– То есть, именно так, как и получилось, – удивился распорядитель.
– В том то и беда, – Стенли грустно вздохнул. – Преступники чуть-чуть не дотянули… Обидно до слез…
– И насколько велика ставка? – уточнил Браен. – Если не секрет, конечно.
– Десять тысяч сириев, – проговорил эстерианец. – На мелочи я не размениваюсь.
– Потому и вечно в долгах, – рассмеялся плайдец. – Ну, да, ладно, придется тебя выручить.
– Твоя щедрость не знает границ, – радостно сказал Соунвил. – Поверь, через три месяца я привезу бойцов не хуже этих. Причем, сразу пятьдесят человек. Маорцы подберут отъявленных мерзавцев.
– Не сомневаюсь, – произнес распорядитель. – Утром у меня возникли опасения насчет мальчишки, но стервец справился с нелегкой задачей лучше всех. Парадоксально, но факт.
– Невольник еще преподнесет сюрпризы, – мгновенно вставил Стенли.
– А ваше мнение на данный счет? – Браен повернулся к тасконцу. – Победа раба – случайность или закономерность?
– Скорее, второе, – выдержав короткую паузу, проговорил Лейрон. – В отличие от большинства заключенных, невольник не дилетант. Парня кто-то тщательно и планомерно готовил. За невзрачной внешностью скрывается прекрасный воин. В специальном армейском подразделении его ждала бы блестящая карьера. Несмотря на юный возраст, он умеет контролировать свои эмоции.
– Спасибо за подробную характеристику, – вымолвил плайдец. – Чувствуется профессиональный подход.
– Это моя работа, – бесстрастно отреагировал Грег. – Скоро мне снова выставлять бойца против невольника. Во второй раз я не допущу ошибку. Мальчишку нельзя недооценивать.
– Значит, бедняга неминуемо умрет? – распорядитель лукаво прищурился.
– Не знаю, – пожал плечами инструктор. – Но делать ставку на Волка я бы не рискнул.
– Пожалуй, вы правы, – согласился плайдец. – Раб физически слабоват.
– А я попробую, – вмешался эстерианец. – Предлагаю те же десять тысяч.
– Неугомонный, – покачал головой Браен. – Хочешь отыграться, Стенли?
– Почему бы и нет? – произнес Соунвил. – Пленник мне определено нравится.
– Когда состоится следующее представление? – задумчиво спросил Лейрон.
– Ориентировочно через полтора месяца, – сказал распорядитель. – К сожалению, наши людские ресурсы ограничены. Кроме того, нужно провести рекламную акцию и продать билеты. Путешествие на Грезу с разных планет герцогства занимает от семи до шестнадцати дней и стоит недешево. Впрочем, иногда бывают накладки. Если правитель прикажет, мы выставим гладиаторов хоть завтра.
– И что же, наемники будут драться друг с другом? – раздраженно проговорил тасконец.
– Нет, – ответил плайдец. – В лагере смертников есть двенадцать преступников. Победители прошлых состязаний. Половина – редкий мусор, но для общего антуража вполне сгодятся.
– Хорошо, – вымолвил Грег. – Если человек жаждет расстаться с деньгами, я не вправе мешать.
Мужчины обменялись крепким рукопожатием.
Браен спокойно наблюдал за этой сценой. В подобных делах лучше никому ничего не советовать. Иначе, сам же останешься виноватым.
Когда пари было заключено, распорядитель взглянул на эстерианца и негромко поинтересовался:
– Стенли, ты, когда летишь к Сириусу? Герцогу обязательно доложат о задержке судна.
– Всюду подхалимы и предатели, – вздохнул торговый агент. – Мы стартуем через три дня. Проверка систем, заправка топливом, ротация охраны и экипажа. Да и я должен немного отдохнуть.
– Ну-ну, – язвительно произнес Браен. – Смотри, не увлекайся. А то опять окажешься в полиции. Стражи порядка Ассона не любят наглых, высокомерных дебоширов.
– Ладно, ладно, – пробурчал Соунвил. – Я теперь ученый. В злачные места не пойду…
– Правильное решение, – похвалил Браен. – Прогуляйся на пляж, посиди на берегу, поразмышляй о жизни.
– Пошел ты к черту! – выругался эстерианец. – Я лучше сниму номер в гостинице и повеселюсь. Слава богу, недостатка в продажных женщинах столица Грезы никогда не испытывала.
– Куда только катится наша мораль, – иронично заметил распорядитель. – Плоть превыше разума.
– И это говорит человек, отправивший на смерть не одну сотню бойцов, – усмехнулся Стенли. – На том свете нам обоим гореть в адском пламени. Так что я бы на твоем месте помолчал. Подобные грехи в храме не отмолишь. Надеюсь, в мое отсутствие подтасовок с поединками не будет.
– Обижаешь, – сказал плайдец. – На арене я абсолютно беспристрастен. Честные схватки – главный залог успеха шоу. Когда вернешься, можешь посмотреть запись.
– Непременно, – проговорил Соунвил. – А теперь прощайте. Времени у меня мало.
Эстерианец направился к восточным воротам. Грег и Браен двинулись следом. Мужчины больше не обмолвились ни словом. Каждый думал о чем-то своем. Инструктор внимательно слушал перебранку плайдцев. Именно они организовали и поставили на поток кровавую резню.
Испытывают ли устроители гладиаторских боев угрызения совести? Вряд ли. Когда бизнес приносит сумасшедшую прибыль, доброта, жалость и милосердие превращаются в пустой звук. Значение имеют лишь деньги. Из этого порочного круга еще никто не вырывался. Душа брошена на алтарь алчности.
Впрочем, в некоторых репликах распорядителя отчетливо звучал страх. Браен не глуп и прекрасно осознает, что мир катится в бездну. Его сарказм – жалкая попытка спрятаться от ужасной действительности. Стенли еще далек от понимания ситуации. Человечество на пороге чудовищных событий. Скоро все планеты бывшей империи превратятся в арену жестоких битв. Счет жертв пойдет на миллионы.
К сожалению, Лейрон тоже не праведник. Тасконец учит наемников убивать, и солдаты послушно выполняют приказ. У них просто нет иного выхода. Выбор невелик – либо собственная жизнь, либо чужая. Грег тяжело вздохнул и недовольно покачал головой. Соунвил прав, грехов накопилось чересчур много.
Каторжники неторопливо спустились в подтрибунное помещение. Здесь работали кондиционеры, и было довольно прохладно. Конвоиры на мгновение остановились. Неожиданно капрал повернул налево, а не направо. Значит, преступников ведут не в камеру. Это радовало. Просидеть четыре декады в полутемной клетке удовольствие не из приятных.
Андрей сразу вспомнил слова плайдца на корабле. Торговый агент обещал победившим в поединках заключенным лагерь на океанском побережье и приличные условия существования. Пока организаторы боев еще не обманывали пленников.
Преодолев метров сорок, охранник замер перед тяжелой металлической дверью. Он приложил ладонь к электронному пульту, и массивная преграда плавно отъехала в сторону. В коридор хлынул яркий свет.
Каторжники инстинктивно закрыли глаза руками. На адаптацию потребовалось секунд десять.
