Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
– Никуда я не ходила! Марина Арнольдовна врет! – закричала Ольга, которая на самом деле в припадке ревности и обиды бегала к старшей Волоколамской, надеялась, что та разорвет связь дочери с Павлом. – И скотина не я, а ты. Со мной спал, пользовался моей добротой, а сейчас решил переметнуться к богатенькой москвичке? А если я Анастасии кое-чего расскажу? Ну, например, что мы с тобой в четверг вот в этой комнате на этой кровати делали. Берегли они меня… Анекдот! Я сразу догадалась, что вы с Настькой трахаетесь! Это я тебя оберегала, скандал не затевала.
Бубнов отвесил Казаковой пощечину, пригрозил:
– Только попробуй хоть слово Настюше сказать, жива не будешь…
Бывший возлюбленный ушел, хлопнув дверью, а Оля разрыдалась. Это был самый черный день в ее жизни.
Девушка проплакала до утра. Выходные она провела не выходя из комнаты. Впала в ступор: не ела, не пила, лежала на кровати, глядя в потолок. В ночь с воскресенья на понедельник оцепенение прошло, в душе Ольги появились злость и сильное желание отомстить всем: Паше, Насте, остальным ребятам, которые находились на стороне Волоколамской и Бубнова. Никто из них не отчитал Бубнова за то, что тот стал нагло изменять Оле. Она давно поняла: Павел стал чужим. И даже вычислила соперницу. Но надеялась, что та поиграет в любовь с ее гражданским мужем и бросит его. Ну зачем Насте нищий Пашка? Родители подберут дочке ровню. А чтобы Марина Арнольдовна разобралась в происходящем, она и сбегала к владелице клиники, рассказала о том, как некрасиво ведет себя Анастасия – спит с чужим мужчиной. Казакова надеялась, что мать вломит дочери. Потому что отлично помнила, какой скандал видела именно по такому поводу, еще будучи школьницей.
На том же этаже, где жила семья Оли, в соседней квартире обитали Анна Георгиевна и ее дочка Лена. И вот как-то зимой в мороз мать выгнала Елену раздетой из дома, выкинула с балкона ее вещи, орала на весь двор:
– Ах ты дрянь! Связалась с женатым! Опозорила меня! Пошла вон, ты мне не дочь!
Весь двор, затаив дыхание, наблюдал за этой сценой. Люди знали, что Лена спит со своим начальником. И чем закончилась буря? Девушка испугалась, прекратила отношения с боссом, вышла замуж за парня, которого ей нашла мать. А одиннадцатилетней Оле бабушка сказала:
– Запомни: на чужом несчастье свое счастье не построишь. Но если кто на твой каравай рот разинет, защищайся. Мужа не пили, смысла в том нет, сразу беги к матери разлучницы, она с поганкой разберется.
Да видно, в провинциальном городке, где выросла Казакова, были одни порядки, в Москве же дело обстояло иначе. Марина Арнольдовна спокойно выслушала Ольгу, а потом выставила ее из кабинета. Волоколамская, похоже, не устроила дочери скандала, но сообщила о визите Оли своей ненаглядной Настеньке. Та нажаловалась Паше, и он порвал с ней. И как развернутся события дальше? У Бубнова с Волоколамской родится ребенок, Марина Арнольдовна устроит свадьбу, Пашка получит все, о чем мечтал, друзья останутся с ним. Кардиолог, которая дружит с Виктором Петровичем, попросит его завалить Олю на защите. Ей не надо, чтобы ее распрекрасная дочурка ревновала мужа к бывшей любовнице, и она сделает все, чтобы убрать ту с горизонта. И что получается? Всем будет хорошо, кроме нее, Оли. Ну, погодите, дорогие, я вам всем покажу!
В понедельник девушка побежала к Виктору Петровичу и согласилась донести на Зарему. Ректор моментально, прямо при ней, позвонил председателю Ученого совета и сказал:
– Казакова должна быстро защититься. Это моя личная просьба. Поставь ее вне очереди.
И события завертелись со скоростью бешеной белки. Довольно скоро Ольгу поздравили с успешной защитой и велели собирать пакет документов, которые отправятся вместе с диссертацией в ВАК, где ей выдадут диплом кандидата наук. Дальше – больше. Через неделю в паспорте Оли появился штамп не временной, а постоянной прописки. Блок из двух комнат, где она жила, волшебным образом стал считаться квартирой.
– Не стану тебе рассказывать, чего мне стоило проделать этот финт, – произнес Виктор Петрович, отдавая ей документы. – Но есть ложка дегтя: пришлось оформить постоянную прописку и Бубнову. Иначе не получалось, он ведь в том же блоке, что и ты, был временно на учет поставлен. Ну да разберетесь с Павлом потом. Место на кафедре получишь после того, как выполнишь мою просьбу. Пора тебе за дело приниматься…
Иосиф Стефанович закашлялся.
– Интересно, как ректор сделал комнаты общежития частной квартирой? – восхитился Жданов. – Когда Бубнов умер, его попросту забыли выписать, кто-то накосячил. А Ольга, выйдя замуж за Мамонтова, сменила место жительства. Мы сначала подумали, что Павел жив, он же числится в доме. Татьяна поехала к Ледневой, а та прикинулась, будто ничего ни о ком не знает, о кончине Павла промолчала и…
Я наступила парню на ногу. Дэн ойкнул и примолк. Иосиф Стефанович справился с кашлем.
– В субботу около полуночи Казакова появилась в моем кабинете. Старший Рязанцев велел донести исключительно на Зарему, имя Никиты упоминать не следовало. Однако у Ольги был свой план. Свежеиспеченный кандидат наук понимала, что Кита и всех его друзей тут же задержат, и собиралась объяснить ректору, что Рязанцев и остальные не скрывали своих дружеских отношений с Агабишевой, поэтому их и арестовали. Но я, опытный следователь, мигом поймал доносчицу на лжи.
Глава 33
– Вот уж тупость! – снова не выдержал Денис. – Ну ладно Ольга, она дура, а Виктор-то Петрович хорош! Как ректор мог затеять подобное?
– Эх, молодо-зелено… – усмехнулся Макинтош. – Я уже давно не удивляюсь поступкам людей. Они часто совершают глупости, мало кто может просчитать свои действия на два шага вперед, правильно оценив их последствия. И злоба вкупе со страхом, с ненавистью не лучшие советчики. Рязанцев очень хотел избавиться от Заремы, Казакова решила отомстить всем, черт услышал их мысли и благословил эту парочку. Да и неинтересно мне, что в их головах кипело, когда подлость задумывали, важен итог. Казакова сплясала под дудку Виктора Петровича свой танец, а я решил стащить шляпу с полученными ими за выступление монетками.
По лицу следователя скользнула довольная улыбка.
– План, в сущности, был прост, – продолжил он. – Зареме до сих пор не удалось стать своей в доме Аиши. Мать Федора симпатизировала Агибашевой, но дальше дело не двигалось, воз застрял на месте. Значит, надо было толкнуть тележку. Вот я и решил: пусть у нас будет донос. Мы задержим развеселых парней и девиц, включая Казакову, а Зарема кинется к Федору, быстро спрячет его в своей комнате. Затем помчится к Аише со словами: «Я укрыла Федю, наших друзей взяли за драку, увезли из института в неизвестном направлении. Меня тоже хотели сцапать, но я успела убежать и заодно увести вашего сына. Очень странно, что всех схватили за простую потасовку, что-то тут не так, вероятно, опасность грозит и вам». И как мать потом станет относиться к уборщице? Агабишева могла сбежать, раствориться без следа на одном из столичных рынков, а она, рискуя собой, укрыла парня, прилетела предупредить свою благодетельницу. Такое не забывается! Если после этого Зарема не стала бы для супруги олигарха близким человеком, я готов был навсегда отказаться от просмотра футбольных матчей.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
