уже почти отчаялся и практически решил провернуть дело в одиночку, только отсутствие денег на проезд почти через всю страну мешало ему это осуществить. С горя он накидался в кабаке на последние монеты, а утром, очнулся в чужой квартире с жуткой головной болью. Стакан мутного пойла поднесенный ему позволил слегка придти в сознание и немного развеял туман прошлого вечера. Сева и Михась, так звали парочку целенаправленно подсевшую к нему за стол.
Сева вытянул из него не только план, но всю ту информации которую Олесь успел собрать. Тем же вечером троица отправилась на дело совсем не дешевым скоростным поездом.
Окончательно протрезвев Комаровский понял, в какую ловушку он попал. Хотел нанять за 500 рублей пару тупых амбалов для поддержки, а попал в жесткие руки. Хорошо, что ему пообещали отдать 10 тысяч, если дело выгорит, если бы разговор шел о 50 на 50 процентов, то он бы точно постарался сбежать от этой парочки. Не факт, что Олесю это удалось бы, остаться одному ему просто не позволяли, всегда рядом ходил Михась. 50 процентов ему точно не отдали бы. Скорее отобрали бы все, прикопав тело в ближайшем лесу.
Так что пришлось иди до конца и отыгрывать роль придерживаясь плана, но и тут не свезло. Кто же знал, что сопляк не только стал настоящим мужчиной способным принимать жесткие решения, но и нанял слуг. Да еще каких! Если уж горничная походила во время выполнения приказа на машину смерти, то какие у него охранники?
Не его вина в провале! Эти двое мордоворотов по уговору должны были оказать силовую поддержу! Ну и что с того, что условия немного сменились и кроме подростков там были еще и слуги? Это была их зона ответственности, но Сева решил наоборот и во всем обвинил Олеся. А Михась, похоже, своего мнения и не имел, просто делал все, что ему скажет Сева.
И вот, теперь он висит распятый на дыбе и ожидает свою незавидную судьбинушку.
— Он, вон он! — возгласы подельников вырвали Олеся из воспоминаний.
Глава клана Рысь сосредоточил внимание на Комаровском. По сравнению со своими подельниками он был в весьма помятом состоянии, а еще его отличал сильно опухший мизинец.
— Что у него с пальцем?
— Так это точно не мы, нет. — замотал головой Михась. — Это его Комаришкин наказал, самолично.
Эта фраза вызвала глубокое неудовлетворение у Николая. Мысли об обмене похищенных денег на дядю, похоже, можно было спускать в трубу.
— Этих двоих высечь и вышвырнуть за ограду. — отдал распоряжение глава. — Или вы хотите ответить перед законом за похищение и попытку продажи человека?
— Нет, нет, что вы! — залебезил Сева. — Мы со всем пониманием, высечь, так высечь. Ничего страшного, сами виноваты.
Глава удовлетворенно кивнул, гвардейцы помогли заплечных дел мастеру снять катаржан со стены и расположить их на скамьях для порки.
Мастер показывал класс работая в две руки сразу с парой клиентов. Семихвостые плетки начали со спины, удары то сливались в гул, то били с нечетким ритмом. Хлопки различались по громкости и насыщенности. Спины каторжан взбухали рубцами, кровь выступала сквозь кожу, но, к чести мастера, ни один рубец не порвался обнажая мясо.
Сначала не выдержал Сева, он держался закусив губу до крови, но вот, утробный вой прорвался из него. Глава не раз наблюдал за работой заплечника. Казалось бы — сильный духом может беззвучно выдержать порку, но нет! Не даром обучение мастера длится пять лет. Удары не просто хаотично ложились на спину, а временами били по болевым точкам, там где нервы наиболее чувствительны. Чередуя обычные и особо болезненные удары заплечник играл свою мелодию на боли жертвы. То повышая уровень, то снижая, а то и выводя на пик, за которым следует болевой шок. Кричать от порки начинал любой.
Вслед за Севой заорал и Михась, дико и надрывно. Он выл как зверь попавший в капкан и отгрызающий себе лапу ради свободы. Мастер перешел на ягодицы, слегка подъизменил темп ударов и теперь каторжане орали в унисон. Дав им проораться в течении пары минут, заплечник чутко выверенными ударами с оттяжкой по стопам и пяткам отправил клиентов в забвение.
Как только стихло в пыточнную забежала четверка охранников, спорно подхватив беспамятных каторжан и их одежду они отправились выполнять приказ о выкидывании за ограду.
— Ну что, Комаровский, поговорим? — проводив взглядом процессию Николай перевел взгляд на Олеся. — Или тебя тоже разогреть для откровенности?
Олесь впечатленный работой заплечных дел мастера раскололся сразу. Клан Комар своего мастера не имел, хотя пыточная и была обустроена. Но попадать в нее Олесю не приходилось. И если так обработали только для профилактики, то что же будет, когда начнут задавать вопросы? Испытывать на себе ему совершенно не хотелось. Так что он без утайки рассказал все что знал, о чем подозревал, а так же пообещал выполнить все, о чем его попросят.
Выходил из пыточной глава клана Рысь в задумчивости. Напрямую надавить на Комаришкина через дядю точно не выйдет, но и отпускать его не следует. Захват родственника имеющего отношение к роду с которым объявлена война слегка снизит накал внутри клана Рысь. Какая-никакая, но победа. Главное подать правильно, пусть считают, что ведется интрига, глядишь и удастся выпутаться из проблем, что сам же создал.
***
Вторые сутки в пути и поездка уже начинает утомлять. То, что поначалу считал за благо стало становиться неудобством. Мысли передуманы, релакс отрелаксирован, расслабленность и отсутствие событий уже начинает напрягать.
Немного взбодрило официальное сообщение