По современным меркам все произошло слишком быстро: похороны состоялись в тот самый день, как тетя умерла — таковы традиции Алтуса. У меня нет причин оспаривать это решение — разве что сославшись на традиции моего мира, а они покажутся народу Алтуса столь же странными, какими кажутся мне местные обычаи. Кроме того, она была Сестрой и Владычицей Алтуса. Что ж, если здесь принято прощаться именно таким образом, то, верно, она бы сама именно этого и желала.
Димитрий поворачивается спиной к морю и, взяв меня под руку, идет прочь.
— Я провожу тебя до Святилища, а потом мне надо предстать пред Советом Григори по поводу некоторых вопросов.
Я удивленно гляжу на него. Даже горе не в состоянии погасить моего вечного любопытства.
— Что за вопросы?
— У нас осталось много неоконченных дел, особенно теперь, после смерти леди Абигайль. — Димитрий глядит прямо перед собой, и я не могу отделаться от ощущения, что он старается не встречаться со мной взглядом.
— Да, но мы ведь завтра уезжаем? Неужели нельзя обождать?
Он кивает.
— Собственно говоря, об этом я и просил. Я должен ответить пред Советом за свое вмешательство в той истории с келпи, но попросил отложить разбирательство до того, как мы найдем недостающие страницы.
Я пожимаю плечами.
— Вполне логично.
— Да, — соглашается Димитрий. — Совет сообщит мне о своем решении к завтрашнему утру. Однако есть и другие вопросы. Касательно тебя.
— Меня? — Я резко останавливаюсь, чуть-чуть не доходя до тропы, что ведет к Святилищу. Тут уже более людно, по пути к главному зданию нам повстречалось несколько Сестер.
Димитрий берет мои руки в свои.
— Лия, ты — законная Владычица Алтуса.
Я качаю головой.
— Я ведь уже сказала: я не хочу. Не сейчас. Я не могу… — Я отворачиваюсь. — Даже думать не могу об этом, когда впереди ждет еще столько всего.
— Понимаю. К сожалению, Алтус остался без правительницы, и ты должна либо принять эту роль, либо отказаться от нее.
Во мне снова вскипает угасшая было досада.
— А почему бы Совету Григори не обратиться прямо ко мне? Уж верно, учитывая передовые взгляды Алтуса, они не считают, что обращаться к женщине — ниже их достоинства?
Во вздохе Димитрия сквозит усталость.
— Так просто не делается. И вовсе не потому, что ты женщина, а потому, что старейшины Совета Григори держатся обособленно — всегда, кроме самых экстренных ситуаций. Это… это своего рода затворничество, как вот у монахов в твоем мире. Вот почему члены ордена Григори обитают на другой стороне острова. Специальные гонцы вроде меня обеспечивают им сообщение с Сестрами. И поверь мне, Лия: если тебя когда-либо вызовут на сбор Совета Григори, это не будет означать ничего хорошего.
Я сдаюсь и оставляю безнадежные попытки разобраться в тонкостях устройства политики на острове. Сейчас у меня попросту нет времени вникать во все хитросплетения законов и правил.
— И каков мой выбор, Димитрий? Какие возможности?
Он глубоко вздыхает, как будто для предстоящего разговора иначе не обойтись.
— Собственно говоря, возможностей всего три: ты можешь принять роль, что принадлежит тебе по праву, и назначить кого-нибудь править вместо тебя до твоего возвращения. Можешь принять роль и остаться править самой, хотя это будет значить, что вместо тебя за недостающими страницами придется отправить кого-то другого. И, наконец, ты можешь отказаться от власти.
Прикусив нижнюю губу, я обдумываю все эти варианты. Отчасти мне хочется отказаться от власти, выбросить все из головы и полностью сосредоточиться на поиске недостающих страниц. Однако другая часть моего существа — разумная и здравомыслящая — понимает: сейчас не время для опрометчивых решений.
— А что будет, если я откажусь?
Ответ Димитрия прост.
— Поскольку Элис презрела законы, установленные Советом Григори, и более не может занять место правительницы, то власть перейдет к Урсуле.
Урсула. Это имя повергает меня в пучину сомнений. Не знаю, возможно, она станет мудрой и сильной Владычицей, однако я уже привыкла доверять инстинктам. Могу ли я уступить человеку, внушающему мне тревогу, такую важную вещь, как будущее Алтуса, которому тетя Абигайль отдала всю себя? Нет уж! Если я и правда законная Владычица Алтуса, то Совет Григори выполнит то, о чем я попрошу его в интересах острова.
Почему-то я твердо уверена в этом.
Я смотрю на Димитрия, и во мне крепнет решимость.
— Я не стану ни принимать титул, ни отказываться от него.
Он качает головой.
— Лия, такой возможности у тебя нет.
— Значит, будет. — Я расправляю плечи. — Я законная Владычица Алтуса, и в то же время ради ордена Сестер должна отправиться на поиски недостающих страниц. Мне придется попросить отсрочки, поскольку, во-первых, я не могу находиться в двух местах одновременно, а во-вторых, не могу полностью сосредоточиться на предстоящем путешествии, если над головой у меня висит столь важная задача, как управление всем островом.
Я отхожу на несколько шагов от Димитрия и поворачиваюсь к нему лицом. Чем больше я обо всем этом думаю, тем сильнее укрепляюсь в своем решении.
— Я назначу Совет Григори править островом вместо меня, пока я не вернусь с недостающими страницами.
— Так никогда прежде не делалось, — просто отвечает Димитрий. — Должно быть, настало время.
Луиза сидит в библиотеке, в озерце мягкого света, падающего от светильника на столе. Я гляжу на ее черные локоны, спадающие по белоснежным щекам, и внезапно остро осознаю, что завтра — впервые с начала нашего путешествия — останусь без ее общества. Как мне будет недоставать ее быстрого ума и веселого нрава!
— Луиза, — окликаю я как можно мягче, стараясь не напугать подругу, однако волнуюсь напрасно. Она поднимает голову, и на лице ее разлито целое море спокойствия.
Нежно улыбаясь, она поднимается из-за стола и идет мне навстречу, обвивает меня обеими руками. Несколько секунд мы стоим, замерев в дружеском объятии. Потом она чуть отодвигается, пристально вглядывается мне в лицо и спрашивает:
— Ты как?
— Все в порядке, — улыбаюсь я ей. — Пришла вот попрощаться. Мы уезжаем завтра утром, рано-рано.
Она грустно улыбается мне в ответ.
— Не стану и спрашивать, куда именно вы направляетесь. Знаю, ты все равно не можешь ответить. Скажу только, что буду ждать тебя тут и заботиться о Соне, пока ты не найдешь страницы. Это очень правильное разделение обязанностей, правда? А потом мы все вернемся в Лондон…
Ах, если бы я могла уйти сейчас, пока обе мы в хорошем расположении духа и с надеждой смотрим в будущее. Однако я не обрету покоя, если не объясню своего поведения утром.
