– Если я уцелею или одержу победу… они не умрут?
Дьявол улыбнулся:
– Если ты победишь, я оставлю их в живых, по крайней мере пока. А если ты умрешь, я убью их всех. Так что ты будешь биться не только за свою жизнь, но и за их жизни тоже.
Я осознавал, что у меня мало шансов выйти победителем из схватки с Морвеной на болоте. Разве мой посох и серебряная цепь могли сравниться с силой ее кровавого глаза? Вместе со мной умрут Ведьмак, Алиса и Аркрайт. Но прежде чем это произойдет, я мог бы попытаться выторговать у дьявола за свою смерть кое-что еще.
– Я хочу попросить еще об одном. Жизнь коротка, и все мы умрем, рано или поздно. Но зачем мучить людей после смерти? Родители Аркрайта достаточно настрадались. Я прошу освободить их души и отпустить их к свету независимо от исхода поединка.
– Независимо от исхода? Это невыгодная сделка, Том.
– А разве ваша сделка со мной лучше? Вы не сомневаетесь в моей смерти. Так дайте хоть что-то взамен. Разве это несправедливо?
Несколько мгновений он жестко смотрел мне в глаза, потом черты его лица разгладились – он принял решение:
– Хорошо. Я исполню твою просьбу.
Я повернулся и, уже не оглядываясь, вышел из кухни, пробежал по комнате и оказался в темноте ночи. Двигаясь по саду, я почувствовал перемену – теперь время текло нормально, но погода для похода на болота была не очень подходящей. На землю опустился густой туман, и видимость составляла не более десяти шагов. В небе сиял шар луны, значит, туман не поднялся слишком высоко – хотя какое это имело значение на равнинном болоте? Я жалел, что со мной нет Стрелы – она, как и все остальные, осталась в застывшем времени.
У края рва с соленой водой я остановился и сделал глубокий вдох. Дочь дьявола могла ожидать меня уже на другой стороне рва – туман и темнота были ее союзниками. Я осторожно двинулся в сторону болота. Жаль, что тренировка с собаками, когда я изображал ведьму, была только одна, а то я бы намного лучше знал все тропы и тропинки на этом болоте.
С обеих сторон к тропам подходила либо гнилая болотная вода, либо вязкая и предательская топь. Теперь я знал, как быстро Морвена выпрыгивает из воды, поэтому ожидал нападения в любой момент и с любой стороны. Из оружия у меня были посох и серебряная цепь, она лежала в кармане плаща, и я ее постоянно ощупывал – это добавляло мне уверенности. Как последнее средство борьбы – если я уже не смогу орудовать посохом и цепью, но руки мои будут свободны – я был готов использовать соль и железные опилки.
Внезапно над болотом разнесся пугающий крик. У меня не было сомнений, что кричал трупоед, ведьмин шпион. У Морвены теперь была дополнительная пара глаз в небе – птица искала меня. Дьявол, конечно же, сообщил своей дочери, что я уже в пути. Крик птицы прозвучал откуда-то с запада, с того направления, где я встретил Морвену, поэтому я двинулся по самой южной тропе, стараясь держаться подальше от глубокой воды.
Несмотря на скользкую поверхность под ногами, я пошел быстрее; волнение мое усиливалось с каждым шагом. И вдруг я увидел что-то впереди. Это было чье-то тело, оно лежало на тропе. Мне не хотелось отступать, поэтому я осторожно приблизился к нему, не забывая о том, что это могла быть какая-нибудь хитрая ловушка. Но это оказался мертвец. Мужчина лежал на животе со свернутой головой, его горло было вырвано, как и у дезертира на мельнице, и одет он был в военную форму. Я узнал в нем еще одного члена пресс-банды.
Дочь дьявола, видимо, была уже где-то рядом и готовилась напасть, поэтому я поспешил дальше. Минуты через две-три ходу я услышал еще один звук впереди. Что это было? Точно не трупоед. Я остановился и стал вглядываться в туман. Но не видел ничего, кроме больших участков, заросших камышом, и бледной нити тропы, петляющей среди них. Я двинулся дальше, но уже медленнее. Звук повторился, и я снова замер, прислушиваясь, – он походил на кваканье, переходящее в бульканье. Казалось, что кто-то стонал от боли или захлебывался. Взяв посох на изготовку, я решил двигаться дальше, делая только по одному шагу, и вскоре увидел какой-то неясный темный силуэт, лежащий на тропе. Неужели кто-то пытался подползти ко мне? Сделав еще пару шагов, я понял, что фигура не двигается. Она напоминала какую-то кучу тряпок. Неужели это тело еще одного дезертира? Но потом я пригляделся и все понял.
На тропе лицом вверх лежала ведьма, одна ее рука была погружена в воду, глаза и рот открыты, во рту торчали четыре острых клыка, какие обычно бывают у водяных ведьм. Может, именно она сбежала из ямы Аркрайта? Почему она лежит неподвижно? Ранена? Убита? А может, ведьма просто притворяется? Ждет, когда я подойду, чтобы схватить и утащить в болото? Я стоял в замешательстве, не зная, что делать дальше. И тут из темноты прозвучал знакомый голос:
– Вот мы и снова встретились, дитя!
Я повернулся и увидел Грималкин – она смотрела на меня.
Вот когда она решила отомстить. Наверное, она отпустила меня из «пустышки», чтобы теперь насладиться своей местью сполна. Уж лучше бы меня поглотила земля, чем попасться под ее ужасные ножницы! Я достал серебряную цепь и приготовился к броску. В нашей последней схватке я промахнулся, но тогда я был изможден и бросал цепь на бегу. Мои руки задрожали от волнения, но я заставил себя сделать глубокий вдох и постарался успокоиться. Я буду сражаться смело, как мой учитель Ведьмак. Даже если мне суждено умереть, я умру в борьбе. Сейчас наступил момент проверить результат всех моих упорных тренировок.
Я посмотрел ей в глаза и приготовился к схватке. Все-таки это была не Морвена, по крайней мере мне не надо было отворачиваться от ее взгляда. У нее было красивое лицо, если бы не его жестокое выражение и черный цвет губ; из приоткрытого рта торчали остро отточенные зубы.
– Убери свою цепь, дитя, – сказала она мягко. – Я пришла не за тобой. Этой ночью мы будем вместе сражаться против нашего врага.
Только теперь я обратил внимание на то, что она не держала в руках никакого оружия – все ее ножницы, кинжалы, ножи и мечи находились в ножнах.
Я поверил ей и опустил цепь. В конце концов, она предупредила меня в башне о водяных ведьмах и задержала их. Моя мама всегда говорила, чтобы я доверял инстинктам, а сейчас инстинкт подсказывал мне, что Грималкин не лгала. И это было мне на пользу, несмотря на то, что говорил Ведьмак. Если силы тьмы борются с силами тьмы, то тьма становится слабее.
Грималкин показала на мертвое тело ведьмы.
– Не беспокойся, дитя. Шагай через нее, она не укусит. Торопись, у нас мало времени!
Я переступил через ведьму и шагов через десять оказался лицом к лицу с Грималкин. Как и раньше, она была увешана различными кинжалами, ножами и мечами, не говоря уж об ужасных ножницах. Но в ее внешности произошли некоторые изменения: волосы были туго стянуты на затылке черным платком, и вся она была измазана в грязи – на голых руках и ногах виднелись полоски грязи. От нее исходил запах гниющего болота.
– И что ты здесь ищешь, дитя? Смерть? – требовательно спросила она, еще раз разомкнув накрашенные черным губы и обнажив острые зубы. – Дочь дьявола уже совсем рядом. Скоро она будет здесь.
