не сговариваясь, повернули назад: слишком много было зрителей. В деревню возвращались прежним путем — мимо огородов.
Наше появление в доме было встречено радостной суетой Петровича и Митрича. Последний, судя по чистой рубахе и прилизанным волосам, пришел в гости к ужину — не зря же он грибы с утра приносил.
— Ну, куда же вы запропали? — досадовал Петрович. — К обеду не пришли. Мы ждали, ждали, а вас все нет и нет. Уже Ферапонт Семенович побежал на поиски, да, видно, разминулись.
Вот заполошные старики! На минуту нельзя отлучиться — уже паника.
— Мы на речке были, Андрей Петрович, — ответила я. — Такие красивые здесь места — уходить не хотелось. Вы уж нас простите.
— Но лично я не отказался бы сейчас от обещанного грибного супчика, — перебил меня Димка. — Или опоздавшим не наливают? Кстати, вижу на столе царскую закуску. — Димка указал на тарелку с солеными лисичками. — А коньячок-то вчера мы почти весь выпили... Что же теперь делать? Неужто дадим пропасть такому деликатесу?
Старики не совсем понимали, о чем Димка толкует, но тем не менее заметно напряглись.
— А скажите, пожалуйста, — продолжал Димон, — нет ли в вашей деревне какого-нибудь магазина?
Митрич, кажется, осознал, к чему все клонится, и поспешно ответил:
— Есть, как не быть. Обязательно есть.
— А хорошо бы к ужину бутылочку приобрести. Как вы думаете, господа хорошие? — Димка достал портмоне и подмигнул Митричу. На лице последнего расцвела блаженная улыбка.
— Вот сейчас Фира придет и поужинаем на славу...
— Дык пока он придет, может, я сбегаю?.. — вызвался Митрич. — А вы пока супчику похлебайте, почитай цельный день ничего не ели.
— Вот спасибо, Степан Дмитриевич, уважили, — протянул Димка деньги. — Не сочтите за труд...
Но Митрич, не дав Димке договорить, схватил деньги и, запрыгнув в свои сапоги, вихрем вылетел за дверь.
— С превеликим нашим удовольствием... — донеслось из сеней.
Мы с Димкой расхохотались, а Петрович объяснил поспешность сотоварища:
— Магазин скоро закроется...
После целого дня на свежем воздухе аппетит у нас был зверский. Вмиг покончив с супом, мы стали с нетерпением ожидать возвращения Фиры, чтобы вместе со всеми отведать жареной картошки с грибами, запах которой уже распространился по всему дому. Я помогла Андрею Петровичу накрыть на стол — выложила на тарелки московские деликатесы и порезала хлеб. Димка нашел в буфете разнокалиберные стопочки и расставил их напротив каждой тарелки. Фактически все было готово к ужину, и уже, можно сказать, начали капать слюни, а Фиры все не было. В окно я увидела, как, крепко прижимая к груди две бутылки водки, спешит к дому Митрич. Я с удивлением посмотрела на Димку. Он что, пьянку тут решил устроить? Зачем столько денег дал? Нам, между прочим, сегодня ночью на дело идти. А Димка тем временем сидел с довольным видом за столом и нахваливал приготовленную закуску.
— Царская закуска, — приговаривал он, — царская.
Запыхавшийся Митрич ввалился в дверь, и следом за ним появился наконец Фира. По торжествующему виду старика было ясно, что с заданием он справился, ну, по крайней мере, он так считал. Ужасно хотелось поскорее узнать о результатах разведки. Но мое нетерпение было просто ничто по сравнению с нетерпением Митрича. Он выставил бутылки на стол и изо всех сил старался на них не смотреть. Правда, это ему плохо удавалось.
Петрович со сковородкой вышел из-за занавески, то бишь из кухни, и удивленно уставился на бутылки.
— Ты, что это, Митрич, столько водки накупил? Тебе что было велено? Купить бутылку, то есть одну. А ты что?..
— Мне сколько денег дали, столько я и купил, — оправдывался старичок.
— Очень правильно сделали, Степан Дмитриевич, — сдобродушничал Димон. — Зачем два раза бегать? А не выпьем — не беда. Водка — не молоко, не прокиснет. Правильно я говорю?
Митрич, подбодренный такими словами, повеселел и стал помогать хозяину раскладывать по тарелкам картошку.
Запахи, исходящие от стола, кружили голову и без алкоголя, но Димка, по-хозяйски разлив водку по стопочкам, предложил выпить за приятное знакомство. Все радостно его поддержали, только я занервничала, увидев, что он тут же налил по второй. За себя я не беспокоилась, я водку вообще не люблю, только делаю вид, что пью. Димке, здоровому бугаю, эти стопочки — что слону дробина, а вот за Фиру я опасалась.
Первую рюмку он выпил лихо по-гусарски и закусил грибочком, вторую, правда, только наполовину, а третью (а Димка тут же разлил по третьей) Фира едва пригубил и принялся с аппетитом уплетать картошку с грибами.
Я сообразила, в чем заключалась Димкина тактика.
После третьей рюмки ни Митрич, ни Петрович уже не замечали, пьем мы вместе с ними или нет. Димка темп несколько сбавил: торопиться было некуда, до ночи времени еще много.
И наш ужин плавно потек в теплой дружеской обстановке.
По итогам трапезы Митрича решено было оставить на ночевку в доме — нечего ему пьяненькому по деревне в темноте плутать. Они с Петровичем отправились спать в чулан. Мы тоже сделали вид, что собираемся укладываться, но на самом деле до двенадцати часов ночи просидели в темноте, обсуждая план предстоящей вылазки. Фира подробно рассказал о результатах своей последней разведки.
— Рабочих всего шесть человек, — сказал он. Ну, это мы знали и без него. — Живут в деревне, в школе. Сейчас лето, уроков нет, и школа стоит пустая. А людям надо где-то жить, тем более что делают они благое дело. Вот директор школы и пустил их на временное проживание.
— А возле церкви на ночь кто-нибудь остается? — спросил Димка.
— Остается. Дежурят они по очереди.
— По одному или как?
— По-разному. Бывает, по одному, но чаще по двое. Одному там ночью боязно все-таки.
— А сегодня сколько сторожей будет, не спросил?
— Ну, уж если бы я такие вопросы задавал, очень бы подозрительно выглядело, — вскинулся Фира.
— Да, это верно. Но в любом случае, дорогой, отвлекать внимание сторожей придется не кому-нибудь, а тебе. Держи коньяк. — Димка достал из сумки плоскую фляжку. — Будешь изображать подгулявшего дачника. Напоить ты их, конечно, этим не напоишь, тут нужны другие объемы, но постарайся отвлечь их внимание и создать как можно больше шума. Трави байки, анекдоты, все, что угодно. Главное, чтобы
