где знания взял, рассказывать не хочет. Но одно могу сказать: взял он их не от живого первоисточника.
– Откуда такой вывод?
– Семь ступеней он знает, но знает вкривь и вкось, с массой пробелов, неумений, все смешано.
Лои снова отметил улыбку на лице Ликурга. Старая ведьма его явно забавляла.
– Он нас слышит?
– Нет, – отмахнулась Береслава. – Я-то с ходу не сориентировалась, ожидала посильнее противника и долбанула так, что наш рыжик еще часа три соляным столбом пребывать будет.
– Неживой, говоришь, первоисточник. – Лои задумчиво облизнул губы. – А дух он вызвать мог?
Ведьма закашлялась, умело скрыв приступ смеха.
– Нет, не мог. Духи только от людей остаются. А мы приходим от мироздания и уходим в него.
– Тогда дом надо обшарить, просмотреть биографию, где засветился. Раз болтун-аптекарь не живой и не мертвый, значит, писарь.
Береслава встрепенулась. Ей почему-то на ум не пришли древние дневники знахарей. Что значит профессиональное самодовольство. Со временем начинает казаться, будто ты все предусмотрел, предугадал, перестраховался и остался непогрешим. Ан нет. Обскакал волчонок со своей наивностью и любознательностью. Знахари народ хитрый был, особливо в смутные времена. Знания потомкам страшились не успеть передать до безвременной кончины, а потому все конспектировалось и пряталось надежнее сокровищ. Рыжик, видимо, наткнулся на один из уцелевших схронов и применение ему нашел. При таком сценарии все вставало на свои места: и неосведомленность во многих простейших мелочах, и непонимание глубинных причин соединения компонентов, и давно канувшая в Лету мода на облачение сложных наговоров в стихотворную форму.
Рыжик изучил записи и, причисляя себя к представителям культурной богемы, ни в коем случае не уничтожающей наследие прошлого, наверняка попросту перепрятал документы. Осталось найти куда.
Ликург обернулся и встретился взглядом с Лои. Они оба знали, что подобрались к черте, дальше которой идти не имеют права. Дом обыщут, но уже не они, не жандармы, не военные и даже не штатные сотрудники безопасности. Поисками записей займется комиссия в составе аптекарей и наблюдателя. Старшая Козлова туда не войдет. Правила предусмотрели и такой случай. Ничто не должно способствовать удовлетворению личной выгоды аптекаря.
Лои кивнул, отвечая на немой вопрос Лика относительно дальнейших действий. Бог отвернулся и завел бесшумный двигатель своего бронированного зверя.
Ярослав задумчиво созерцал профиль дочери на фоне полупрозрачной шторы.
– Родная, как ты тут ютишься? Может, домой?
Женя улыбнулась.
– Я не буду жить вечно, и тем более не буду жить вечно с тобой. Непедагогично – раз. Моя квартира клевая – два.
Мужчина вздохнул и печально покачал головой, хотя в душе так и плясали самодовольные искры. Сколько на свете родителей, столь же сильно гордящихся своими детьми? По пальцам перечесть. Человеческая девочка появилась в жизни Ярослава случайно, но стала самой яркой ее частью.
– Совет заинтересовался нашим проектом и, как следствие, – «4А5», – окликнула отца Женя. – Пап, мы в игре.
– Безопасники начали проверку?
– Так точно, босс, – кивнула девушка. – Средств не пожалели, созданий тоже. Шерстят каждого члена группы. По аналитику на нос. – Она дошла до дивана, на котором удобно устроился Ярослав, и протянула ему планшет. – Смотри. Выдернули лучших, а эти выяснят все, вплоть до цвета пеленок.
Мужчина пролистал личные досье сотрудников ССБ, натравленных на его группу.
– Где ты это достала?
– У безопасников, – пожала плечами Женя.
Ярослав рассмеялся, но следующий вопрос тем не менее задал:
– Как ты это достала?
– Очень тихо, – вновь с невозмутимым лицом ответила девушка.
Он никогда не учил ее чему-либо преднамеренно, девочка просто росла в его доме, окруженная вниманием, любовью и заботой, постепенно превращаясь в умного, предусмотрительного соратника. Лишь с магией могли бы возникнуть проблемы, ведь жить человеку среди созданий разных мастей, силы и взглядов – не лучшая перспектива. Но тут Ярославу впервые по-настоящему пригодилось его наследие. Заручившись письменной поддержкой шестидесяти процентов существующих глав божественных родов и заключениями нескольких медицинских светил, он воззвал к силам Атума и поселил в ее теле второй дух – дух знахарства. Женя по-прежнему не обладала силой управлять маниту или же изменять их, однако отныне она была способна услышать и попросить. Ее наговоры отличались от наговоров любого создания, они всегда носили форму просьбы, а не приказа.
Когда-то давно знахарей в мире людей существовало в достатке, всякий великий род жаловал своим приверженцам такое вознаграждение. Много воды утекло с тех пор, миры изменились, взгляды ужесточились, а люди в большинстве своем перестали верить в магию.
– Я могу еще ответить, – улыбнулась девушка, наблюдая, как отец задумчиво разглядывает пальцы ее ног.
– Можешь, можешь… Любого следователя до нервного тика доведешь. – Ярослав тряхнул головой и вернулся к документации.
– Кто в Совете курирует проверку?
– С утра буду знать, – задорно прошептала Женя. – Потерпи.
– Потерплю, – передразнил ее тон отец и поднялся. – Я пошел, а ты смотри, палку не перегни. Игры играми, а жизнь жизнью.
– Эх ты, – с укором произнесла дочь. – Не нимфа. Справлюсь.
Ярослав махнул рукой и не спеша направился к выходу. Он ни на грамм не сомневался в своей девочке и в тех способах, которыми она доставала информацию. Слишком умная и слишком гордая, чтобы идти на низость или поступать опрометчиво. Но предупреждать давно вошло в привычку и стало чем-то вроде самоуспокоения. Всегда страшно наблюдать за свободным плаванием отпрыска. Того и гляди, будто волна перевернет еще неокрепшее суденышко. Всяко бывает. Родительскую душу не переделать.
Женя подождала, пока за отцом закроется дверь, и отправилась в душ. Неизменно переживает за нее, всего боится, хотя из них двоих переживать стоило как раз не за нее. Папа с его масштабными идеями и необоснованными экспериментами в какие только переделки не попадал. И неудивительно. Если только у него одного во всем этом мире появилась дочь-человек. Девушка покачала головой.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
