– …тогда, значит, среди рабочих Лэддер-Эс есть предатель.
– А вот это уже ближе к делу.
– А почему ты так думаешь?
– Потому что есть человек, который все время дает сведения Эбу и Гэйлорду.
– Сведения? Какие?
– Сколько рабочих на Лэддер-Эс, кто из них вооружен.
Хантер что-то пробурчал себе под нос.
– Сколько коров вы собрали, – продолжал Кейс бесцветным голосом, – каких, где вы их держите. Сколько мустангов.
Хантер снова что-то пробурчал.
– Сколько лошадей с клеймом, – не унимался Кейс. – Сколько объезженных, ну вот об этом.
– То же, что ты делал на войне. Собирал данные.
Кейс кивнул.
– Черт! – выругался Хантер. – У нас и так полно неприятностей, а теперь еще шпион в бараке!
– Я бы на твоем месте убивал Калпепперов везде, где бы ни встретил.
– Слишком опасно. Если мы не прикончим всех сразу, повторится Техас. Оставшиеся в живых будут убивать каждого мужчину, попавшего на мушку, изнасилуют всех женщин, отравят землю и подожгут все, что горит.
Кейс не стал отрицать. Калпепперы и впрямь славились своей жестокостью
– Тогда тебе лучше поскорее найти предателя и повесить, – вздохнул Кейс. – Он знает слишком много.
Хантер молчал, размышляя.
Ни одна из мыслей не приносила успокоения.
Кейс терпеливо ждал, когда брат снова заговорит. Нетерпение означает слабость, горячее ожидание чего-то.
Он после нескольких лет войны тоже чего-то ждал, жаждал вернуться домой, в Техас. Но, вернувшись, обнаружил – его любимые племянник и племянница проданы команчам.
После того как Кейс узнал, что сталось с Тэдом и Эм, он перестал жаждать чего-то вообще.
Даже мести.
Призвать Калпепперов к суду стало для него чем-то обязательным, обыденным – как забой скота, новая яма под сортир. Никому не нравится занятие, но ни один мужчина, если он на самом деле мужчина, не станет уклоняться от этого.
– Да, так и надо поступить, – сердито бросил Хантер. – Как этот тип выглядит?
– Не знаю. Я не мог подобраться к нему поближе.
– Вряд ли на свете есть что-то, к чему ты не можешь подкрасться.
– Я тоже так считал. Но век живи – век учись. Болото он знает, как ястреб небо.
– Он крупный? – спросил Хантер, подумав о Микки. – Не знаю. Но такой осторожный, что не оставляет следов.
– Догадываюсь. А с кем он говорит?
– С Гэйлордом или Эбом, – сказал Кейс.
– Когда?
– Когда ему заблагорассудится. Я тебе сказал, он отлично знает территорию.
– А собаки знают его, – зло бросил Хантер.
– Я тоже так подумал. Я же слышу, как он приходит на Лэддер-Эс и уходит. Когда хочет.
– Должно быть, это Микки, Лефти или Джимп. Остальные еще не успели узнать эти места, как они.
– Сильно сомневаюсь, что хромой ускользнул бы от меня. Болото труднопроходимое, и нужна хорошая скорость, чтобы удрать от меня.
– Остается Микки или Лефти, – сказал Хантер. – Но если честно, я думаю, ни тот и ни другой.
– Почему?
– Микки достаточно подлый, – сказал Хантер, – но сомневаюсь, что он настолько хорошо знает земли Лэддер-Эс, чтобы ускользнуть от тебя. Лефти знает земли, но он не такой подлый.
– И все же кто-то есть, я уверен.
– А ты уверен, что не Билл? – спросил Хантер. – Он достаточно подлый и хорошо знает земли.
– Да, он с подлянкой, – согласился Кейс, – но не настолько, чтобы убить собственную дочь.
– Собственную дочь?
Внезапно Кейс подал знак, призывая к тишине. С пугающей легкостью поднял ружье и двинулся вперед.
Хантер бесшумно втянул воздух. Ветер принес запах розмарина. Он быстро протянул руку, удерживая Кейса и качая головой.
– Сэсси, – прошептал Хантер.
И так тихо, что лишь Кейс мог услышать.
Нельзя сказать, будто Хантер совсем не предполагал, что Элисса увяжется за ним. В глубине души, на самом донышке, он надеялся, что девушка может оказаться рядом этой ночью. От мысли, что ему придется возвращаться домой пешком вместе с ней, его тело напряглось, а кровь запела.
Ни слова не говоря, Кейс убрал оружие.
– А почему ты думаешь, что Билл и Сэсси в кровном родстве? – сказал Хантер.
– Да Билл как-то напился и рассказал о женщине по имени Глория, – сказал Кейс. – Он говорил, что любил и был ее любовником.
– Ну, тогда неудивительно, что Сэсси хочет защитить Билла, – пробормотал Хантер. – Он же ее отец.
– Да она не знает, по крайней мере так Билл считает.
Хантер повернул голову в сторону густых ивовых ветвей.
– Ну что, Сэсси, – громко окликнул он, чтобы она услышала. – Билл прав?
Несколько мгновений стояла тишина, и был слышен только шум ветра в кронах деревьев.
– Выходи, – нетерпеливо позвал Хантер. – Тебе надо познакомиться с моим братом Кейсом.
Ветви ивы раздвинулись, Элисса вступила в тень больших тополей. Она даже не взглянула на Кейса, устремив свой взгляд на Хантера. Луна светила достаточно ярко, чтобы заметить, как потрясена Элисса. Она пыталась осознать: Билл Морленд – ее отец.
– Я не знала, – прошептала она, но это объясняет… – Элисса осеклась.
– Что объясняет? – тихо спросил Хантер.
– …что произошло между отцом и Биллом, – закончила она просто. – И то, почему Билл относился ко мне, как отец, когда моего отца не было. Он больше времени проводил со мной, отец работал на приисках.
Хантер сощурился. Он многое пережил за время своего брака. И он делал вид, что ищет золото, Белинда часто оставалась одна и путалась с соседом. И если верить слухам, то не с одним. Какое сходство!
– Но… – прошептала Элисса, – мне трудно поверить, что моя мать и Билл были… так близки.
– Такое случается, – спокойно сообщил Кейс.
– Флирт неверной женщины, – грубо бросил Хантер. – Как Белинда.
Элисса вздрогнула.
– Мама не была…
И снова осеклась. Судя по тому, что сказал Билл, она едва ли могла спорить и уверять всех, что ее мать хранила верность отцу.
– Она не была кокеткой, – сказала Элисса. – Должно быть, она очень любила Билла. Но и мужа тоже любила.
– По крайней мере у вас есть друг в лагере Калпепперов, – сказал Кейс.
Наконец Элисса посмотрела на Кейса. Удивительно похожи: одного роста, сложения и с одинаковой походкой. Видела Элисса и отличие между братьями, едва заметное, но вполне очевидное: Кейс очень мрачный и задумчивый, казалось, даже солнечный свет не мог бы прибавить веселья его глазам.
