— Шарф! — с безграничным презрением произнес Гриф. — Они ведут нас на этом пресловутом шарфе, точно на поводке. Я всю дорогу должен был выслушивать, как должен быть благодарен Кругу за каждый кусок хлеба. Хватит с меня! Я уж лучше предпочту немного поголодать. Мне уже их милость поперек горла стоит! — Он чиркнул себя по шее ребром ладони.
— Только я не уверен, что у кого-то из нас имеется в этом деле свободный выбор. — Конец, как всегда, воплощал голос здравого рассудка. — У меня сложилось странное впечатление, что в этой стране маг или носит лазурный шарф, или им муравьи питаются. Я не слышал о таком месте, где не распространялось бы влияние Круга.
— А Драконий архипелаг? Они там тоже вынюхивают?
Спросили Камушка, и он разъяснил:
«Это правда, Круг и туда дотягивается, но там шарят вслепую. На Ящере сидит всего один представитель, я имею в виду Соленого. А он не слишком любит Круг. Время от времени они посылают туда корабль и Бродяжника, но и он там по округе не валандается. Наверное, боится драконов».
«А какая разница между Советом Круга и голодным драконом? В крайнем случае я бы, кажется, предпочел Совет», — передал Говорун Песчаник.
«А разница такая, что дракон тебя сразу убьет и не будет пытать и мучить, да еще твердя при этом, что это для твоей же собственной пользы», — ответил Камушек, поглядывая на Песчаника сверху вниз.
— Я бы тоже предпочел драконов, — осмелился прибавить Мышка. — И хотел бы поплыть на Ящер. Камушек говорил, что там красиво. Ну, и далеко от Ленгорхии…
— И там есть о-о-огромные, пресимпатичные… пауки, — ехидно заметил Луч.
Мышка опустил голову и только искоса поглядывал на вредного Искру. О его отвращении и паническом страхе перед всем, что ползает и имеет много ног, было всем известно. И то, что всеобщее внимание оказалось направлено на него, Мышке совсем не нравилось. А тут еще насмешливая улыбка не сходила с лица Луча. От мук стыда и неловкости Мышку невольно спас Стальной:
— А Мышь-то говорит разумные вещи. Только вот как нам туда перебраться?
Камушек вышел на середину комнаты, сунув пальцы за край лазурного шарфа, непроизвольно принимая вызывающую позу.
«Сделать можно все, если только вложим в это дело достаточно труда и разума. Но пока гораздо важнее совсем другое. Кто вообще хочет принять в этом участие? Предупреждаю, что вернуться в Ленгорхию нельзя будет много лет. А вполне вероятно, что и вообще никогда. Мы можем оказаться в таком же положении, как Певец. Или даже погибнуть. Кто боится, пусть отсюда выйдет. Я прошу только о молчании. Если Судьба нам улыбнется, мы отсюда исчезнем в течение трех дней. Я, Певец и те, кто решится уйти с нами».
Это решительное заявление произвело впечатление ведра холодной воды. До сих пор все обсуждение проходило скорее в области теории и сводилось в общем-то к бесплодным жалобам. А молодой Ткач иллюзий дал понять присутствующим, что ставка слишком высока, а игры закончились, принятые решения надо будет выполнять и отвечать за них.
— У меня есть семья… — смущенно прошептал Песчаник. — Я не могу их оставить.
Он тяжело вздохнул и поднялся со своего места.
«Я буду молчать», — пообещал он, минуя Камушка по дороге к дверям. Ткач серьезно кивнул головой.
Ребята вставали поодиночке и парами. Никто уже не пробовал оправдываться, но все уходящие стыдливо отводили глаза. Страх за себя, страх за семьи, которые остались бы во власти недовольного и раздраженного неповиновением молодежи Круга — все это было даже слишком понятно и без объяснений.
Камушек оглядел и пересчитал оставшихся. Естественно, Виноград и Конец. Мышка — бледный как бумага, но верный и надежный до конца. Наблюдатель Гриф — неблагодарный воспитанник Круга. Змеевик — подменявший Мышку в походах в Южную башню. Стальной — Камушек с самого начала предполагал, что он останется. Он был такой же непокорный и так же рвался к приключениям, как Гриф. Но зато Ткача иллюзий удивило присутствие Повелителя ветров Диаманта — одного из тех ребят, кто во Втором Круге не выделялся ни особой сообразительностью, ни силой, ни даже ярким и зрелищным талантом. Но и у него явно были какие-то серьезные основания, чтобы покинуть континент.
Победный Луч Рассвета сидел на краешке стола и небрежно покачивал ногой, выстукивая пальцами на столешнице медленный ритм.
— Ну а… ты? Тоже… с нами?.. — с удивлением выдавил из себя Виноград, глядя на князя, который смотрел на присутствующих с задумчивым и одновременно насмешливым выражением на лице.
— Вот хрен зеленый, я же тут живу! — ответил Луч.
Истерический смех, охвативший всех в комнате после этих слов, очистил атмосферу, и только когда он после довольно продолжительного времени утих, ребята почувствовали, как им была нужна такая разрядка.
Луч покачал головой, все еще над чем-то раздумывая.
— Вам потребуются деньги, — заметил он весьма прагматично. — Если уж вы собрались аж на Драконий архипелаг… Крылышки у вас не вырастут, как у драконят, и полететь не выйдет. Значит, потребуется корабль.
Да, это было столь же огромной проблемой, а может, даже большей, чем освобождение Ночного Певца из тюрьмы. Заговорщики неуверенно переглядывались. Ни один из них не мог похвастаться изобилием денежных средств. Собственно, большинство не могло даже говорить о средствах, а только о какой-то мелочевке. Выразительные брови Камушка сошлись на переносице. Он подозревал, что из всех присутствующих именно у него имеются самые значительные сбережения, в конце концов, сотрудничество с Творителем приносило совсем неплохой доход. Но этих сбережений все равно не хватало на то, чтобы нанять морской корабль. Что же касается запасов Певца, то их отобрали как доходы, полученные из незаконного источника.
— Да… Вот еще будет для нас задачка, — произнес Конец, озабоченно почесывая затылок. — Но мы ведь все равно не откажемся от спасения Певца только потому, что нам не хватило пары медяков. Стальной…
— Ла-а-адненько… — Луч вздохнул так, что зашевелилась бахрома на висевшей рядом занавеске. Встал, откинул крышку стоявшего рядом секретера и некоторое время копался внутри его. Что-то тихо треснуло, часть секретера поднялась на петлях, а парень вытащил из тайника два чем-то набитых замшевых мешочка. Небрежным жестом кинул их на стол. Они покатились по столешнице с глухим стуком и металлическим скрежетом.
— Что это? — спросил Диамант.
— Две тысячи талантов, — ответил Искра.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Звук, с которым пантерьи когти вдруг заскреблись по изящному креслу, прозвучал в ней, как внезапное землетрясение.
— Карамелька, кыш! — рассердился хозяин дорогостоящей мебели. — Чего уставились? Один талант не кусается, так что и в стаде вам рук не оторвет.
— Ты нам это… отдаешь? — слабым голосом спросил ошеломленный Гриф.
— Да ты что, просто мне захотелось похвалиться своим богатством, — съязвил Луч. — А, кстати говоря… — Он снова вздохнул, и видно было, что он пробует что-то в себе перебороть. — Я вообще-то собираюсь выбраться туда вместе с вами. И путешествовать намерен с удобствами, — добавил он, надменно выпячивая губы.
