– Фрэнсис, так ужасно я не чувствовала себя ни разу в жизни.
Минуты две он не отвечал. Она поняла, что он отошел, чтобы расстелить на солнце их одежду. Затем он опустился на траву и завернулся в другое одеяло. Толкнув Кору, чтобы она потеряла равновесие, он поймал ее, когда она падала, и развернул так, чтобы она села рядом с ним. Этот маневр ему удалось провести безупречно, и Коре осталось только подчиниться. Она попыталась закутаться поплотнее в одеяло и спрятать под ним голову. Безуспешно.
– Тебе совершенно нечего стыдиться, дорогая, – сказал он, обнимая ее за плечи. – То, что ты сделала, действительно вызывает восхищение. Я не представляю себе, как бы Гейб справился без тебя.
– Может быть, без меня у него получилось бы намного быстрее и проще, – проговорила она.
– Ничего подобного, – мягко возразил он, запустив руку в ее волосы, и начал расчесывать их своими пальцами. Внезапно его рука остановилась. Она, почувствовав, что сейчас что-то произойдет, вся сжалась и туже затянула на себе одеяло.
– Кора, ты не умеешь плавать?
– Мне никогда не удавалось постичь эту премудрость, – тихо ответила она, – Эдгар постоянно убеждал меня, что вода тяжелее, чем человеческое тело, я не могла в это поверить. Мне всегда казалось, что как только я окажусь в воде, то пойду ко дну как топор. Так всегда и случалось.
– Тогда как же ты, черт побери, смогла спасти маленького племянника Бриджа?
– Я просто прыгнула в реку, не задумываясь. И попыталась схватить его покрепче, чтобы он не утонул. Ну и, конечно, пошла ко дну вместе с ним. К счастью, мы были недалеко от берега, и Эдгар смог дотянуться до нас и вытащить. Потом он мне сказал, что маленький Генри умел плавать и как раз пытался это сделать в тот момент, когда я схватила его и начала тянуть ко дну. Еще чуть-чуть, и я бы погубила нас обоих. Эдгар сказал, что я дура, – он всегда так говорит, но в тот раз он был прав. И вот меня все провозгласили героиней, а Эдгара посчитали трусом, потому что он не прыгнул в воду. А он говорит, что это было совсем не обязательно, потому что он смог бы достать Генри и с берега.
Это было долгое и ужасно трудное для нее повествование. И теперь Фрэнсису должно было быть совершенно очевидно, какая его жена лгунья и обманщица.
Однако Фрэнсис вопреки ожиданиям Коры повел себя странным образом. Он запрокинул голову назад и огласил окрестности громким… смехом.
– Кора, – сказал он, когда смог наконец выговорить хоть слово. – Кора, ты бесподобна. Ты просто чудо.
Она в ответ на это лишь попыталась засунуть голову поглубже в одеяло. Когда это ей снова не удалось, она уперлась лбом в колени и прикрыла голову руками.
– Я хочу домой, – глухо произнесла она. Его рука продолжала гладить ее затылок.
– Нет, Кора, – возразил Фрэнсис. – Ты не должна уходить домой. Ты должна присоединиться к тем людям, которые сейчас ждут тебя, чтобы еще раз выразить свое восхищение тем мужеством, которое ты сегодня продемонстрировала. Поверь мне, они все жаждут поблагодарить тебя за то, что ты сделала.
Мысль о возвращении в Челкотт пугала ее. Нет, она ни за что туда не вернется.
– Я хочу домой, – настойчиво повторила Кора.
– Ну что ж, тогда мы отправимся домой, – с грустью согласился Фрэнсис. – Завтра утром. Я тоже скучаю по Сидли. Мы вернемся домой и проведем там остаток лета.
– В Бристоль, а не в Сидли, – проговорила она. – Я хочу домой к папе, Фрэнсис. Я хочу в свой родной дом. А ты должен остаться здесь со своими друзьями. Так тебе будет лучше. Нам обоим будет лучше.
Она уже лежала на траве, и ее голова больше не была закрыта одеялом. Он склонился над ней с хмурым выражением лица, пытаясь заглянуть ей прямо в глаза.
– Что случилось, Кора? Я чем-то обидел тебя? Прости, если мой смех задел тебя, но я правда не имел в виду ничего плохого. Я смеялся потому, что был восхищен твоей отвагой, тем, что ты бросаешься на помощь, не думая, не окажешься ли ты сама в опасности. Это прекрасная черта твоего характера. Но я, конечно, не должен был так смеяться. Прости меня, дорогая. Тебе нужна была поддержка, а я рассмеялся в ответ. Пожалуйста, прости.
Его лицо приблизилось к ней.
– Я отвратительна, – сказала Кора. Она имела в виду – не только внешне, но и внутренне. Она жалка, смешна и эгоистична. Она никогда не чувствовала себя так ужасно до того, как спасла маленького Генри. До того, как встретила Фрэнсиса и оказалась достаточно глупа, чтобы влюбиться в него.
– Отвратительна, – повторил он. – Чем же ты отвратительна?
– Я высокая, как мужчина. У меня большие ноги и руки. Я больше похожа на бесформенную глыбу. У меня некрасивое лицо и растрепанные волосы. Я просто отвратительна, и ты должен ненавидеть меня.
Ну вот она и наговорила глупостей. Лишнее подтверждение того, что она неумна, несдержанна и вздорна. Она возненавидела себя за то, что сейчас сказала.
– Кора, – Фрэнсис посмотрел на нее с интересом. – Ты уже говорила мне, что у тебя большие ноги, хотя мне они никогда не казались такими. Но ты еще никогда не называла себя отвратительной. Для меня это новость. Господи, но как же ты до сих пор не можешь понять, насколько ты красива?!
– Ха!
В другой раз она, наверное, похвалила бы себя за то, как весомо и значимо прозвучало это слово, состоящее всего из одного краткого слога, но сейчас ей явно было не до этого.
– Кора, – произнес он, прижимая ее к себе. Она сопротивлялась, но он, конечно, победил. В результате этой короткой борьбы ее одеяло сползло с плеч, и она предстала перед ним совершенно обнаженная в блеске яркого солнца. Он не мог оторвать глаз от этого зрелища, медленно скользя взглядом вдоль ее тела. – Дело в том, что ты не совсем обычная, дорогая. Твое лицо, может быть, не соответствует общепринятым канонам классической красоты, но в нем столько своеобразия и тепла. А твои волосы… они просто прекрасны. С того самого момента, как мы поженились, я не перестаю эгоистично радоваться тому, что только я могу любоваться их первозданной красотой, когда они еще не собраны в прическу и свободно спадают тебе на плечи. Твое тело… Чтобы описать его, я лучше обращусь к воспоминаниям о нашей первой брачной ночи. Если ты помнишь, тогда я сделал все слишком быстро по той простой причине, что я просто потерял над собой контроль. И все из-за твоей красоты, Кора. Ты действительно великолепна. Разве не служит доказательством этому то, что я просто схожу с ума от твоих поцелуев?
Фрэнсис. Он всегда такой галантный. Она хотела дотронуться до его лица, но рука вдруг остановилась.
– Я очень хочу нравиться тебе, – прошептала она, – как она.
– Она? – Он воззрился на нее с вопросом.
– Она такая миниатюрная, такая милая, белокурая. Я бы так хотела быть такой же, чтобы нравиться тебе, Фрэнсис… Вернее, я имею в виду, что я не хочу быть такой, как она. Именно это я и хотела сказать с самого начала, но как только открыла рот, то сказала то, что сказала. Ведь на самом деле я всегда мечтала быть такой, как она.
