Книга Разгадай мою смерть - Розамунд Лаптон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Я отдала Тодду ключи от машины, и только потом, когда он завел двигатель, вспомнила, что не вернула кольцо. Крутя его на пальце, я смотрела в окно вслед отъехавшему автомобилю и еще долго вглядывалась во мрак, прислушиваясь к шуму двигателей чужих машин. Клетка одиночества захлопнулась.
Я рассказала мистеру Райту о своем визите в колледж, умолчав о разрыве с Тоддом.
— Не против, если я схожу за пирожными? — неожиданно спрашивает он.
— Вы очень любезны, — растерянно лепечу я.
«Очень любезны». Завтра возьму с собой словарь синонимов. Может, он действительно проявляет любезность, а может, просто голоден. А если это романтический жест — чай вдвоем, совсем как в старину? Мне отчего-то хочется верить, что это именно так.
Мистер Райт выходит из кабинета, а я набираю рабочий номер Тодда. Секретарша не узнает меня по голосу — наверное, полностью восстановились родные английские интонации — и переключает на него. Между нами до сих пор существует определенная неловкость, но уже в меньшей степени, чем раньше. Мы выставили на продажу нашу общую квартиру и теперь обсуждаем детали. Внезапно Тодд меняет тему:
— Я видел тебя в новостях. Ты в порядке?
— Да, спасибо.
— Я хотел бы попросить у тебя прощения…
— Мне не за что тебя прощать. По правде говоря, это я…
— Нет-нет, я должен извиниться. Ты оказалась полностью права насчет сестры.
Повисает неловкая тишина. Я прерываю паузу:
— Ну как, вы с Карен съезжаетесь?
— Да, — чуть помедлив, отвечает Тодд. — Разумеется, пока квартира не продана, я буду продолжать выплачивать свою долю кредита.
Карен — его новая девушка. Когда Тодд рассказал о ней, я почувствовала, хоть меня и кольнула совесть, явное облегчение. Хорошо, что он утешился так быстро.
— Я решил, ты не будешь возражать, — говорит Тодд, а мне почему-то кажется, что именно на это он и надеялся. С напускной бодростью он продолжает: — Все почти так же, как было у нас с тобой, только совсем наоборот.
Я не нахожусь с ответом.
— Если уж поровну любить нельзя, — шутливо произносит Тодд.
Его наигранный тон, однако, не вводит меня в заблуждение, и я со страхом ожидаю завершения: «Тем, кто любит больше, пусть буду я»[9].
Мы говорим друг другу «до свидания».
Я уже напоминала тебе, что когда-то изучала литературу, верно? У меня в запасе целая уйма цитат, но все они, как ни странно, лишь подчеркивают неполноценность моей жизни, вместо того чтобы поднимать боевой дух.
Мистер Райт приносит стаканчики с чаем и пирожные. Мы делаем небольшой перерыв в работе и беседуем о пустяках — о погоде, теплой не по сезону, о первоцветах в парке Сент-Джеймс, о кустиках пионов у тебя на заднем дворе. Наше чаепитие носит легкий романтический налет, оттенок невинности, характерной для девятнадцатого столетия, хотя, конечно, вряд ли героини Джейн Остен пили чай из одноразовых стаканчиков, да и сладости тогда не упаковывали в прозрачные пластиковые коробки.
Надеюсь, мистер Райт не обидится, что я не смогла доесть пирожное из-за подступившей тошноты.
После чая мы возвращаемся к предыдущей порции моих показаний. Мистер Райт делает необходимые уточнения, а потом предлагает завершить работу. Он вынужден провести в офисе еще некоторое время, чтобы разобраться с бумагами, и все же проявляет любезность, сопровождая меня к лифту. Мы идем по длинному коридору мимо пустых темных кабинетов, и кажется, будто мистер Райт провожает меня до дома. Он ждет, пока двери лифта откроются и я войду в кабину.
Покинув здание уголовного суда, я иду на встречу с Касей. Я потратила свой двухдневный заработок — купила билеты на колесо обозрения, куда обещала ее сводить. Однако от усталости я еле тащусь по улице, отяжелевшие руки и ноги меня не слушаются, и я хочу лишь одного — прийти домой и лечь спать. Завидев длинный хвост очереди, я досадую, что знаменитый «Лондонский глаз» превратил город в современного циклопа.
Кася машет мне рукой — она стоит в самом начале очереди. Должно быть, провела здесь не один час. Окружающие бросают на нее взгляды — видимо, опасаются, что схватки начнутся прямо в кабинке-капсуле, на высоте. Я присоединяюсь к ней, и через десять минут нас уже приглашают на посадку.
Капсула поднимается вверх, под нами разворачивается панорама Лондона, и я уже не ощущаю усталости и недомогания; меня переполняет восторг. Конечно, похвастаться зарядом энергии я не могу, зато сегодня по крайней мере не теряла сознания, а это хороший знак. Возможно, еще есть надежда, что я уцелею и все обойдется.
Я показываю Касе достопримечательности, прошу людей на южной стороне подвинуться, чтобы она могла увидеть Биг-Бен, электростанцию Баттерси, палату общин, Вестминстерский мост. Я вытягиваю руку, знакомя Касю с моим родным городом, и сама изумляюсь не только собственной гордости за красоту Лондона, но и тому, что он по-прежнему мой. Раньше я предпочитала жизнь за океаном, в Нью-Йорке, но сейчас по какой-то необъяснимой причине остро чувствую, что мое место здесь.
Понедельник
Я просыпаюсь на удивление рано. Запеканка пушистым клубком с мурлыканьем трется о мои ноги. (Прежде я не понимала, с чего тебе взбрело в голову подобрать бездомного котенка.) Мистер Райт сказал, что сегодня мы должны «пройти» день твоих похорон. В половине шестого утра я оставляю бесплодные старания заснуть и выхожу на задний дворик. Сперва я должна проговорить свои показания про себя, убедиться, что не упустила ни одной важной подробности, однако, несмотря на мои попытки сосредоточиться, мысли ускользают. Я рассеянно смотрю на листья и бутоны, усыпавшие ветки, которые, как я считала, уже не возродятся к жизни. Правда, одна беда все-таки случилась: роза сорта «Констанс спрай» погибла, отравленная лисьей мочой, и вместо нее я посадила «Кардинала Ришелье». Ни одна лиса не посмеет мочиться на кардинала.
Кто-то накидывает мне на плечи пальто. Я оборачиваюсь и вижу Касю, которая сонно тащится обратно в постель. Твоя ночнушка уже не налезает на ее огромный живот. Осталось всего три дня. Кася попросила меня присутствовать на родах, быть ее «повитухой». Для меня это звучит слишком громко, ведь я совсем не знаю, что нужно делать. Ты ничего не говорила мне насчет обязанностей повитухи, когда собиралась рожать Ксавье, просто хотела, чтобы я находилась рядом. Возможно, ты думала (между прочим, правильно), что я могу испугаться, а может, чтобы быть вместе с тобой, мне не требовалось особой «должности». Я — твоя сестра и тетя Ксавье. Этого достаточно.
Ты можешь подумать, что Кася — мой шанс искупить вину перед тобой, но это было бы слишком просто. Пожалуйста, не считай, что она для меня лекарство, ходячий и разговаривающий курс прозака. Тем не менее именно Кася заставила меня посмотреть в будущее. Помнишь, Тодд говорил: «Жизнь должна продолжаться»? Поскольку я не могла перемотать ленту времени назад к тому моменту, когда ты была жива, я хотела «встать на паузу», ведь двигаться вперед означало бы проявить эгоизм. Однако растущий ребенок Каси (она узнала, что родится девочка) — наглядное доказательство тому, что жизнь действительно не стоит на месте, антоним фразы memento mori. Не знаю, существует ли выражение memento vitae.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Разгадай мою смерть - Розамунд Лаптон», после закрытия браузера.